Книга Хроники Дерини. Возрождение Дерини - Кэтрин Куртц

Морган был настроен несколько более скептически.

Он склонился было, чтобы самому осмотреть запястье Дерри, как вдруг его остановил резкий, скрипучий окрик, прозвучавший прямо над ухом:

— Дорогу владыке Ховисса! Дорогу его высочеству! — И затем, чуть потише: — Что, солдат, другого места не мог найти со своими руками?

В то же мгновение сбоку раздался звонкий щелчок кнута, лошадь Моргана неожиданно резко шарахнулась в сторону, потеснив при этом коня Дерри, который, в свою очередь, толкнул около полдюжины перепуганных пешеходов.

Морган оглянулся: в глазах Дерри вспыхнул гнев, он готов был взорваться, когда генерал толкнул его, заставив промолчать. Морган сделал как можно более приниженное выражение лица.

Потом дал знак Дерри, чтобы тот поступил так же.

Крикун был гигантом в семь футов ростом, в бронзовой кольчуге, одетый в ярко-зеленое и фиолетовое, — цвета Объединенного королевства Ховисса и Лланнеда. И нельзя сказать, что в одиночку и при иных обстоятельствах он выглядел бы очень устрашающе, но его сопровождали еще шестеро таких же, как он, а Дерри к тому же был ранен.

Это слегка меняло дело. Кроме того, Морган вовсе не испытывал непреодолимого желания быть арестованным и заключенным в тюрьму за уличную драку. Слишком многое было поставлено на карту.

Генерал с нескрываемым интересом наблюдал за проезжающими всадниками. Он осторожно отметил для себя их черные бороды и волосы, их сверкающие бронзовые шлемы, по которым в их владельцах можно было узнать наемников из Коннаита; ливреи с варварским зелено-фиолетовым орнаментом, помеченные эмблемой Ховисса; их длинные мечи на перевязях и извивающиеся змееподобные плетки в руках.

Не было ни намека на то, кто такой этот владыка Ховисса и что он из себя представляет, хотя кое-какие подозрения на этот счет у Моргана возникли.

Великаны сопровождали разукрашенную повозку, которую тянула упряжка серых лошадей. Гобеленовые занавески, прикрывающие повозку, были расшиты вызывающим головную боль узором, сочетающим зеленый, фиолетовый, оранжевый и сверкающий розовый цвета. Еще шестеро смуглолицых гигантов охраняли тылы. Принимая во внимание все это, Морган сомневался, что им понравилось бы, вздумай он приблизиться, чтобы разглядеть их получше.

Да и нет нужды — он уже получил представление о тех, кто имел нахальство величать себя «ваше высочество», и теперь не забудет ни владыку Ховисса, ни его охранников.

Очевидно, мысли Дерри текли в том же направлении, так как, едва проехал кортеж, он наклонился к Моргану со злой усмешкой:

— Ради всех чертей, кто такой этот владыка Ховисса?

— Точно не знаю, — ответил Морган проникновенным театральным шепотом, — но думаю, что это сама квинтэссенция посредственности. Скорее всего, какой-нибудь младший посол, заблуждающийся насчет собственной значимости.

Замечание, как и хотел Морган, было услышано: вокруг пробежала рябь робкого смеха. Последний из великанов бросил свирепый взгляд в их сторону, но Морган принял невинный вид и склонился в седле. Великан поскакал дальше.

— Ну, кем бы он ни был, — заключил Дерри, когда они снова тронулись, — у него невоспитанная стража. Когда-нибудь кто-нибудь их проучит.

Теперь настала очередь Моргана зло усмехнуться.

— Я уже подумываю об этом, — сказал он, показав пальцем в направлении процессии, исчезающей за углом в глубине улицы. Первый гигант работал своей плеткой тем безжалостнее, чем ближе отряд подъезжал ко дворцу, рассчитывая, очевидно, именно здесь произвести впечатление на более важных персон.

И тут произошло странное событие. Длинная черная плетка, которой гигант размахивал с таким явным удовольствием, вдруг словно бы одушевилась: вместо того чтобы возвратиться на место после особенно небрежного удара пробегающему уличному мальчишке, она резко обвилась вокруг передних ног коня.

Прежде чем кто-нибудь сообразил, что случилось, великан рухнул вместе с конем на булыжную мостовую, металлическим лязгом и громкими воплями вызвав всеобщее замешательство.

Пока гигант поднимался, лиловый от ярости и изрыгающий поток далеко слышимых ругательств, взрывы смеха доносились со всех сторон. В конце концов великан вынужден был обрезать конец своей плетки, чтобы освободить испуганного коня.

Моргану этого было достаточно. Довольный собой и развлечением, он, пряча улыбку, кивком пригласил Дерри следовать за собой в менее оживленную боковую аллею. Дерри бросил долгий взгляд на своего герцога, как только они очутились на другом конце аллеи.

— Как удивительно, что этот верзила ухитрился так запутать собственную плетку, милорд, — заметил оруженосец. В его голосе чувствовалось удовлетворение. — Довольно неуклюже с его стороны, не правда ли?

Морган приподнял одну бровь.

— Ты что, намекаешь, будто этот печальный случай произошел по моей вине? Ну что ты, Дерри, право. Во всяком случае, я замечал, что верзилы вообще испытывают некоторые трудности, ориентируясь в пространстве. Мне думается, это потому, что у них маловато мозгов.

Себе под нос он добавил:

— К тому же мне никогда не нравились люди, которые хлещут плетками других людей.

Сколько Морган помнил себя, он не видел главный двор таким оживленным. Они с Дерри с трудом протиснулись в дворцовые ворота. Бог знает, как во дворце управятся с таким количеством гостей.

Действительно, многие аристократы, собравшиеся на завтрашнюю коронацию, разместились прямо здесь. Площадку напротив главной лестницы переполняли кареты, паланкины, повозки, вьючные животные и конский навоз. Лорды, леди и толпы слуг в кажущемся беспорядке расхаживали повсюду. В воздухе стояли ужасный шум и зловоние.

Моргана удивило то, что так много знати изо всех одиннадцати королевств соизволило приехать и поучаствовать в предстоящем событии. И не потому вовсе, что коронация очередного халдейнского короля — событие незначительное; конечно, нет. Но то, что такое множество обычно не терпящих друг друга лордов добровольно и мирно собралось в одном месте, — это в самом деле было примечательно. Еще удивительнее будет, если по крайней мере одна грандиозная ссора не вспыхнет раньше, чем закончатся празднества.

И впрямь, компании кавалеров из враждующих между собой Форсинских Вольных Княжеств уже спорили, чей повелитель займет сегодня за столом более почетное место. Нелепее всего было то, что все они являлись вассалами одного лорда, так как все пять Вольных Княжеств состояли под протекцией и экономическим контролем Орсальского Удела. Орсальское знамя обязательно развевалось на одном из флагштоков над стенами их крепостей, и появление орсальских эмиссаров предшествовало всем распрям между ними.

Сам же Орсаль, контролирующий всю торговлю на большей части побережья Южного моря, очевидно, приехать не удосужился. Его отношения с Р'Касси на юге в последнее время были не очень дружелюбными. Старый морской лев, очевидно, решил, что благоразумнее остаться дома и охранять свое единовластие в портах. Это было в духе старика Орсаля.