Книга Танго с врагом - Любовь Вакина

пределами щита изменения.

Всё от пола до потолка стало покрываться изморозью. Она тянула свои завитки от того места, где каменным изваянием сидел Фальшиари, и распространялась по пространству вокруг. Это было как морозный узор на окнах, только ещё красивее и намного страшнее. Толщина белого кружева росла прямо на глазах. Она уже поднялась Ильмиру по щиколотку, когда я поняла, что тот не в себе. Его зелёные глаза зловеще блестели, полные губы побелели, и по щекам мага, словно татуировка, змеился белый морозный узор. Щиты не пускали холод к нам, но сколько они продержатся, проверять не хотелось.

– Камелия, да заткнись ты! – прикрикнула я на соседку и для пущего эффекта встряхнула её за плечи.

Та тихо ойкнула и прильнула носом к щиту.

– Вот именно, что ой! – передразнила я её, – Мне кажется, Фальшиари не выносит женских истерик. Поэтому, если не хочешь оказаться хорошо промороженной сосулькой, прикуси язык.

Зелёные глаза в момент оттаявшего мага посмотрели на меня с уважением. И в звенящей тишине, в насквозь промороженном помещении, больше всего сейчас напоминавшем гигантскую холодильную камеру, эхом разнёсся приказ Ильмира:

– Пошли вон!

Щит растворился в воздухе, и у меня дыхание перехватило от холода. Камелия вцепилась в мою руку и рванула прочь из этого морозильника. Снежно-льдистый пол характерно поскрипывал под нашими совершенно домашними туфельками. Выбежав в коридор, мы, не сговариваясь, закрыли дверь в столовую, отрезая путь морозу, а потом бросились в аудиторию, где занятие должно было быть в самом разгаре.

От быстрого бега я согрелась и затормозила перед входом в наш лекторий.

– Слушай, а что нужно тут говорить, когда опаздываешь?

Мой вопрос застал соседку врасплох.

– Ничего не скажем, пока не спросят.

Я возражать не стала и пошла следом за Камелией. Когда мы молча открыли дверь и пошли внутрь, на нас все отвлеклись. Пока мы шли к единственным свободным местам на первом ряду – пауза продолжалась, но как только мы сели, Рей Гралан заправил за ухо упавшую ему на глаза бронзовую прядь и продолжил рассказывать, никак не прокомментировав наше появление.

– Как я говорил ранее, – прохаживаясь вдоль доски, читал лекцию Гралан, – нет никакой существенной разницы между некромантией, творимой женщиной, и некромантией, творимой мужчиной. Вы будете учиться бок о бок с представителями противоположного пола и наглядно в этом убедитесь.

Дверь распахнулась и впустила Ильмира. Он выглядел безупречно, никаких следов неконтролируемого буйства ледяной стихии. Преподаватель снова прервался. В полной тишине Ильмир уселся на единственное свободное место с краю рядом с Камелией, и сразу лекция продолжилась.

Я ожидала, что подруга стушуется и просидит всю пару, уткнувшись в конспект, но, как оказалось, недооценила её решимость. Девушка стреляла в соседа по парте глазками, как заправская кокетка. Ильмир делал вид, что безмерно увлечён лекцией. Он так явственно переигрывал, что я окончательно убедилась – ох, не устоит парень перед чарами красотки, ох, не устоит. Пропадёт! Так ему и надо! Потому что не фиг! Потому что все мужики – враги и козлы!

Первое занятие прошло прекрасно. Подкачало только его окончание, когда Рей Гралан объявляя о том, что лекция закончена, попросил опоздавших остаться.

Когда я, Камелия и Ильмир подошли к кафедре, то услышали, что мы трое получаем первое предупреждение. Если опоздаем второй раз, то получим отработку, после чего отпустил всех, кроме меня.

– Адептка Фиалкова, мне кажется, вы не совсем ясно понимаете, где оказались, – грозно начал отповедь Гралан. Я отметила, что обращение резало слух. Странно было слышать рядом иномирное слово адептка и мою земную фамилию Фиалкова.

– Отчего же. Понимаю, что теперь оказалась в АТЧ, – я не полезла за словом в карман, – и каждый, кто носит штаны, а не юбку, не упустит возможности насолить мне.

– Именно. И я прошу вас, держитесь подальше от адепта Ильмира Фальшиари.

“А это ещё почему” – мысленно возмутилась я, а Гралан поспешил объяснить:

– Понимаете, его отец, господин Улис Фальшиари, преподаёт в нашей академии. Есть лояльные к нововведениям некроманты, а есть и такие, как Улис. Он не смирился с тем, что некромантии учатся девушки. И ещё он особенно не доверяет иномирянам.

Преподаватель сверлил меня недовольным взглядом синих глаз – похоже, слишком явно на моём лице читался скепсис и желание попробовать, а что будет, если… Он начертил в воздухе руну открытия портала на небольшие расстояния. Его отличали компактные формы: “хвост” был всего на метр. А вот цвет меня удивил. Вместо привычного синего тут присутствовала целая радуга цветов. Она вращалась вокруг плоской зеркальной поверхности с завораживающей неспешностью.

– Адептка Фиалкова, позвольте вам кое-что показать, – Гралан протянул ко мне руку, предлагая вложить в неё свою. – Держитесь, я перенесу вас в преподавательские апартаменты Улиса.

“О! Интересненько, как живут местные преподы? Может, я тоже закончу академию и пойду в АТЧ работать”.

Я без колебаний вложила руку и почувствовала, как перемещаюсь.

Выйдя из портала, я оказалась в просторной спальне, одна из стен которой была украшена двумя портретами: моим и моей подруги Аси. Последний было сложно узнать из-за множества круглых отверстий, как от дротиков. У моего изображения тоже имелись такие пробития, только меньше.

– Перед сном господин Фальшиари тренируется тут меткости в бросании ледяных игл, – окончательно лишил меня сомнений в том, что меня тут не любят, Гралан.

Я хотела ответить, но внезапно была схвачена за талию преподавателем, который, словно я ничего не весила, перенёс меня к чистой стене, и зажав между ней и своим напряжённым телом, приказал:

– Улис только что вышел из телепорта в гостиной. Я прикрыл нас отводом глаз, но его хватит на двоих, только если мы будем стоять близко. Тихо.

Я замерла мышкой. Сердце колотилось в горле, мысли испуганно юркнули в такие укромные уголки, откуда их было не достать. Такое тесное соприкосновение с Реем выбило у меня почву из-под ног, и сейчас вместо того, чтобы бояться или думать, я плавилась от тепла сильного тела и трепетала от ярких ощущений. Нужно запретить прижимать девушек к стене, потому что это так прекрасно, так невообразимо хорошо и приятно, что я могла бы простоять тут целую вечность. Надо запомнить, и когда я увижусь с принцем, попробовать зажать его у стены.

От последней мысли стало тоскливо. Кому я вру? Хеэл больше месяца не вспоминает о моём существовании. Не будет больше никаких встреч с ним.

Я увидела,