Книга Сетевой эффект - Марта Уэллс

Она сердито затопала дальше.

Так что, вспоминая это, я понимаю, что не все шло гладко.

* * *

Карт тарахтел в темноте вверх по склону низкого холма к загородному дому – раскладной двухэтажной конструкции с широкими закрытыми балконами на обоих уровнях. Рядом с домом стояла пара раскидистых деревьев, протянув над крышей ветки с резной листвой. Дом построил дедушка Мензах, ее бабушки и другие члены семьи занимались первичной разведкой планеты и терраформированием. Все колонисты, не жившие на орбитальном корабле, селились во временных строениях, которые перемещали в зависимости от времени года, чтобы избежать разрушительных погодных явлений в обитаемых тогда частях планеты.

По всем холмам вокруг были разбросаны и другие раскладные дома, большие и маленькие, ближайший – всего в двадцати семи метрах. Внутри дома горел свет, а один фонарь парил в качестве указателя для парковки транспорта. Меня обеспокоило бы такое скудное освещение, если бы я не выставил в патрулирование окрестностей тридцать семь дронов.

Дроны засекли только ранее опознанных людей и дополненных людей – те возвращались к себе домой или прогуливались. Я проверял всех неопознанных людей, которых встречал в первый раз. Энергетические сигнатуры я хранил в маленьких переносных гаджетах, которые люди используют для медицинских целей, в Корпоративном кольце я таких не видел, хотя больше времени проводил на планетах, где люди не особо включены в систему корпоративного рабства. В сериалах показывали планеты, где совсем нет корпоративного рабства, но я на таких не бывал. Дроны засекли также пятерых младших детей, отправившихся в совершенно нелегальную вылазку к ближайшему ручью, где они исполняли странный ритуал, напрыгивая друг на друга из-за кустов и скал. Они вернулись в дом, не замеченные родителями или старшими братьями и сестрами, и теперь развалились у себя наверху и смотрели сериалы.

В доме имелись защищенные герметичные окна и двери, но никто ими не пользовался, никто! Хорошо хоть это облегчало существование моим дронам-патрульным.

– Я посижу немного снаружи, – сказала Мензах, когда карт остановился. – Почему бы тебе не вернуться на фестиваль? Сегодня наверняка есть еще несколько спектаклей, правда?

Я стараюсь не спрашивать людей, что с ними не так. В основном потому, что мне плевать. А в тех редких случаях, когда не плевать, это означает разговор, не касающийся напрямую протоколов безопасности, а тут я уже вступаю на тонкий лед, по многим причинам. Но люди постоянно спрашивают друг друга об их текущем статусе, так что в этом сложного? Это обычный запрос информации, только и всего. Я провел быстрый поиск и вытащил несколько фраз из своей медиаколлекции. Ни одна не выглядела похожей на фразу, которую я могу произнести по своей воле, поэтому я передумал и спросил по-простому:

– Что с тобой не так?

Она удивилась и покосилась на меня:

– Не начинай.

И все-таки что-то было не так, это заметили даже другие люди.

– Я должен знать обо всех потенциальных проблемах, чтобы верно оценить угрозы.

Она подняла бровь и открыла дверь карта:

– В нашем контракте такого не написано.

Я вышел из карта и последовал за ней к креслам, стоящим у дома, на траве под деревьями. Тень была такая глубокая, что пришлось включить фильтр ночного ви́дения, иначе я бы не разглядел Мензах.

– Это потому что я вечно отлыниваю от работы.

Она села.

– Если ты так отлыниваешь, не хотелось бы мне увидеть, как бывает, когда… – Ее улыбка угасла, и она умолкла, однако потом добавила: – Но, кажется, я все-таки видела, когда ты старался изо всех сил.

Я тоже сел. Все-таки я никогда до конца не привыкну вот так сидеть рядом с людьми. Она не выглядела расстроенной, но и довольной тоже не выглядела. Однако должен признать, что мой лобовой вопрос вызвал неловкий разговор, который я как раз затевать не хотел. Жаль, что я не ГИК, у него хорошо такое получалось. Он умеет заставить тебя говорить на нужную ему тему, но чтобы ты при этом думал, будто говоришь о другом. Я не шутил, назвав ГИКа гнусным.

– Ты не ответила на вопрос.

Она откинулась на спинку кресла.

– Ты какой-то встревоженный.

– Потому что я встревожен.

И все чувства невольно отразились на моем лице.

Она вздохнула.

– Ничего страшного. Мне просто снятся кошмары. О том, что я в плену на Тран-Роллин-Хайфе, и… Ну, ты понял. – Она раздраженно махнула рукой. – В этом нет ничего особенного. Было бы странно, если бы у меня не было кошмаров.

Я видел мало людей в фазе восстановления после травмы – в мою задачу входило отвести клиента к медсистеме, пока он не умер, и прибрать за ним, в том числе утилизировать клиента при необходимости. Однако в сериалах, которые я смотрел, стадию восстановления показывали часто. Бхарадвадж воспользовалась программой посттравматического восстановления в медцентре станции, и в большой больнице портового города эта программа тоже была.

Не только я считал, что Мензах нужно пройти посттравматическое лечение. Но, вероятно, только я знал, что она этого не сделала. Она не солгала, нет, просто позволила другим людям думать, будто прошла его. Однако посттравматическое лечение проходит не одномоментно, как лечение в медсистеме, нужно приходить много раз, а у Мензах никогда не было времени в расписании.

– Ты поэтому боишься покидать станцию без меня? – спросил я.

Лидер планеты «Сохранение» нуждается в охране по двум причинам. По первой, как и девяносто девять процентов местного населения, она никогда не пользовалась охраной, если только не собиралась нанести официальный визит в какое-нибудь место вроде Корпоративного кольца. И по большому счету все они правы.

Криминальная статистика на станции «Сохранение» была прискорбно скудной и обычно включала повреждение собственности или назойливость в состоянии опьянения, а также мелкие нарушения природоохранного законодательства или кражи грузов в порту. Раньше Мензах не нуждалась в охране на станции или на планете, ее повсюду сопровождали только новобранцы, отслеживавшие ее расписание и время от времени пытавшиеся что-нибудь всучить. А они за охранников не считаются.

Оставшийся один процент населения состоял из меня, исследовательской группы, всех работников службы безопасности станции и членов совета «Сохранения», которые знали, что наемники «СерКриз» пытались ее убить. Тот инцидент не попал в прессу, а потому вряд ли кто-либо предполагал, что Мензах нужен консультант по безопасности, не говоря уже об автостраже.

Но сейчас дела у «СерКриз» обстояли не так хорошо, после того как нанятая ими частная охранная компания «Частокол» приняла неверное решение и атаковала истребитель страховой компании, которая когда-то мной владела, тем самым нанеся ей финансовый ущерб. Компания отличается патологической жадностью и стремлением удешевить все, что можно, но помимо этого она беспощадна, методична и крайне жестока, когда ей угрожают. После инцидента с истребителем отношения между двумя корпорациями серьезно ухудшились, и активы «СерКриз» оказались таинственным образом уничтожены в веренице якобы случайных происшествий, а руководство и сотрудники взрывались или обнаруживались в ящиках, слишком маленьких, чтобы они могли поместиться туда целиком. И так далее и тому подобное.