Книга Тревожное чувство - Элен Лин

-Вот и мой главный цветочек. – папа весь просиял.

Плюхаюсь на стул рядом с ним, двигаю к себе вазочку с конфетами под его недовольный взгляд. Запихиваю в рот целиком ферерро роше.

- Тебе вредно. – хлопаю его по руке с набитым ртом.

-Тебе тоже, отъешь попу как у меня и замуж не возьмут. – смеется он.

-Отстал ты от времени, папа. Сейчас как раз такие попы и в тренде. – тащу в рот еще одну конфету.

-Значит, не отстал, наоборот, в моде. Так что отдай и не мешай отцу быть современным. – отвоёвывает вазочку. 

Вечером жарим мясо на мангале, пьём домашнее вино, остаюсь ночевать в специально отведенной для меня комнате. Там есть своя ванная, в шкафу висит несколько вещей, постельное белье регулярно меняют домработницы. Впервые за две недели засыпаю легко, без снов, чувствуя себя любимой папиной дочкой. 

Утром спускаюсь вниз позже всех и застаю Ксению, тихо плачущую около мойки. Она меня не замечает, и я не знаю, как поступить. Стою, глядя на трясущиеся худые плечики, и понимаю, что не могу просто уйти. Обнимаю её сзади. Женщина немного вздрагивает и накрывает мою руку своей, давая волю слезам. Очень надеюсь, что это не папа её довел до слёз, иначе придется накостылять ему. Иногда мне хочется назвать её мамой, но я стесняюсь и не знаю, уместно ли это.

-Всё будет хорошо. – единственное, что могу сказать, прижимая её к себе крепче.

- это я из-за Марка, у него там проблемы с учебой, вдруг отчислят. – Марк её сын, учится сейчас в Германии. – ну почему он не может быть таким же спокойным, как ты? – она с обидой стучит по гранитной столешнице.

-Потому что он мужчина, им положено шишки набивать и искать свой путь. – отпускаю её, встаю рядом и нежно вытираю слезы с щек. – у такой мамы не мог получиться дурачок. Либо разберется с учебой, либо в чем-то другом его ждет успех.

-Это хорошо - рассуждать о других людях, а когда речь о детях, то тут невозможно философствовать. – она говорит, а потом осекается, понимая, что задела больную тему моей бездетности. – я имела в виду…

-Я знаю, что ты имела в виду. – останавливают её, взяв за руки и робко улыбаюсь. – слезами делу всё равно не помочь. У меня там училась подруга, найду связи, всё выясним и решим. 

-Спасибо, Анечка. – заключает меня в объятья.

«не за что…мама». Обнимаю в ответ молча. Остаюсь у них до вечера, потом тепло прощаемся, и я возвращаюсь по ночным дорогам домой. По радио играет песня, под которую я танцевала с Димой. Грустная улыбка в душе. Определяю песню через Shazam, скачиваю. Не знаю, буду ли слушать, но потерять не хочу.

Сижу на работе в обед, изучаю командировочные отчеты, жуя хрустящее зеленое яблоко. В столовой начинается возня, поднимаю глаза и вижу отца. Все повставали, здороваются. Директор не частный гость в общей столовой. А рядом с ним, в шикарном темно-синем костюме, угадайте кто. Да-да, Игорь. Если бы не впивалась в яблоко зубами, то уронила бы челюсть на пол. Папа замечает меня, машет рукой и приглашает жестом Игоря пройти с ним ко мне. Быстро выплевываю в салфетку кусок яблока, вытираю руки, встаю, поправляя длинную юбку-карандаш, одергиваю пиджак и обнимаю отца.

-Анечка, знакомься. Игорь Николаевич, директор «Агрогаранта». Это моя дочь, Анна Сергеевна. Наш руководитель отдела кадров. – отец приподнимает меня, представляя, а я улыбаюсь, сжимая зубы.

