Книга Кошмары 21-й школы - Галина Гордиенко

Илья невольно хмыкнул и с интересом глянул на сестру. Рита, к счастью, невменяемой не казалась. Поэтому покраснела и суетливо начала рыться в своей сумке. В поисках той самой ручки, что давным давно лежала перед ее носом.

Илья бросил выразительный взгляд на часы и шумно вздохнул. Рита с Игорем даже не дрогнули. Чувствуя себя невидимкой, он собрал свои вещи и нехотя пошел на место Савченко. Не драться же с идиотами!

Новоиспеченная парочка восприняла его исчезновение как само собой разумеющееся. Зато Света Татарникова встретила нового соседа в штыки. Зашипела змеей:

– Ты куда?!

И как наседка растопырила руки над савченскими учебниками.

– Не видишь, что ли? – Илья раздраженно упал на стул. – Тоже оглохла и ослепла? В школе эпидемия, не иначе…

Мальчик небрежно смахнул вещи Игоря в спортивную сумку и перекинул ее к собственному столу. На этот раз его действия соизволили заметить. Рита что-то шепнула, и Савченко машинально подтащил сумку поближе к себе.

Света вспыхнула. Илья пожал плечами и буркнул:

– Если сможешь согнать своего Игорька с моего места, тут же уйду. Я не смог. Каюсь. Бездарен.

Светины губы задрожали. Илья сочувственно добавил:

– Да выбрось его пока из головы. Что я, Ритки не знаю? Они через пару дней поссорятся, гарантирую. – Илья засмеялся. – Моя сестра упряма, как мул! Ее подолгу один я выдерживаю…

– Не понимаю, – прошептала Света. – Еще вчера вечером все было нормально. А сейчас посмотри на него…

Илья посмотрел и снова пожал плечами. Света немного помолчала и пожаловалась:

– Мы сегодня к Наташке должны идти. На день рождения. Вместе. А теперь как же?

– Он тебя приглашал? – деловито уточнил Илья.

– Ну да, – вздохнула Светлана. – Позавчера.

– Значит, пойдет. Куда он денется?!

В класс вошла Евгения Макаровна, и все разговоры закончились. Тишина на уроках алгебры и геометрии была полной. Всегда. Ребята даже не шептались.

С математичкой девятиклассникам не повезло. Или наоборот? Евгения Макаровна Шевелева – из породы диктаторов. К тому же она тряслась над каждой секундой своего урока и с неугодными расправлялась предельно просто. Нравоучительных лекций никому не читала, дневников не требовала, директору и родителям не жаловалась. Она просто выставляла из класса. А на следующий урок выдавала провинившимся карточки с заданиями. Именные. И преимущественно на новые темы.

Самый высший балл в этом случае – и ему радовались даже такие асы, как Илья и Игорь, – тройка. Двойку же приходилось исправлять неделями. Здесь Евгения Макаровна жалости не знала.

Илья сегодня слушал новую тему невнимательно, хотя обычно любил уроки математики. Просто не мог переключиться. Смешно, но его по-прежнему мучило странное и нелепое сочинение младшей сестры. И сегодняшние события. Кое-какие паралели… Глупости, конечно! Он ругал себя последними словами, но никак не мог выбросить из головы Тайкины фантазии об умершей бабушке-ведьме, деревянной шкатулке и таинственном колечке. Да и как он мог забыть о колдовстве, о забавных угрозах и прожектах Рыжика? Тем более Ритка-то с Игорем… На его глазах…

«Интересно, – подумал вдруг Илья, – а что там с учительницей рисования? Тайка вроде бы обещала, что Ирина Васильевна с сегодняшнего дня в школе не покажется. Проверить, что ли?» Мысль показалась совершенно абсурдной, но избавиться от нее он так и не смог. Промучился до конца урока и решил для себя: если эта мымра, то есть Ирина Васильевна, сегодня на месте, то… Он забудет обо всем и больше не станет дергаться. Значит, все остальное – случайности, дурацкие совпадения.

А если нет, если учительница действительно заболела… Что тогда?

Нет, такого просто не могло быть! Легче представить, что Илья сам потихоньку сходит с ума!

Глава 4

Очень не вовремя соманная нога

Едва дождавшись звонка, издерганный за день Илья почти бегом бросился к флигелю, где занимались младшие классы. Ему хотелось еще раз расспросить сестру о поездке в деревню. И о некоторых пунктах сочинения. Может, он все придумал? И ничего такого Тайка о сестре и Игоре Савченко не писала… Но, как Илья ни спешил, саму Тайку, к сожалению, не застал. Малышей успели распустить по домам.

Илья долго раздумывал, у кого бы узнать о судьбе учительницы рисования. Так, чтобы не вызвать подозрений. Ничего ценного в голову не приходило, Кононова в их классе давно не преподавала, Ирине Васильевне доверяли лишь малышей. Как всерьез подозревал Илья, по единственной причине: подростки с ее характером вряд ли бы стали мириться. Уж в девятом классе Кононова точно не выжила бы! Хотя когда-то она преподавала в школе и черчение.

Горыныч, Макаровна, свирепая англичанка и биологичка Фатима – тоже, конечно, не подарки. Но они профессионалы. И к ученикам относятся по-другому. Как к равным. Пусть – младшим по возрасту. Но как к личностям. Поэтому и наказывают. Однако никогда не оскорбляют.

Кононова же – кошмар. По полкласса за урок до слез доводит. Тройка у нее – высший балл. Независимо от качества рисунка. Пятерки она ставит только редким любимчикам. Тем, кто в рот заглядывает и сидит на уроках, как мышь.

Тайке у Кононовой наверняка туго приходится. С ее-то характером!

Илья покрутился около учительской, но никого из знакомых не встретил, старшеклассники обычно во флигель не ходили. А учителей младших классов Илья практически не знал.

Когда прозвенел звонок на следующий урок, Илья махнул рукой и решил не осложнять себе жизнь. Не зря же сюда тащился. Он угрюмо ухмыльнулся: подумаешь, наорет на него Кононова еще разок! Перетопчется как-нибудь. Зато всю Тайкину галиматью из головы выбросит. Решился и осторожно толкнул дверь учительской. Сунул туда голову, слегка зажмурился в ожидании злого окрика – за Кононовой не заржавеет! Давненько Илье никто не расписывал, до чего доводит парня его возраста подобное поведение. Сейчас драгоценнейшая Ирина Васильевна постарается. С ума сойти, Илья даже ее имени до сих пор не забыл, вот это довела!

Однако никто на Илью не накричал, напрасно он трусил и жмурился. Кононовой просто не было в учительской.

Илья расстроился. Прогулялся немного по коридору и, подумав, снова заглянул в учительскую. К счастью, на этот раз на месте оказался Ванечка. То есть Иван Романыч. Он вел у малышей уроки физкультуры и слыл общепризнанным любимцем. Особенно у девчонок. Молодой, высокий, плечистый… К тому же веселый и дружелюбный! «Рыжик в своем сочинении, кажись, назвала его лапочкой», – хмыкнул про себя Илья.

В учительской кроме Ванечки никого не оказалось, Илья вздохнул с облегчением: это обнадеживало. С ним всегда можно договориться.

Наконец Илья решился и шагнул внутрь. Не вечность же торчать под дверью! И без того Илья, считай, сейчас прогуливал урок. Из-за дурацкого Тайкиного сочинения!