Книга Эгоистичный мем идеологии, 2020 - Вячеслав Корнев

основных законов социального устройства (все люди корыстны и эгоистичны, поэтому не стесняйся использовать их в своих целях!) премирует годы безрезультатного умственного труда. Сизифов труд окончен, ты взошел на вершину Фудзи - отдохни, включи режим «релакс». И, как цинически рекомендует популярная сентенция: если насилие неизбежно - расслабься и получи удовольствие. Когда Матрица тебя ежедневно имеет, утешайся хотя бы окончательным разрешением всех метафизических вопросов.

ИДЕОЛОГИЯ В НАШИХ КАРМАНАХ

Как говорил Маркс, власть над нами мы носим в собственных карманах. И это не только деньги, которые ответно нас используют, монетизируют, включают в товарооборот. Это и мобильный телефон - лучшее средство контроля со стороны работодателя, банка, фискальных и полицейских служб. Так же работают электронные карты магазинов и клубов - документы нашего потребительского гражданства, знаки брендовой лояльности. Включен в игру и брелок автосигнализации, маркер «верховного означающего» (как называет автомобиль Бодрийяр) рыночного обмена, предмет прибавочной потребительской гордости, свидетельство социального ранга. В заговоре вещей обязательно участвуют и ключи от дома - особенно, если это съемная или ипотечная квартира, место магической силы господствующей идеологии, обожающей логистику «работа-дом-работа» или «работа на дому».

В обычной дамской сумочке - этом символическом двойнике мужского кармана - идеология живет в каждой вещице. Вот, например, косметические средства - эффективные инструменты самоэксплуатации, превращающие властные императивы в личное желание «нравиться», «хорошо выглядеть», т.е. не быть, а именно казаться. Как известно, в зеркале женщина видит себя глазами Другого (ухажера, соперницы или «лидера мнений»). Отражение всегда есть травмирующее отклонение от стандартов «воображаемой анатомии» (в терминологии Лакана). Значит, любой взгляд в зеркальце - это встреча с идеологией, которая точно знает, как правильно быть «сексуальной», «успешной», «модной» и вообще «женщиной». Феноменология «несчастного сознания», конструирующего свою субъективность в категориях нехватки и недостатка - это сердечник опыта современной женщины.

Но социальная природа не терпит пустоты, поэтому воображаемая субъективность заполняется компенсирующими лайками. Как фотографический гештальт в Instagram, ретушированная идентичность - фантом правящей идеологии. Ее вечное возвращение пародирует бег на месте (на фитнес -тренажерах) -сизифов труд в стремлении к зачетной внешности, к зияющим высотам ежеминутно обесценивающихся интернет-топов.

Символично, что временно победившая в такой гонке обладательница модельной (а, значит, серийной) внешности будет неотличима от других успешных женщин, Так издевательски похожи (особенно на коллективных глянцевых фотосессиях) жены

футболистов - все счастливые леди счастливы одинаково.

Жены футболистов сборной России на обложке журнала Maxim (2014) Найдите хотя бы пару отличий!

Поэтому оборотной стороной идеологически безупречной self made woman чаще всего будет то, что Жак-Ален Миллер называет femme a postiche («женщина-подделка»):

Эта la femme a postiche - совсем не тот образ, который может нам подсказать здравый смысл консервативной мудрости (женщина, не доверяющая своему естественному очарованию, бросающая свое призвание воспитания детей, служения мужу, заботы о доме и проч. и отдающаяся феерии модной одежды и макияжа, декадентского промискуитета, карьеры и т. д.), - это почти прямая противоположность ему: женщина, находящая укрытие от пустоты в самом сердце своей субъективности, от характеризующего ее существование «необладания этим» - в фальшивой уверенности в «обладании этим» (она обеспечивает стабильную опору для семейной жизни, растит детей - свою подлинную собственность.9

Парадокс femme a postiche состоит в том, что, в отличие от хрестоматийных фальшивок маскулинной идеологии («шлюха», «стерва», «роковая женщина» и т.п.), женщина-пастиш не столько производится общественным спектаклем, сколько сама производит обман. Никто не принуждает «фитоняшек» (фанаток фитнес-процедур) к тяжелой работе над «воображаемой анатомией». Они с удовольствием мотивируют себя сами.

Если вы стали свидетелем таинства подготовки любимой женщины к выходу в свет (а показаться на улице без макияжа подразумеваемо невозможно) и прерываете его комплиментом «ты и без косметики красивая», то услышите классический ответ: «Ты ничего не понимаешь!». Здесь и обнаруживается истина ситуации: близкий человек, «единственный» не важен: он «не понимает», не видит тем взором, которым женщина оценивает себя в зеркале. Важен большой Другой - воображаемый суммированный Мужчина, верховный господин сексуальносимволического обмена. Этот неперсонифицируемый Другой - и есть идеология в чистом виде. И это не наивная политическая пропаганда прошлого, создававшая спасительное различение своего и чужого, сфер агрессивной власти и мирной повседневности, внутреннего и внешнего.

Для убежденной фитоняшки идеология ближе к телу, чем

пропитанная тренировочным потом фирменная майка. Но бег на месте есть в то же время гонка за лидером - «лидером мнений», сетевым «селебрети» медиатором культа. Для иллюстрации годится аккаунт упомянутой Канделаки, в шутку и в серьез объявившей себя «верховным жиробасом» (жрицей фитнес-секты яростных борцов с «лишним весом» и «складками»).

Как мобилизующе отчеканивает своим подписчикам Канделаки: «у нас есть всего два варианта: либо выкинуть зеркало и забыть о нем навсегда, либо оставить, но проводить с ним всё время, вглядываясь в складки на лице, шее и остальных складочных местах» .

Симптоматично, что оба варианта связаны с действием того самого идеологического зеркальца, что можно теоретически забросить, но нельзя забыть. Если, как в сказочном сюжете, зеркало не возвращает взгляд, жизнь теряет смысл. Когда Большой Другой теряет к тебе интерес, ты фактически не существуешь.

В случае с фитоняшками, как и в ситуации с любой модной практикой «самореализации» важно всё же не перепутать свой карман с чужим. Главный вопрос в том, являемся ли мы получателями или производителями желания «похудеть к лету», «сделать себя», «достичь успеха»? Какова доля самообмана в системе тотального обмана граждан со стороны дискурса власти? Насколько глубок и искренен конформизм человека, подсевшего на кредиты и рекламные стимуляторы, почитывающего в метро мобилизующую макулатуру лайфкоучинга, снимающего плохое настроение шопингом, голосующего за «стабильность» и «прогресс»? Каков на поверку энтузиазм рядовых проводников доминирующей идеологии? Не является ли его обратной стороной беспричинная депрессия, синдром потери жизненной цели, психологическая плата за принцип «успевай вертеться»?

Вспомним знаменитый случай с зонтиком на сеансе гипнотизера Бернгейма (1889), ставший для Фрейда тем, чем стало упавшее яблоко для Ньютона. Пациентка была запрограммирована на механическое действие - после пробуждения подойти к углу комнаты и раскрыть стоящий там зонтик. Манипуляция удалась, но на вопрос «зачем вы это сделали?», женщина ответила, что просто хотела убедиться, ей ли принадлежит зонтик - такая рациональная и простая мотивация, что трудно заподозрить подвох.

Из этого несовпадения истинного стимула поступка и его объяснения возник психоанализ. Желание потребителя - такой же «зонтик в углу». В «Любви к трем цукербринам» Пелевина эта проблема формулируется