Книга Не жена - Ирина Щеглова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Дома было совсем плохо, он не мог заниматься с женой любовью. Вера ничего не требовала, но была напряжена, утешала его, наверное, думала, что он переживает из-за работы. А Игорь жил из последних сил, иногда удивлялся тому, что наступило утро, а он все еще жив…
Если женщина любит, то она закрывает глаза на многое. Не потому что не видит, а просто не хочет видеть. Женщинам вообще свойственно выдумывать мужчин.
Игорь все еще бормотал что-то. Отец Николай вообще заснул за столом, и я отвел его в комнату. В окно смотрел восход. Не заметили, как ночь прошла.
Меня тоже рубило. Мы выпили все запасы спиртного. Теперь день насмарку.
Я с трудом уговорил Игоря немного поспать, а он все рвался куда-то ехать.
Уложил все-таки.
Проспали мы часа четыре. Потом Игорь вскочил, смущенно прятал глаза, бормотал извинения… Я затолкал его в душ, напоил кофе и взял с него обещание не пропадать и позвонить, как доберется до дома.
Он неловко простился, поблагодарил и ушел. Я поплелся на кухню, кое-как убрал со стола, голова плохо соображала. Почему-то вспомнились слова, сказанные одним моим приятелем: «Все наши неприятности мы носим на кончике члена…»
С Игорем меня познакомил отец Николай. Было это давным-давно, на заре туманной юности. В свое время Игорь вместе с отцом Николаем, тогда еще просто Колей, поступал в консерваторию, там они и подружились, только Коля поступил, а Игорь — нет. Чтоб не терять время, Игорек подал документы в политех и там же познакомился со своей будущей женой Верой. Насколько мне известно, жену он любил, и мало того, что любил, он ее уважал.
Родили пацана. Их вполне можно было назвать счастливой семьей. Да все так и считали. Хотя до меня доходили смутные слухи о том, что Игорек погуливает. Но кто без греха…
Я тоже ходил на тренинги к его мастеру. С некоторыми ребятами у меня сохранились хорошие отношения. И Дашку я довольно хорошо знаю. Маленькая такая, беленькая, голосок тонкий, говорит, растягивая слова, легко краснеет. Тихая, незаметная. За ней ухаживал парень с их же курса, говорят, влюблен был, замуж звал. Не пошла. А парень неплохой. Спрашивается, почему она отвергла его и повелась на женатого Игоря? Возможно, все не так, как я себе представляю? Или Игорь что-то от меня скрыл? Или пресловутое женское сердце, которому не прикажешь?
Вот пойми после этого женщин.
Пока я рассуждал так и пытался привести кухню в относительный порядок, проснулся батюшка и попросил отвезти его домой.
— Дел по горло, — признался он.
— Ну да, — согласился я, — да еще и духовные чада требуют постоянного внимания.
— Что же делать, — вздохнул батюшка, — слаб человек… часто не ведаем, что творим…
Я кивнул, соглашаясь, задумался: а так ли уж часто не ведаем?
— Ты вот что, — попросил отец Николай, — если будут какие-то проблемы, держи меня в курсе. Ну и вообще присматривай за Игорем. Нельзя ему одному сейчас. Запутался человек.
— Я понимаю, конечно!
И тут меня посетила одна идея:
— Слушай, отче, а у тебя отпуск-то вообще будет?
Батюшка пожал плечами:
— Хотелось бы… Только это не от меня зависит, сам понимаешь, служба, — он развел руками.
— Я вот что подумал, — стал объяснять я, — мои сейчас на турбазе, место там шикарное — природа, горы, море, в общем, потрясающее место. И директор турбазы — мой хороший знакомый. Я через недельку, как закончу с делами, туда собираюсь. Что, если и тебе с семейством выбраться?
— Дело хорошее, — подумав, ответил батюшка, — говоришь, через недельку?
— Ну да…
— Надо подумать. Может, удастся вырваться на несколько дней, хоть своих к морю отвезти, а то я, честно говоря, семью почти не вижу.
Я воодушевился:
— Слушай, я тут позвонил нашим, возможно, кто-нибудь еще подъедет. Соберется хорошая компания, посидим у костерка, поговорим. Ночью там красота! Небо звездное, море, опять же, и людей — никого.
— Заманчиво, — улыбнулся батюшка, — ну, поглядим, если получится, я с удовольствием!
— Вот, кстати, можно Игоря позвать, — предложил я, — вместе с семейством, пусть мозги проветрит.
— А вот это очень правильная мысль! — заметил отец Николай.
Поговоривши, отвез я батюшку в его благочиние, вернулся домой вечером, упал и уснул без задних ног.
Каюсь, несколько дней упорно работал, наверстывал упущенное. Звонила жена, нервничала, спрашивала, когда я приеду. В общем, не до Игоря мне было.
Через неделю я укатил к морю…
Почему-то вспомнились слова, сказанные одним моим приятелем: «Все наши неприятности мы носим на кончике члена…»
Игорь вышел из подъезда; в голове еще звенело от выпитого и бессонной ночи. Надо было, конечно, ехать домой. Но дома никого не было: Вера с сыном у родителей.
Игорь достал телефон и позвонил Вике…
Они познакомились год назад в командировке, как раз в то время, когда родился Дашкин ребенок…
Игорь как представитель заказчика был организатором презентации для журналистов по поводу открытия новой гостиницы.
А Вика работала в туристической фирме и тоже в PR-отделе. Они как-то очень быстро нашли общий язык.
Во всяком случае, Игорю было с ней легко. Она чуть-чуть кокетничала, он заметил, нет, ничего серьезного, обычные отношения коллег по работе, немного флирта. Это все, что Игорь себе позволил.
Вика немного отвлекла его от проблем, он как бы чуть отстранился от них, выдохнул. И уже за одно это был ей благодарен.
Обменялись телефонами. Он не ждал звонка. Но Вика позвонила.
Изредка встречались в кафе, болтали о том о сем.
А потом Игорь утопил чужую машину.
Дело было так: его машина находилась в ремонте, один из приятелей одолжил свою. На этой машине Игорь и поехал к друзьям на дачу.
Были одни мужики и много водки. Игорь долго пил, не пьянея, хотелось отогнать усталость и с каждым днем усиливающееся чувство вины.
Дашка позвонила поздно вечером и устроила истерику, потребовала, чтоб он немедленно приехал, потому что девочка заболела.
Он встал, не сказав друзьям ни слова, вышел, сел в чужую машину и погнал в город.
Моста он просто не заметил. Свалился в реку, и только когда машина стала тонуть, его словно что-то подтолкнуло, Игорь пришел в себя. Повезло, он смог открыть дверь и выбраться. Хотя все то, что происходило с ним тогда, он помнил очень смутно. Как вынырнул, как добрался до берега — все начисто стерлось из памяти.
