Книга Загадочный поклонник - Дженнифер Эшли

– Леди, я... – начала она.

От объяснений ее избавил внезапный шум – дерево упало на мостовую под самым окном. Послышались звон стекла, лошадиное ржание, ругань и испуганные крики прохожих.

Александра вскочила и кинулась к окну, отдернув занавеску. На мостовой лежала перевернутая карета, крыша которой находилась всего в нескольких дюймах от лестницы, ведущей в дом. Фургон посыльного лежал и перекрывал движение, с ним столкнулась еще одна карета. Лошади рвались из упряжи. Окно перевернувшейся кареты треснуло.

К покореженным транспортным средствам стекались люди. Несколько кучеров стояли на козлах уцелевших карет и наблюдали за происходящим. Армейский офицер в красивой красной униформе торопился к месту столкновения. Блондин в очках, напоминавший священника, одетый в поношенный костюм, спустился с фаэтона, бросил вожжи мальчишке и устремился на помощь.

Виконт вышел из дома и вмешался в происходящее.

– Перережьте упряжь! – закричал он. – Освободите их!

Дочь выскочила вслед за ним. Одетая в мальчишескую одежду, она проворно вскарабкалась на перевернутую карету и принялась помогать лакею открывать ее дверь.

Александра отвернулась от окна и схватила с дивана турецкую шаль.

– Там же люди.

Она выбежала из комнаты, столкнувшись по дороге с Джеффри. Он отшатнулся, извинился и поторопился открыть перед ней дверь.

Гросвенор-стрит кипела и бурлила. В аварию попали не только элегантные кареты и фаэтоны, но и фургоны посыльных, повозки строителей и разносчиков, всадники и пешеходы, двигавшиеся от Бонд-стрит до Гросвенор-сквер. Предыдущая авария случилась на их улице как раз после смерти ее мужа. Тогда пришлось поменять окна, занавески и столик – в гостиную влетел кусок повозки. Никто не пострадал, но Джеффри отказывался входить в гостиную целые полгода. Слыша сейчас испуганные всхлипывания из открытой кареты, Александра опасалась худшего.

Лакей, белый как мел, нагнулся и вытащил молодую светловолосую женщину с раной на лбу. Она робко оглядывалась. Мэгги обняла ее за плечи и помогла присесть на край кареты.

Александра торопливо укутала женщину в шаль. Та повернулась к ней с помертвевшим взором и прижала дрожащую руку к выступающему животу. Александра поняла, что леди беременна.

Она отвела даму в сторону. Карета загородила путь к дому – придется пробираться в обход. Молодой человек, которого Мэгги сопроводила до края кареты, явно был мужем этой дамы. Спустившись на землю, он заторопился к жене.

– Кучер – сумасшедший. Нельзя было его нанимать. Я так и знал, что он принесет нам несчастье.

Леди смотрела на него, будучи не в силах ответить. Александра обняла ее и потерла запястья. Она произнесла несколько утешающих слов, хотя и знала, что леди ее не слышит. Все опасения дамы, вне всякого сомнения, сосредоточились на ребенке, которым она рисковала.

Александре был знаком этот страх. Она ощутила острую боль – вспомнились те недели, когда в ней росла новая жизнь, когда непременно хотелось защитить существо внутри себя. Она пела ему, когда думала, что ее никто не слышит. Когда же она наконец-то родила его несколькими неделями раньше срока, боль была невыносимой. Доктора и повитуха наблюдали за ней с мрачным видом, уверенные, что умрут и мать, и дитя. Но Александра заставила себя выжить ради ребенка. Ее мальчик сумел продержаться в этом мире лишь один день.

Она сжала руку леди чуть сильнее, желая, чтобы с ее ребенком никогда не случилось ничего плохого.

Леди Ситон, дом которой был чуть дальше по улице, выбежала к ним:

– Ах, бедняжки! Входите, я напою вас чаем с бренди.

Александра уже собралась было запротестовать, сказать, что супруги могут пойти к ней, но поняла, что время для споров неподходящее. Она проводила пару к дому леди Ситон. Джентльмен пытался скрыть страх за угрозами и руганью в адрес кучера, пока лакей леди Ситон не затворил дверь.

Александра вернулась на место аварии. К счастью, никто больше не пострадал. Виконту и вознице удалось освободить лошадей. Испуганные животные пританцовывали, головы их тряслись. Виконт и возница пытались их успокоить.

Лошадей, запряженных в другие повозки, отвели в сторону. Мэгги стояла на одной из карет и осматривалась. Разумеется, бриджи были для нее неподобающей одеждой, но Александре пришлось признать, что, будь девочка в платье, она не смогла бы никому помочь.

У дальнего конца скопления транспорта остановилась еще одна элегантная карета. Оттуда вышел герцог Сен-Клер, один из гостей Александры, в сопровождении лорда Хилдебранда Колдикотта с сестрой. Все трое обогнули место происшествия и встретились с Александрой у открытой двери ее дома.

– Господи! – воскликнул герцог. – Миссис Аластер, с вами все в порядке?

– Да. – Она взглянула на окна леди Ситон. – Кажется, на этот раз никто сильно не пострадал. Хотя молодая женщина и ее ребенок еще в опасности. – Александра закусила губу, надеясь, что происшествие не приведет к выкидышу. Леди Ситон – заботливая женщина, она непременно настоит на том, чтобы молодая леди отдохнула, перед тем как отправиться домой.

Лорд Хилдебранд заволновался:

– Вам лучше зайти в дом, миссис Аластер. У этих лошадей вид небезопасный.

Сейчас лошадей удерживал виконт, они уже несколько успокоились.

– А я войду, – заявила леди Генриетта Колдикотт. – Я так расстроилась.

Она взглянула на Мэгги и презрительно фыркнула:

– Взгляните на этого ребенка. Что она тут делает? Таких незачем сюда допускать.

Александре очень хотелось объявить, что это благородная мисс Мэгги Финли и что ее отец-виконт слышал, как девочку обидели.

Но вместо этого она обратилась к Джеффри:

– Джеффри, проводите леди Генриетту в гостиную и принесите еще прохладительного.

Джеффри, разочарованный тем, что не может остаться, неловко поклонился и направился в дом. Леди Колдикотт последовала за ним.

– Уж не виконт ли Стоук это? – поинтересовался герцог, заслоняя глаза от солнца.

Виконт передал вожжи бледному кучеру. Тот боязливо поглядывал на лошадей, его ярко-красная ливрея была в грязи и лошадином помете. Виконт поднял руку, приветствуя герцога.

Джентльмен в очках, остановившийся, чтобы помочь, направлялся к Александре и герцогу. Герцог этого не заметил и пошел навстречу виконту.

То, что случилось дальше, вспоминалось Александре словно сон. Виконт увидел человека в очках. Поначалу на его лице отразилось любопытство, потом он узнал его, и интерес сменился яростью. Мэгги, стоявшая на карете, была очень удивлена:

– Мистер Хендерсон!

Человек в очках не откликнулся. Он подошел к Александре. У него было волевое лицо, ясные серые глаза и очень светлые волосы. Костюм придавал ему сходство со священником. Внешне он был настолько привлекателен, что будь он викарием, молодые леди ходили бы в храм лишь для того, чтобы посмотреть на него, поражая родителей своей религиозностью.