Книга И откуда вдруг берутся силы… - Юлия Владимировна Друнина

Возможность умереть за свой народ.

В канун войны

Брест в сорок первом.

Ночь в разгаре лета.

На сцене – самодеятельный хор.

Потом: «Джульетта, о моя Джульетта!» —

Вздымает руки молодой майор.

Да, репетиции сегодня затянулись,

Но не беда: ведь завтра выходной.

Спешат домой вдоль сладко спящих улиц

Майор Ромео с девочкой-женой.

Она и впрямь похожа на Джульетту

И, как Джульетта, страстно влюблена…

Брест в сорок первом.

Ночь в разгаре лета.

И тишина, такая тишина!

Летят последние минуты мира!

Проходит час, потом пройдет другой,

И мрачная трагедия Шекспира

Покажется забавною игрой…

«Мне один земляк…»

Мне один земляк

в сорок пятом

Возле Одера,

у костра,

Так сказал:

«О простых солдатах

Дома ты не забудь,

сестра!»

– Эх, земляк,

до чего ж ты странный,

Как же я позабыть смогу

Тех,

кому бинтовала раны,

Тех,

с кем мерзла в сыром снегу?

Эх, земляк,

как же я забуду

Этот горький дымок костра?..

Если в жизни придется худо,

Помни —

есть у тебя сестра.

Принцесса

Лицо заострила усталость,

Глаза подчернила война,

Но всем в эскадроне казалась

Прекрасной принцессой она.

Пускай у «принцессы» в косички

Не банты – бинты вплетены,

И ножки похожи на спички,

И полы шинельки длинны!

В палатке медпункта, у «трона»,

Толпились всегда усачи.

«Принцессу» ту сам эскадронный

Взбираться на лошадь учил.

Да, сам легендарный комэска

Почтительно стремя держал!

Со всеми суровый и резкий,

Лишь с нею шутил генерал.

…А после поход долгожданный.

Отчаянный рейд по тылам,

И ветер – клубящийся, рваный,

С железным дождем пополам.

Тепло лошадиного крупа,

Пожар в пролетевшем селе…

Принцесса, она ж санинструктор,

Как надо держалась в седле.

Она и не помнила время,

Когда (много жизней назад!)

Ей кто-то придерживал стремя,

Пытался поймать ее взгляд.

Давно уже все ухажеры

Принцессу считали сестрой.

…Шел полк через реки и горы —

Стремительно тающий строй.

Припомнят потом ветераны

Свой рейд по глубоким тылам,

И ветер – клубящийся, рваный,

С железным дождем пополам.

Тепло лошадиного крупа,

Пожар в пролетевшем селе…

Принцесса, она ж санинструктор,

Вдруг резко качнулась в седле.

Уже не увидела пламя,

Уже не услышала взрыв.

Лишь скрипнул комэска зубами,

Коня на скаку осадив…

В глуши безымянного леса

Осталась она на века —

Девчушка, дурнушка, принцесса,

Сестра боевого полка.

Баллада о десанте

Хочу, чтоб как можно спокойней и суше

Рассказ мой о сверстницах был…

Четырнадцать школьниц – певуний,

                                                болтушек —

В глубокий забросили тыл.

Когда они прыгали вниз с самолета

В январском продрогшем Крыму,

«Ой, мамочка!» – тоненько выдохнул кто-то

В пустую свистящую тьму.

Не смог побелевший пилот почему-то

Сознанье вины превозмочь…

А три парашюта, а три парашюта

Совсем не раскрылись в ту ночь…

Оставшихся ливня укрыла завеса,

И несколько суток подряд

В тревожной пустыне враждебного леса

Они свой искали отряд.

Случалось потом с партизанками всяко:

Порою в крови и пыли

Позли на опухших коленях в атаку —

От голода встать не могли.

И я понимаю, что в эти минуты

Могла партизанкам помочь

Лишь память о девушках, чьи парашюты

Совсем не раскрылись в ту ночь…

Бессмысленной гибели нету на свете —

Сквозь годы, сквозь тучи беды

Поныне подругам, что выжили, светят

Три тихо сгоревших звезды…

В дальнем уголке души

Леониду Кривощекову, однополчанину, ныне писателю

Как он отглажен, все на нем блестит —

Нет, вы на фото только поглядите:

Мой командир санвзвода Леонид,

Что в переводе значит «победитель».

Тебя другим видала, командир,

Я после контратаки отраженной:

В шинелишке, светящейся от дыр,

Осколками и пулями прожженной.

В одной траншее нас свела война.

Тебе – за двадцать, ну а мне —

под двадцать.

Была в тебя по-детски влюблена:

Теперь могу в таком грехе признаться.

И, может, чище не было любви,

Чем в этой грязной и сырой траншее…

Ах, юность, юность! – только позови:

Я сразу бросилась бы к ней на шею.

И сразу стала бы такой смешной —

До глупости застенчивой и строгой…

Уже вся жизнь, пожалуй, за спиной,

Иду своей, а ты – своей дорогой.

Но в дальнем уголке души стоит

Иконкой потемневшей (не судите!)

Мой командир санвзвода Леонид,

Что в переводе значит «победитель».

Баллада о звездах

Среди звезд заблудился ночной самолет.

Полетели запросы в кабину пилота.

И тогда услыхали, как летчик… поет,

Что спускаться на землю ему неохота.

И схватился за голову бедный комэск:

Не поможешь безумцу – бензин на исходе…

Только взрыв. Только звезд торжествующий

                                                         блеск.

Только горло товарищей судорогой сводит…

Да, конечно, был попросту болен пилот,

Допустили напрасно его до полета…