Книга Последний астронавт - Дэвид Веллингтон

На горизонте сияло зеленое пятнышко – кромка придавленного тяжестью темных облаков солнечного света. Это означало дурное предзнаменование. Ураган, который уже напакостил, где только мог, мчался вдоль побережья со скоростью четырнадцать километров в час, чтобы испортить уикенд тем, кому еще не успел. Сезон ураганов – обычная мартовская погода во Флориде, во второй половине двадцать первого века.

На борту катера, некогда принадлежащего компании, перевозившей желающих поглазеть на ламантинов, а теперь находящегося в собственности города Тайтесвилла, было двенадцать ныряльщиков. Чу, начальник ныряльщиков, захватил с собой и семью: жену Эсме и сына Гектора. Гектор стоял на носу и смотрел на кипящие под острым бушпритом катера волны. Его мать одной рукой придерживала сына за пояс, хотя знала, что сорванец плавает как рыба.

На корме проверяла свою экипировку Салли Дженсен. Каждый ныряльщик приносил собственное оборудование для подводного плавания. У некоторых были старинные громоздкие акваланги с большими баллонами, видавшими виды дыхательными редукторами и старыми, пожелтевшими шлангами, залатанными изолентой. Однако большинство пользовались ребризерами, размером с рюкзачок. Дженсен принадлежала к большинству. Она прижала маску к лицу и проверила плотность прилегания, осмотрела балластный пояс, надеясь, что он не слишком истрепался. А потом проверила все снова. Сказывались старые привычки.

До отмелей было недалеко, но этот путь всегда немного пугал Дженсен. Катер обогнул северную оконечность острова Меррит, наполовину затопленного и заболоченного. На крышах утонувших домов гнездились белые птицы. Если присмотреться, то под водой еще можно было различить прямоугольную тень: полосу, на которую приземлялись космические шаттлы. Южнее этого места сохранились одни только воспоминания. Старые монтажные помещения и высокие портальные краны, похожие на скелеты громадных башен, уже едва были узнаваемы: их опутывали длинные плети вьющихся растений и покрывали птичьи гнезда. За долгие годы ураганы покоробили старые конструкции, ржавчина и дождь заставляли их таять, словно восковые свечи… но медленно, ах, как медленно!

Было больно, даже по прошествии стольких лет, видеть Канаверал сдавшимся. «Я могла бы уехать, – подумала Дженсен. – У меня были годы для того, чтобы подыскать себе другое место, другую нору, в которую можно забиться…» Однако старая боль подобна паре башмаков, которые натирают ноги, но если поносить их подольше, они разнашиваются, и тогда можно убедить себя, что это очень удобно, что ничего лучше все равно не найдешь.

– ОК! – объявил Чу с носа катера. – Мы на месте.

Она помахала ему в ответ, не желая перекрикивать шум моторов, который постепенно затихал. В конце концов он полностью стих, и стал слышен плеск волн о борта. Именно этого момента Дженсен и дожидалась. Она кувырнулась спиной в теплую воду, взбив ее в хаос серебряных пузырьков. Дженсен закрыла глаза, почувствовав, как на мгновение вернулось старое, желанное ощущение невесомости. Почти свободный полет в почти бесконечном пространстве. Она открыла глаза, чтобы увидеть, как ныряют остальные аквалангисты. Каждый был подобен комете, несущейся вокруг Солнца с серебристым хвостом. Пора было приниматься за работу.

САЛЛИ ДЖЕНСЕН. Когда я вернулась из космоса, мне предложили работу в космическом центре: канцелярскую работу с пенсией и медицинской страховкой. На первый взгляд – лучше не придумаешь, но я продержалась два дня. Мне казалось, что взгляды людей, рассматривающих меня, прожигают в моей в спине дыры. Ну как же – перед ними была женщина, которая проиграла вторую космическую гонку! Не больше и не меньше. После того как китайцы высадились на Марсе, после того как Америка забросила космическую программу… Не-а. Я не выдержала. Были водопады слез. Мне сердечно пожимали руки. Все были очень милы, но, по-моему, радовались моему уходу.

Морское дно у Канаверала плавно понижалось к бездне. До дна было всего метров шесть. Шторм взбаламутил воду, видимость была так себе, но пока ныряльщики скользили вниз в колеблющихся лучах солнечного света, Дженсен успела разглядеть турбины. Их были сотни – округлые силуэты, похожие на стадо сгорбленных буйволов, пасущихся в иле. Каждая турбина была трехметрового диаметра, кожух лохматился от саргассов, а тонкие пластины лопастей медленно вращались, приводимые в движение теплым течением, движущимся к северу от Мексиканского залива, вырабатывая электричество. Хорошая энергия, чище не бывает – но генераторы требовали постоянного обслуживания. Любой человек с лицензией ныряльщика мог зарабатывать на жизнь, просто очищая турбины от мусора и обеспечивая их вращение.

Из-за урагана половина турбин не работала. Дженсен сразу поняла, в чем проблема. Обрывок старой рыболовной сети накрыл турбины, так что казалось, будто они попали в громадную паутину. Сеть, видимо, дрейфовала уже много лет, скользя по морскому дну по воле течений, пока не зацепилась за энергетические установки. Она была густо облеплена хламом: кусками дерева, рыбьими костями и бытовыми отходами, которые захватывала по пути. Снимать сеть пришлось долго и осторожно. Чтобы не повредить турбины, ее надо было срезать небольшими кусками. Толстый пластиковый шнур растягивался, а не рвался, так что его приходилось надежно удерживать одной рукой, а другой – перепиливать. Она собирала охапки обрезков и связывала в большие узловатые пучки, чтобы потом их было легко забрать.

Дженсен старалась не расстраиваться из-за громадного количества отбросов, застрявших в сети: бесчисленных упаковок из-под чипсов, отслуживших батареек и вороха полиэтиленовых пакетов, стаканчиков из-под йогурта, упаковок для яиц. А еще тут были пустые банки из-под краски, которая могла быть ядовита, и старые смартфоны. Поражало, что вся эта груда мусора пестрела яркими расцветками, которые не потускнеют еще тысячу лет. Мусор Дженсен просто отпихивала, позволяя течению его уносить. Мусора оказалось так много, что нечего было и думать о том, что когда-нибудь удастся его собрать и переработать. Очищая турбины, Дженсен старалась не смотреть, как он уплывает.

И вдруг она увидела такое, что сердце ее пропустило удар. Крошечные коричневые ручонки тянулись к ней, умоляя о помощи. Дженсен высвободила игрушку из сети, осмотрела ее, улыбнулась и сунула в карман. Потом разглядит получше. Сейчас надо было разобраться с рыболовной сетью. Когда наряльщики вернулись на борт и катер понесся к берегу, Дженсен вытерла голову и легла на спину, с удовольствием вдыхая морской воздух. Кто-то вручил ей банку с пивом, и она подняла ее в знак благодарности. Отпив половину, вспомнила о своей находке. Это было игрушечное существо, полумедведь-полупес с тщательно вылепленным мехом. Грудь его пересекал патронташ. По одной лапе пролегла глубокая царапина. Глаза были ярко-голубыми и крупными.

Дженсен почувствовала, что за ней наблюдают. Подняв голову, она увидела Гектора, уставившегося на игрушку в ее руке.

– Ты знаешь этого типа? – спросила она. – Его зовут как твоего папу, почти что.

– Он тоже Хесус? – удивился Гектор.

– Чубакка, – сказала Дженсен.

По глазам Гектора было видно, что он понятия не имеет, кто это. И она подняла фигурку повыше, покачала из стороны в сторону, попыталась изобразить переливчатый рев вуки.