Книга Игрок - Юрий Бурносов

Билли доверительно поведал Антонио, что это его первое крупное дело, а раньше он в основном занимался непыльными кражами.

— В последний раз спер две газогенераторных установки со склада, — гордо сказал он. — Но это все скучно. Хорошо, что мне встретился Мак... Тут, правда, кузен меня зовет в его лесной домик, ловить форель... Но это можно и на потом отложить. Поедешь со мной? Мой кузен — отличный парень, он риэлтор, и домик у него — высший класс! Слушай, а как ты к хоккею? Конечно, наши «Рэнглерз» фуфло, я болею за «Кингз», хоть это и непатриотично... Но Вегас ведь не мой родной город, я сам из Монтаны. Почти вся семья там, ага.

Билли тараторил без устали, пока Антонио ел булочку с сосиской, луком и сладкой горчицей. Они ждали Мактирнана, который должен был приехать и привезти оружие. Разумеется, у Антонио был свой собственный небольшой арсенал, но если можно воспользоваться чужим стволом, значит, нужно им воспользоваться. Разумеется, проверив перед этим. Впрочем, Мактирнан — не дурак, и вряд ли притащит какие-нибудь ржавые раритеты. К тому же они вроде бы не собираются устраивать в банке пальбу, оружие нужно в основном для устрашения, а значит, должно выглядеть соответственно. Блестящие пистолеты, какой-нибудь автомат...

Мактирнан прибыл на белом «додже джорни», Антонио доводилось такие угонять, неплохая тачка. На заднем сиденье «доджа» лежала спортивная сумка, а в ней — автоматический «узи» с удлиненным магазином на шестьдесят два патрона, армейская «беретта» и серебристый «браунинг хай пауэр».

— «Беретта» моя, — предупредил Мак. — Я к ней привык.

Билли тут же схватил «узи» и принялся щелкать переводчиком режимов огня. Антонио достался «браунинг», и это было хорошо — против этого большого военного пистолета он ничего не имел.

— Надеюсь, стрелять не придется, — сказал Антонио.

— Для устрашения неплохо бы. Ничто так не придает скорости человеку, как пара выстрелов, — философски заметил Мактирнан. Сегодня он выглядел лучше, чем вчера: побрился, в чистой футболке «Маркс & Спенсер», благоухающий лосьоном. А главное — судя по всему, он не кололся. И это хорошо, подумал Антонио, потому что нет ничего опаснее, чем идти на дело с наркоманом под кайфом. Никогда не знаешь, что взбредет ему в голову и чем все это закончится.

— Ну, с богом, — сказал Мак, садясь за руль. — Надеюсь, все пройдет, как задумано.

* * *

...К решетке подошел полицейский — крупный негр с круглой и лысой, словно шар для боулинга, головой. Нагрудная табличка информировала, что его зовут Коди.

— К тебе адвокат, парень, — сказал он, открывая замок ключом из связки, висящей на поясе. В камеру вошел Менендес — стройный, похожий на спортсмена-легкоатлета, с безукоризненным пробором в угольно-черных волосах. Очки в тонкой золотой оправе придавали адвокату особенный шарм. Наверное, женщины вешаются на него сотнями, подумал Антонио.

Адвокат поздоровался, присел рядом и, подождав, пока коп уберется восвояси, сообщил:

— Прежде всего, о ваших друзьях, мистер Альбиони. Мистер Мактирнан убит. Мистер Свантессон тяжело ранен — перелом основания черепа, врачи не знают, выживет ли он... А ваши дела, насколько я могу судить по имеющейся информации, не так уж и плохи. Особо активного участия в ограблении вы не принимали, ни в кого не стреляли... Думаю, мы постараемся снизить срок заключения настолько, насколько это возможно при вашей биографии. Ну и, надеюсь, вы понимаете, что речь о залоге вести бессмысленно — даже если судья и согласится, то назначит астрономическую сумму.