-Очень приятно, Анна Сергеевна. – Мужчина кивает мне, широко, самодовольно улыбаясь.

Что ж, счет 1:1, такого я точно не ожидала.

-Сергей Алексеевич, может, Анна покажет мне дальше завод, чтобы не отрывать вас от дел? – предлагает Игорь, с самым невинным видом.

- мне не трудно вас сопровождать, - начинает папа, мне на радость. – но вы правы, дела не ждут. – рано радовалась. – Анют, проводи Игоря Николаевича, пусть посмотрит на наше производство, со специалистами познакомь. 

Посылаю ледяной взгляд Игорю, который он стойко выдерживает, не дрогнув мускулом.

- Конечно, пап. – собираю со стола документы, Игорь подает мне несколько листов, которые я резко выдергиваю из его пальцев. – прошу вас. – машу ему рукой, указывая на выход с притворной улыбкой.

Он беззвучно смеется, проходит мимо, и я обречённо шагаю следом. То еще удовольствие – на моих каблуках по всему заводу гулять. В коридоре Игорь останавливается, ждет, пока я с ним поравняюсь и покорно следует за мной, внимательно слушая всё, что я рассказываю. Решаю вести себя чисто профессионально и не поднимать сама тему нашего знакомства. Показываю два цеха, говорим с одним мастером, двумя инженерами, руководителем цеха. Он задает очень правильные вопросы, явно понимает тонкости производства. Невольно проникаюсь к нему уважением, тем более, он не позволяет себе ничего лишнего, и я расслабляюсь.

-Анна Сергеевна, я увидел достаточно, мне уже пора, на самом деле. – останавливает он меня, когда мы идем по переходу между корпусами. – не проводите меня до проходной? – спрашивает, глядя на часы.

-Да, конечно. – поворачиваюсь на каблуках, веду к выходу.

Когда мы оказываемся у турникетов, желаю ему хорошего дня и собираюсь уйти, но он опять ловит меня за запястье.

-Анна Сергеевна, я могу ходить каждый день к вам на экскурсии, но не проще ли согласиться просто выпить со мной кофе? – спокоен как скала.

Прикусываю губу, оглядываясь на любопытно поглядывающих на нас сотрудников.

-Это неуместно, Игорь Николаевич. Я на работе, а вы наш заказчик. Мне пора. – демонстрирую папку с документами, которую так и таскаю с собой. – до свидания.

-Что ж, Аня, я предупреждал, что настойчив. И вам хорошего дня. – улыбается уголком губ, слегка кланяется мне головой и идет к выходу.

Машу головой, прогоняя странное чувство после этой встречи. Если он смог попасть ко мне на работу ради встречи, то чего еще можно ждать? Судя по его ответу, отказ он не принял и в этот раз. И я не ошибаюсь. Всю неделю получаю на работе огромные букеты роз, которые вызывают неприятные взгляды от коллег. В открытках всегда какие-то детали о нем. Тридцать семь лет, два года в разводе, двое детей: дочь двенадцати лет и сын девяти лет. Любит рыбалку, держит дома черепах, занимался пауэрлифтингом десять лет назад. Я понимаю зачем это, пытается "правильно" познакомиться, рассказать о себе. Я ведь отказывала ему из нежелания вообще с кем-либо общаться, а он, видимо, решил, что претензии конкретно к нему. Что ж, пусть старается. Не жалеть же взрослого мужика. Отец всегда воспитывал во мне сознание того, что мужчина должен ухаживать за мной, добиваться. И только мне решать, подпускать к себе человека или нет. 

В пятницу приезжаю к дому пораньше, паркуюсь, ищу на ходу ключи в сумке, затем вижу Игоря, собственной персоной выходящего из типичного для «крутых мужиков» черного прадика. Подходит к подъезду, сегодня в джинсах и майке, но золотые часики и перстень не снял, показушник. Маньяк какой-то. Подхожу к двери.