Книга Проект Re: Третий том - Emory Faded

ворота которого были открыты и в них было видно самолёт. Рядом с нашим автобусом было ещё семь автобусов других классов. Ученики же этих классов так же, как и мы, уже вышли из автобусов и, лениво зевая и скучая, направлялись сплочёнными группами к ангару.

Кроме же ангара тут ещё был командно-диспетчерский пункт, откуда и будут приходить команды пилотам самолёта; а так же тут ещё было две взлётные полосы и идущие к ним асфальтированные дороги. На этом всё.

Всё остальное представляло из себя коротко постриженную зелёную траву, еле видный вдалеке забор с колючками и КПП, через которое мы и проезжали в автобусе.

Задерживаться наша группа, как и другие группы, тоже не стала и, вслед за учителем, сплочённо направилась в ангар.

В ангаре же, у самолёта, уже стояла специальная лестница, а его дверь была отрыта и в неё выстроившись по одному человеку, как и мы — строго вслед за учителем, заходили ученики других классов.

Наша же группа на это лишь безынтересно смотрела, проходя в заднюю часть ангара, где есть специальные комнаты для отдыха. К сожалению, перелететь должны восемь классов, в каждом из которых более тридцати человек, и ещё восемь учителей. Такое количество людей просто не поместится в самолёт, в котором всего лишь двести мест, и поэтому было решено разделить классы на две группы по алфавиту — в первой группе, соответственно, классы «A», «B», «C» и «D»; во второй группе — «E», «F», «G» и «H» классы.

И вторая группа будет ждать, пока самолёт перевезёт первую группу, а после уже вернётся за второй и перевезёт её. По словам учителей, это займёт максимум четыре часа.

Естественно, услышав такое многие ученики начали перешёптываться о рациональности подобного поступка — к примеру о тому, почему именно самолёт, почему он один и, если ничего нельзя было изменить, то почему не вызвать вторую группу позже в школу и, соответственно, позже привести её сюда?

Я же к этому вполне нормально отнёсся, примерно осознавая желания школы, но при этом всё равно было жалко несколько часов, потраченных в пустую, когда я мог найти этому времени куда более рациональное применение и действительно провести его с пользой.

Но раз ничего не поделать — то и возникать, привлекая к себе внимание не стоит.

И, кстати говоря о классах, их учениках и их количестве.

Я не оговорился, когда сказал, что в каждом классе более тридцати человек, хотя изначально в каждом классе было сорок учеников. Дело в том, что, по прошествии первого экзамена, четыре класса были подвержены наказаниям. И как я и говорил, а так же как это и оказалось на практике — эти наказания не для всех оказались простыми, или хотя бы терпимыми.

Больше всего исключенных оказалось в классе «B», который и занял восьмое место в первом особом экзамене, получив самое серьёзно наказание в виде дополнительных восьмидесяти часов обучения на месяц. Если же говорить более конкретно, то количество исключенных в «B» классе составило восемь учеников.

Все эти семь учеников нарушили установленные для их класса наказания, и за это были исключены из школы.

На самом деле, я был несколько удивлён таким количеством исключенных. Пускай поддерживать такой режим целый месяц и довольно сложно, но при этом тут и ученики должны быть куда более выносливыми, чем в обычных школах. Хотя, если взять в расчёт, что из этих восемь учеников — шесть это простолюдины, то тогда всё более-менее становится похожим на мои ожидания.

С остальными же классами следующая картина:

Из класс «1-D», занявшего седьмое место, было исключено шесть учеников, пять из которых простолюдины; из класса «1-F», занявшего шестое место, было исключено пять учеников, четыре из которых простолюдины; из класса «1-H», занявшего пятое место, было исключено четыре ученик, два из которых простолюдины; из класса «1-E», занявшего четвёртое место, было исключено два ученика, оба из которых простолюдины; из класса «1-C», занявшего третье место, было исключено четыре ученика, четыре их которых простолюдины; из класса «1-A», занявшего второе место, был исключён всего лишь один ученик, являющийся простолюдином; а из нашего класса — из класса «1-G», занявшего первое место было исключено три ученика, являющийся простолюдинами.

Итого, если перевести это всё в статистические данные, то выйдет следующее:

«1-G» — тридцать шесть учеников, шесть из которых простолюдины и тридцать — аристократы;

«1-A» — тридцать девять учеников, девять из которых простолюдины и тридцать — аристократы;

«1-C» — тридцать шесть учеников, шесть из которых простолюдины и тридцать — аристократы;

«1-E» — тридцать восемь учеников, восемь из которых простолюдины и тридцать — аристократы;

«1-H» — тридцать шесть учеников, восемь из которых простолюдины и двадцать восемь — аристократы;

«1-F» — тридцать пять учеников, шесть из которых простолюдины и двадцать девять — аристократы;

«1-D» — тридцать четыре ученика, пять из которых простолюдины и двадцать девять — аристократы;

«1-B» — тридцать два ученика, четыре из которых простолюдины и двадцать восемь — аристократы.

Именно так и выглядит сейчас состояние каждого класса в отношении количества учеников.

Исходя из этой статистки уже можно наметить некоторые тенденции, например — что аристократы отчислялись только в случае подверженнее класса общеклассному наказанию и, как следствие, невозможности его выполнить, а в случае же простолюдинов — они отчисляются даже без наказания — что, впрочем, и не удивительно, учитывая общее отношения к простолюдинам в стенах старшей школы Никото.

Чего только стоит статус «неофициального слуги», который получает каждый простолюдин в первый месяц, а бывает и в первые дни — как и было в нашем классе. У этого статуса всего лишь два откровенных и существенных плюса и множество, по моим меркам, больших минусов.

Если говорить о плюсах, то: он, во-первых, защищает ото всех других аристократов, которые более не могут лезть к тебе, потому что ты считаешься чуть ли не вещью другого аристократа, а ломать или уродовать вещь другого аристократа — моветон; ну и во-вторых, — есть небольшой шанс стать полноценной слугой рода, что считается довольно почётно, поскольку слуга рода — априори выше простолюдина, если брать только происхождение.

За исключением стоят только богатые простолюдины, имеющие свои относительно средние и большие бизнесы, — в таком случае они чуть выше слуги рода.

Это действительно довольно хороший плюс, когда ты простой простолюдин, но при этом находишься «выше» себе подобных. Можно сказать, это как самый богатый среди бедных — только в данном случае про статус, а не про деньги и материальные