Книга Временно - Хилари Лейхтер

оладьи в свою тарелку. Она же знает, что я не Дарла, не хочу быть Дарлой и даже ничуточки не похожа на Дарлу. И что я просто прикалываюсь. Когда оказываешься на чьем-то месте, приходится проявлять то сочувствие, то агрессию. В каждом из нас намертво спутаны и связаны самые разные чувства, комплексы и ощущения. Распутывать этот клубок — все равно что влезать голыми руками в змеиное гнездо.

Так что я полностью сосредоточиваюсь на яичнице. И при этом пытаюсь почувствовать настоящую Дарлу такой, какой ее тут знают. Для этого выбираю древнюю технику медитации, которую все временные считают полезной. Это довольно нестандартная медитация. Заключается она в том, что любой постоянный офисный служащий назвал бы пристальным взглядом. Женщина в разноцветной юбке сидит в одиночестве и смотрит на меня с тихой свирепостью. Кажется, Дарлу здесь все любят и боятся. И я пытаюсь настроиться на ее волну, влезть в ее шкуру. Хлопаю всех по спине, хохочу или, наоборот, вышагиваю по палубе с пустым суровым взором. В общем, всего понемногу.

— Неплохо, — говорит капитан, встретившись со мной на одной из таких прогулок. — Очень неплохо.

— Спасибо, — отвечаю я, но вдруг задумываюсь, а благодарит ли Дарла вообще?

На закате, когда мы ужинаем рыбной похлебкой, коллеги рассказывают мне о том, что бы сделала или не сделала Дарла.

— Дарла никогда бы не поступила с другими так же, как они поступают с ней, — говорит капитан.

— Она поступила бы еще хуже, — говорит его старший помощник, который все время старается перетянуть штурвал на себя.

Капитан закатывает глаза.

— Дарла никогда бы не взяла последний пудинг, — говорит женщина в разноцветной юбке, — особенно если на нем буквально висит бирка с надписью: «Для Перл».

— Дарла никогда не выпила бы весь кофе и не оставила бы после себя только гущу, — говорит старший помощник, — чтобы остальные выцеживали из нее последние капли. И никогда бы не позволила себе разбавлять эту гущу водой, чтобы другие пили это пойло. А главное, она вообще бы не пила кофе, а только бы варила его. Ведь это же здорово — сварить кофе для всех и даже не потребовать за это благодарности. Никогда! Типа дайте мне медаль, я вам кофе приготовила. С таким отношением можно вообще не варить никакого кофе. Понимаешь, о чем я?

— А Дарла выпила бы эля? — спрашиваю я.

— Выпила бы, — отвечает женщина в разноцветной юбке по имени Перл и передает мне фляжку. Кажется, я начинаю ее понимать.

— Дарла никогда бы не попросила дополнительной работы, — говорит капитан.

— Это уж точно!

— Только не Дарла!

— И никогда бы не потребовала выходного пособия, — добавляет капитан.

— Но при этом только она его и получила! — сообщает старший помощник и смеется.

В этот момент капитан хватает его за шкирку, поднимает в воздух и бросает за борт. Мы замолкаем.

— Дарла, — говорит жена капитана, поднимая свою ложку, точно скипетр, — никогда не отказалась бы потанцевать.

Вместе с ней мы пересекаем палубу и танцуем там до рассвета. Луна висит высоко в небе, судно качается из стороны в сторону на фоне синего горизонта. Мы качаемся вместе и по отдельности. Мы шатаемся, пихаемся, брыкаемся и неуклюже раскланиваемся. Человек-попугай играет на гитаре, Перл играет на барабанах.

— Конга! — ревет капитан, и мы танцуем конгу.

Мы ложимся спать, уже когда гаснут звезды, и я думаю о тонких белых пальцах Фаррен. Бриз гладит наши тела, как прохладная хлопковая простыня.

— Дарла никогда бы не отказалась сделать то, о чем ее просят, — шепчет мне первый помощник по работе с командой, который лежит рядом, упираясь головой мне в бок.

— Сговорчивость — отличный навык, — отвечаю я.

— Никогда! — говорит он и кладет мне руку на бедро. — Никогда она не стала бы отказывать, иначе не была бы Дарлой. — Он изо всех сил старается взобраться на меня. — Дарла занимается этим все время.

— Правда? — спрашиваю я.

— Конечно, — отвечает он и наваливается еще сильнее. — Ну почти.

В общем, теперь понятно, что экипаж будет требовать от меня больше, чем они требовали от Дарлы. Хотя нет ничего необычного в том, чтобы делать что-то выходящее за рамки твоих обычных должностных обязанностей. Так что я принимаю во внимание, какой представляет себе Дарлу первый помощник, и делаю то, что считаю правильным. Он не первый мужчина, который ошибся в женщине, оставшись с ней вдвоем под открытым небом на палубе корабля и запустив руки ей под юбку. Никто ничего не слышит. Дарла уж точно.

Позднее амулет опять начинает жечь мне грудь. Я подхожу к самому краю борта и вижу Председателя. Он сидит и лущит свои фисташки.

— Ну что, как тебе пиратская жизнь? — спрашивает он.

— Йо-хо-хо, даже не знаю, — отвечаю я.

— Поднажми, малышка!

— Я стараюсь. Изо всех сил стараюсь.

— Правда? Из каких это именно сил ты стараешься?

И тут я задумываюсь обо всех своих «я», что имеют какие-то силы, конкретных и дискретных «я», которые часто противоречат друг другу.

— Где же твои амбиции?! — рычит Председатель. — Где твой пиратский дух?

— Это не в моем стиле, — отвечаю я ему и касаюсь кромки борта.

— Давай я кое-что расскажу тебе о стиле, — перебивает меня Председатель. — Так звали когда-то моего пуделя. А еще я однажды купил остров и тоже назвал его Стилем. Ну, потому что мне так захотелось. Так что, по сути, это я его придумал — твой стиль.

Я вглядываюсь в горизонт в надежде увидеть этот остров, а когда оборачиваюсь, Председателя уже нет.

Почти все на палубе еще спят. Первый помощник по работе с командой лежит в куче людей. Старший помощник капитана поднимается по веревочной лестнице обратно на борт корабля, промокший насквозь.

— Привет, — смущенно говорит он и спускается вниз, чтобы переодеться.

Я варю ему лучший кофе, который он когда-либо пробовал в своей жизни, чищу фильтр, варю еще кофе и еще. Мы ни слова не говорим друг другу.

В обеденный перерыв я отправляюсь в главную каюту, чтобы позвонить своим парням. Точнее, одному. Своему самому забавному парню — страховому агенту. У него всегда есть в запасе несколько новых шуточек для своей девочки и какая-нибудь история.

Звонок застает его в моей квартире. Он открыл ее своим ключом — решил забрать старый свитер и столкнулся там с двумя другими парнями. Они все вместе сидят на диване и смотрят игру Высшей лиги. Не возражаю ли я? Да я только за. Пусть они и дальше сидят на моем диване, смотрят спортивные каналы, политические каналы, какие угодно каналы, да