Книга Князь Сибирский. Том 4 - Антон Кун

что-то еще я не успел. Из темноты кто-то выскочил и бросился на меня. Я лишь инстинктивно успел шагнуть в сторону, пропуская нападавшего, но вовремя сообразил кого вижу и схватил Олесю за рукав, развернул и прижал к себе.

Девушка вскрикнула припечатавшись в меня носом, но тут же засмеялась.

Я был так рад ее видеть, что с минуту даже не соображал, о чем мы говорили. Лишь когда Олеся в третий раз спросила о сестрах я ответил:

— Они живы. Старшая ранена, но думаю выкарабкается. Младшая сейчас с ней, присматривает.

— Спасибо! Спасибо тебе!

Олеся разревелась, и я пытался ее утешить, когда к нам подошел Константин.

Я оставил Олесю на временное попечение Олега и поздоровался с военным. Он крепко пожал мне руку и хлопнул по плечу.

Остальных участников экспедиции я не знал, но они все подходили и здоровались со мной. Я всем кивал и пожимал руки.

— Что делать с этим? — спросил меня Олег, как только все формальности были улажены.

— Он нас слышит?

— А кто ж его знает. Как только я поймал его, он скрючился, да так и сидит.

— Эй, урод, слышишь меня?

Я подошел поближе к сфере и встал прямо напротив Фон Кляйнена.

— Мог бы и по имени обратиться, — спустя, наверное, минуту, ответил он.

— Я не знаю твоего имени, а то, как тебя называют все вокруг давно перестало им быть. Но я рад, что ты слышишь.

Тот, кто был Фон Кляйненом грустно усмехнулся и кивнул.

— Значит выбраться оттуда ты не можешь? — уточнил я.

— Выходит так, — совершенно спокойно ответил он.

Может быть, Фон Кляйнен не думал, что ему что-то угрожает. Если уж не оказался сдавленным до размеров баскетбольного мяча, то и дальше сможет уцелеть? Не знаю, что им двигало, но выглядел он так, словно был слегка не в себе. Слишком отстранённо себя вел.

Меня это подбешивало. Неужели он думает, что я его отпущу?

— Как ты его транспортируешь? — спросил я Олега, тот лишь пожал плечами и толкнул пузырь рукой.

Сфера медленно поплыла над ледяной поверхностью.

— Ага. Так просто.

Но все оказалось далеко не просто. На сфере не оказалось ничего за что ее можно было бы зацепить. Было бы хоть какое-то подобие ручки, и я смог бы зацепить ее за снегоход и оттранспортировать до лагеря. А так… Не толкать же ее руками?

Олег сходил к своим вездеходам, покопался немного в вещах и вернулся с мотком прочной веревки. Что-то такое всегда таскали с собой мои знакомые альпинисты. Причем брали они ее не только в горы. В багажнике машины, по их мнению, всегда должен был валяться моток хорошего репшнура.

Я быстро сварганил петлю и накинул ее на сферу. Для надежности перекинул еще поперек и стянул все одним узлом. Зацепил за фонарь стоп-сигнала своего снегохода и поволок воздушную тюрьму с крысой внутри в лагерь.

Зачем туда? Я собирался допросить его на предмет твари, что в нем сидела. Я прекрасно понимал, что он может отмалчиваться, но попробовать стоило.

Когда мы вернулись в лагерь нас встретили удивлённые возгласы и девчачьи слезы в три ручья. Причем плакали не только сестры Мироновы, но и присоединившиеся к ним на эмоциональном напряжении женщины, что остались в живых после схватки с наемниками.

Пузырь с Фон Кляйненом я оттранспортировал к штабной палатке, как самому крупному тенту в лагере. Там я загнал его внутрь. Я не хотел, что бы кто-то видел и слышал, о чем мы будем говорить. Я даже Олега попросил не мешать мне вести допрос.

— Ты знаешь сколько людей погибло из-за твоих идей? — спросил я Фон Кляйнена, едва мы остались одни.

— Сейчас или вообще? — усмехнулся он.

Сука, он еще и ржет! Но я не собирался выходить из себя раньше времени. Теперь, когда я видел, что все это скоро закончится, я мог держать себя в руках.

— Расскажи, как так вышло, что ты стал таким. Как получилось, что та тварь тобой завладела?

— Зачем мне это? — спросил Фон Кляйнен. — Я же вижу, ты не собираешься меня отпускать. Значит эта оболочка умрет. Какой смысл мне что-то рассказывать?

— Думал, вдруг тебе захочется выговориться перед смертью.

Я постарался изобразить скорбь на лице и придать соответствующий оттенок голосу. Я прекрасно понимал, что эту тварь ничем не проймешь, так что в моем арсенале оставалась только хитрость. И моя игра была способом узнать хоть что-то.

— Смерть? — усмехнулся Фон Кляйнен. — Смерть — это то, что страшит вас. Я бессмертный.

— Не верю я в бессмертных существ, — задумчиво произнес я. — Много слышал, да ни разу не видел.

— Существа все смертны по определению, — вновь усмехнулся Фон Кляйнен.

Я замер, стараясь его не спугнуть. Будь он хоть существо, хоть не существо, но похоже, ему не терпелось показать свою неуязвимость.

— Каждое существо по отдельности смертно, а совокупность их эмоций, переживаний, страхов, — последнее слово он выделил особо, — только это вечно. Если даже вы сможете победить все это, — он обвел себя рукой, — в своем мире. В моем, я останусь неуязвимым. Вечным.

— Страх. Значит все же страх.

— Ты о чем? — постарался пойти на попятную тот, кто сидел в пузыре.

— Я подозревал что-то такое еще в твоем мире. Полагал, что все не так просто.

— Все действительно не так просто и твои догадки лишь версия. Причем далекая от истины.

— Я не собираюсь докапываться до самой сути. Мне плевать, кто ты такой и зачем ты здесь. Я просто хочу избавить этот мир от тебя. Остановить твое распространение здесь. Я еще в твоем мире понял, что уничтожить тебя невозможно или очень сложно. Я и не претендую. Может быть в другой раз, но сейчас у меня есть планы на этот мир, и они исключают твое присутствие здесь.

— А если я откажусь уходить? — усмехнулся мой собеседник.

— Мне плевать на твой отказ. Я могу впихнуть тебя в твой мир и оставить там навсегда.

— Я вернусь снова, — уверенно заявил Фон Кляйнен.

— Не вернешься. Ведь до того момента пока настоящий Фон Кляйнен не открыл проход в тот мир тебя не было здесь. Значит есть причины. Как минимум сам портал. Я видел, как это выглядит