Книга Я люблю - Борис Седов

Под их внимательными взглядами она почувствовала себя так, словно уже превратилась в мишень. И подумала, что с такими помощниками придется рассчитывать прежде всего на себя – в случае непредвиденных осложнений будут только помехой. Это не помощники, это конвоиры.

– Лика, это ваш дебют! – Лаевский раскрыл карту на столе. – И я уверен, вы меня не подведете!

Лес пробуждался ото сна. На деревьях разворачивались почки, скоро непролазная грязь высохнет, и земля начнет покрываться зеленым травяным ковром. Но погода сегодня была совершенно не весенней. Дул прохладный ветер, прогноз предвещал дождь во второй половине дня. Лике пришлось еще раз переодеться, но жаловаться она не стала – вместо вызвавших поначалу ее возмущение тряпок, она наконец, получила нормальную одежду – деловой костюм и шикарный плащ. Любопытно, подумала она, оглядывая себя в зеркало, здесь как в кино после съемок – оставляют одежду исполнителю?!

– Время – ровно час, – сказал Лаевский, взглянув на свою старенькую «Ракету».

Остальные сверили часы. Сергей с Толиком надели кожаные куртки, в которых походили на парочку настоящих братков. Впрочем, где грань, что разделяла этих людей – стоящих, по их мнению, на стороне закона, и преступников, с которыми они поклялись бороться, – было трудно сказать.

Маркиза прошла за ними по узким коридорам базы. Закрытые двери, безразличные лица служащих, спешивших из комнаты в комнату. Здание казалось вымершим. Но она чувствовала, что это не так. Контора замерла, словно зверь, приготовившийся к прыжку. И сейчас она, Анжелика Королева, становится частью единого могучего организма, способного уничтожить любого, кто осмелится угрожать интересам страны. И все-таки, напомнила она себе, с Рокецким эти ребята уже облажались. Да, никто не совершенен, господа!

Они вышли на широкую бетонную площадку, на которой стоял, дожидаясь, черный вертолет «Ка-62». Теперь стало ясно, почему Валентин Федорович предложил не торопиться: такая машина вмиг доставит их куда потребуется. Так что все ее предварительные расчеты расстояния между базой и Питером можно было спустить в трубу.

Толик и Сергей первыми впрыгнули в салон. Лаевский, провожавший группу, задержался, чтобы сказать Лике несколько слов на прощание.

– Я уверен, все будет хорошо! – сказал он. – Только не натворите каких-нибудь глупостей, о которых мне придется потом жалеть. Мне – не вам! Вам жалеть будет уже поздно!

Лика кивнула.

Лаевский пристально посмотрел в ее глаза, словно пытаясь понять, о чем она сейчас думает. Пропеллер уже начал раскручиваться, Валентин Федорович инстинктивно пригнулся и стал пятиться назад, прикрывая лицо от поднявшейся мелкой пыли. Лика повернулась, Сергей протянул ей руку из салона и помог подняться. На зубах захрустела пыль. Толик протянул ей открытую упаковку жвачек, Лика взяла подушечку и стала методично двигать челюстями. Жевательная резинка, как уже давно известно, стимулирует умственную деятельность. Правда, не всегда это, очевидно, помогает. По крайней мере, сейчас в голову Анжелике не приходило никаких свежих идей. Да и что можно предпринять в такой ситуации? Напротив сидят два профи, которые следят за каждым ее движением. На первый взгляд казалось, что они поглощены своими мыслями, но это было не так – следят, как кошка следит за мышью, притворяясь спящей. И только глупая мышка высунет из норки свою башку, как тут же этой башки и лишится.

А ведь так заманчиво казалось – захватить этот чертов вертолет и дунуть куда-нибудь!

Но такие фокусы проходят только в остросюжетных фильмах, а на практике достаточно одного неудачного выстрела, который ранит пилота либо выведет что-либо из строя в машине. И тогда – пиши пропало. Под ними проносился лес, мелькнула дорога. Она вглядывалась в пейзаж внизу – может потом пригодиться! Нет, ничего не сделаешь, разве что сигануть вниз на деревья – говорят, кое-кому удавалось при этом выжить и даже не слишком покалечиться. Но подобный экстрим не для нее!

Провожатые продолжали буравить Маркизу взглядами. В обычных обстоятельствах она нашла бы, что им сказать по этому поводу, но сейчас решила не ссориться. Не время еще! Толик посмотрел на часы. Маркиза машинально, сделала то же самое. До встречи оставалось еще около часа.

Виктор Степанович Рокецкий и в самом деле обладал приличным штатом безопасности, в котором работали профессионалы, многие из которых прошли хорошую школу в различных спецслужбах. Однако предвидеть и предотвратить покушение на своего босса они не смогли.

Честь его спасения принадлежала охране банка, оттянувшей на себя утром огонь киллеров, а также оперативно сработавшей милиции. Это было очевидно как для самого Рокецкого, так и для его шефа безопасности Алексея Буйнова. Последнему теперь было жизненно необходимо во что бы то ни стало восстановить репутацию и доказать, что он не напрасно ест хозяйский хлеб. И он старался.

Сам Рокецкий быстро оправился от шока. Из всех пуль, выпущенных в бизнесмена, лишь одна легко задела его руку. Остальные приняла на себя охрана. Сразу после покушения бизнесмена перевезли в один из наиболее безопасных и хорошо охраняемых особняков за городской чертой. От окружающего мира трехэтажный коттедж был отделен высокой бетонной стеной.

Внешне это здание напоминало фортификационное сооружение – узкие окна с бронестеклами, металлические двери. Здесь Виктор Михайлович обычно принимал гостей, имевших основания опасаться за свою жизнь, теперь же особняк должен был стать убежищем для него самого. По двору расхаживали охранники с десантными короткими калашами. Глядя на них из окна, Виктор Михайлович по-мальчишески жалел, что ублюдки, организовавшие на него утренние покушение, вряд ли осмелятся и близко подойти к его дому. О, какой бы горячий прием их ждал!

Он вспомнил утренний кошмар и сжал кулаки. Еще никогда ему не случалось стоять под пулями, летевшими, казалось со всех сторон.

Наверное, так себя чувствует солдат в разгар боя! Но у солдата есть хотя бы время подготовиться морально, если к такому ВООБЩЕ возможно быть готовым!

За окном начинало моросить, небо хмурилось. Пейзаж выглядел осенним. Прямо бери корзину и иди за опятами! Господин Рокецкий обычно выкраивал в сентябре время для этого спокойного занятия, которому стал придавать с годами почти ритуальное мистическое значение. Теперь не получится, подумал он с тоской, не дадут по лесу побродить спокойно. Да и до сезона дожить еще нужно.

– Ну что там?! – он поежился и повернулся к Буйнову, вошедшему в кабинет.

Не здоровались – виделись уже, просто посмотрели друг другу в глаза.

– Максимов! – доложил Буйнов. – Как я и предполагал! Из своей квартиры исчез, прихватив самое ценное. Мы к бабе его направились – содержит он одну дамочку. Однако он успел и оттуда убраться. В телефонной книге листок вырван, но при письме сильно давили на ручку, так что получился четкий отпечаток на следующей странице. Поэтому нам легко удалось воспроизвести текст. Сделан, безусловно, рукой Максимова – время и место предполагаемой встречи. Очевидно, с заказчиками.