Книга История амулета - Эдит Несбит

— Когда вы уехали в Лондон, — сказал он, — я зарылся в песок и заснул. Ваши идиотские желания, а особенно их непредсказуемые последствия, смертельно утомили меня. Мне казалось, что я не ложился в песок по крайней мере сто пятьдесят пять лет.

— Не ложился в песок? — переспросила Джейн.

— Ну да. Когда вы сильно хотите спать, вы ложитесь в постель. Я же ложусь в песок.

При упоминании о постели Джейн невольно зевнула.

— Хорошо! — оскорбленным тоном продолжал Псаммиад. — Мне и самому не очень-то хочется разливаться тут перед вами целый час. Короче говоря, меня поймал какой-то бродяга с ружьем. Я его, конечно же, укусил как следует, а он в ответ засунул меня в сумку, где уже имелись мертвый заяц и мертвый кролик. Потом он приволок меня в свой дом и посадил в корзинку — такую, знаете, большую плетеную сумку со множеством дыр, чтобы можно было наблюдать за всем, что происходит снаружи. При этом я укусил его еще раз. Он же привез меня в этот ваш Лондон, который, как я слышал, называют еще «современным Вавилоном» (хотя на самом деле он ни капельки не похож на тот Вавилон, который я знаю), и продал тому громиле, у которого я с вашей помощью и откупился. Да, пока они пересаживали меня в клетку, я еще по разу укусил их обоих. Ну, а у вас какие новости?

— С нами, к сожалению, ничего особенно искушательного… то есть, укусительного… тьфу, я хотел сказать, ничего интересного не происходило, — пожаловался Сирил. — Так, одни неприятности. Папа уехал в Африку воевать с японцами, а мама заболела и вместе с Ягненком отправилась на Мадейру. Господи, как я хочу, чтобы они все были живы-здоровы и поскорее вернулись домой!

По привычке Песчаный Эльф принялся было раздуваться, как в старые добрые времена, но тут же спохватился и принял свои обычные размеры.

— Чуть не забыл, — сказал он. — Я же больше не могу исполнять ваши желания.

— Э-э-э… Но послушай! — сказал Сирил. — А что если мы позовем старую нянечку и попросим ее пожелать, чтобы мама с папой живыми и здоровыми вернулись домой? Я уверен, что она с радостью нам поможет.

— Нетушки! — ответил Псаммиад. — Заставлять других загадывать за себя желания — это все равно что желать самим. Ничего-то у вас не выйдет.

— Но вчера же вышло! Помнишь, как Антея заставила хозяина лавки пожелать, чтобы у нее вдруг стало два фунта? — спросил Роберт.

— А, этого недоумка! — ответил Песчаный Эльф. — Но вы же не просили его этого делать и, кроме того, абсолютно не ведали, что из этого выйдет. Нет уж, второй раз такая штука не сработает! У нее, как вы имеете обыкновение выражаться, завод вышел.

— Так, значит, ты ничегошеньки не можешь для нас сделать? — расстроилась Джейн. — А я-то так на тебя надеялась! Только об этом и думала с тех пор, как мы вчера спасли тебе жизнь! Может быть, ты поможешь нам хотя бы с папочкой? Маме с Ягненком, слава Богу, русские медведи не грозят.

И она принялась безудержно всхлипывать.

— Ой, только не это! — испуганно встрепенулся Псаммиад. — Прекрати немедленно — ты же знаешь, какое тяжелое впечатление производит на меня вид ваших слез. Постоянно приходится опасаться, что одна из них попадет на меня. Ладно, послушайте меня! Вам нужно срочно раздобыть волшебный амулет.

— Проще сказать, чем сделать!

— А вот и нет! — возразил Псаммиад. — Если бы у вас хватило терпения выслушать меня до конца, то вы бы еще полчаса тому назад знали, что один из самых сильных и могущественных амулетов на свете пылится на витрине магазина, что расположен на расстоянии плевка от того вонючего зверинца, из которого вы меня вчера вызволили. Покусанный мною грубиян — я имею в виду того, что выкопал меня из песка — зашел в этот магазин осведомиться о цене некоего замысловатого музыкального инструмента по имени «концертина», и пока он доказывал продавцу, что за те деньги, которые тот с него просит, он мог бы купить десятка два этих самых концертин, я успел оглядеться по сторонам. Так вот, требуемый вам амулет лежит в витринном окне на чем-то вроде подноса. Там навалено еще много разной чепухи, но если вы сумеете купить амулет, он выполнит ваше самое заветное желание.

Сначала дети посмотрели друг на друга, а затем во все глаза уставились на Псаммиада. Затем Сирил смущенно кашлянул и, набравшись смелости, высказал то, что в ту минуту было у всех четверых на уме.

— Надеюсь, ты не воспримешь это как личное оскорбление, — сказал он, — но я хочу разъяснить все как есть. Видишь ли, когда прошлым летом ты исполнял наши желания, в итоге мы постоянно оказывались в той или иной рискованной переделке. У нас даже сложилось впечатление, что ты получаешь от этого определенного рода удовольствие. Теперь же ты предлагаешь нам купить какой-то непонятный амулет. Знаешь, у нас ведь совсем немного денег, и если мы возьмем да и просадим их на эту штуку, которая вдруг окажется совсем не тем, о чем ты говоришь… Словом, ты понимаешь, что я имею в виду?

— Я понимаю только то, что вы по-прежнему не научились видеть дальше собственного носа, а это, смею вас заверить, совсем немного, — сердито взвился Псаммиад. — Прошлым летом я был вынужден исполнять ваши желания. Естественно, из этого не выходило ничего хорошего, потому что у вас не хватало ума заказать что-нибудь по-настоящему полезное, а прислушиваться к моим советам вы не желали. Что же до этого амулета, то с ним дело обстоит совсем по-другому. Никто не обязывал меня рассказывать вам о нем. Я сделал это ввиду своего природного добросердечия, а потому только от вас зависит, как он будет работать. Теперь, надеюсь, все понятно?

— Прошу тебя, не сердись! — взмолилась Антея. — Ты должен понять и нас. У нас на четверых осталось всего-то несколько шиллингов, и до самого папиного возвращения нам неоткуда больше ждать карманных денег (разве что он пошлет нам с фронта пару-другую японских рублей). Но все равно, мы тебе верим! — Она немного помолчала, а затем, обращаясь к остальным детям, продолжала: — А вам я бы посоветовала как следует пораскинуть мозгами! Неужели вам не кажется, что все деньги, сколько бы их там ни было на свете, не идут ни в какое сравнение с самой ничтожной надеждой на благополучное возвращение мамы с папой? Ну же, решайтесь поскорее!

— Ладно, вы тут можете ломать себе головы сколько вам угодно, — сказал Псаммиад, — а я, пожалуй, пойду посплю. Когда до чего-нибудь договоритесь, разбудите меня.

— Нет, не уходи! — закричали дети в один голос, а Джейн добавила: — Ты разве не видишь, что мы уже обо всем договорились? О господи, куда подевалась моя шляпка? Нам нужно поторапливаться! Ты пойдешь с нами?

— Разумеется, — ответил Псаммиад. — Как же иначе вы найдете тот самый магазин?

Вскоре все четверо уже были в шляпах. Псаммиада решили посадить в плоскую плетеную сумку, которую обычно использовали в более прозаических целях, — в последний раз, например, старая нянечка принесла в ней с Фаррингдонского рынка два фунта живой камбалы. Теперь же в ней наличествовало три с половиной фунта живого Псаммиада, и детям, чтобы не надорваться, пришлось нести ее по очереди.