— Спасибо, сэр, — с чувством произнес Антонио. — Я все понимаю.

— Вы можете звать меня просто Рамон, — белозубо улыбнулся адвокат. — Я навещу вас завтра, но уже сейчас могу сказать, что вы не должны особенно волноваться. У вас имеются какие-то жалобы на то, как с вами обошлись сотрудники полиции?

— Нет, — покачал головой Антонио.

— Хорошо. Если таковые вдруг появятся, немедленно сообщите мне.

Почти сразу после ухода Менендеса принесли обед: гамбургер, жареную картошку, кетчуп в пакетике и пластиковый стакан кофе с молоком. Все было еще теплым и довольно вкусным, да и Антонио успел проголодаться.

Лысый коп выглядел довольно добродушным и любезно сообщил, что у Антонио скоро появится сосед. И действительно, минут через двадцать после обеда он привел в камеру напротив оборванного чернокожего парня. Парень огрызался и дергался, а когда коп ушел, прижал лицо к решетке и тихо спросил:

— А ты за что тут, мужик?

— Пытался ограбить банк, — не стал скрывать Антонио. Парень пришел в восторг:

— О, так это вы хотели свалить на вертолете?! Круто, мужик! Жаль, что у вас не вышло. Представляю рожи легавых, если бы вы упорхнули.

— Что, про нас пишут в газетах?

— Конечно! И по телику показывали постоянно, я как раз хавал в одной мексиканской забегаловке и видел сюжет по CNN...

Антонио неожиданно для себя почувствовал что-то вроде гордости. CNN, поди ж ты... Хотя гордиться, если подумать, было вовсе нечем. Это не «Оскар», и, несмотря на ободряющие слова адвоката Менендеса, вовсе не факт, что ему не придется провести в тюряге лет десять.

— А ты-то за что угодил за решетку? — поинтересовался он в свою очередь.

— А, — махнул рукой негр, — пытался подрезать сумочку у одной дуры. Уже почти удрал, и надо же — коп! Я за угол свернул и прямо в него врезался, а он меня скрутил, сволочь. Не везет, что поделать...

Чернокожий уселся на свою койку и некоторое время сидел спокойно, потом вскочил и принялся колотить по решетке, вопя:

— Эй, брат! Я хочу жрать! Если вы меня посадили в кутузку, это не значит, что меня не надо кормить! Я свои права знаю!

Лысый коп не заставил себя долго ждать. Он подошел к камере, и некоторое время стоял, слушая угрозы и увещевания задержанного, а потом вручил ему шоколадный батончик «Хершиз» и сказал:

— Вот. Еда. И запомни: во-первых, я тебе не брат, а во-вторых, ужин будет именно тогда, когда положено. Усвоил?

— Идет, брат, — миролюбиво сказал воришка, разворачивая обертку батончика. Коп покачал головой и неторопливо удалился.

— Совсем забыл, — чавкая, промямлил воришка. — Меня зовут Джокер. Ну, это кличка, ты понял, на самом-то деле я Джордж Вашингтон Хейвуд. Батя с мамашей зачем-то назвали меня в честь первого президента Штатов, отца-основателя. Но мне этот чувак в парике, как у барана, пофиг, так что зови меня Джокер, ага.

— А я — Тони.

— Тоже ничего, — сказал Джокер, облизывая с пальцев растаявший шоколад и начинку. — Слушай, мужик, а сколько вы взяли в банке? Ну, то есть, сколько лежало в мешке, или что там у вас было с собой?

— А хрен его знает, — честно сказал Антонио.

Он ведь и в самом деле не знал. Наверное, об этом напишут в газетах и расскажут по тому же CNN... Сколько же там было, в самом деле? Сто тысяч? Двести? А может, какая-то мелочь? И ради этого погибли охранник, Мактирнан, храбрая старуха... Да и с Билли еще неизвестно, чем все кончится.