Книга Длинный путь - Стивен Кинг

Гэррети думал о кровавом следе, оставленном теннисной туфлейСтеббинса. Он думал, оставлял ли Стеббинс еще такие следы, потом обругал себя,но не мог удержаться от этих мыслей. Он думал, было ли Кэрли больно. Думал,чувствовал Кэрли, как его тело распадается, или он просто был в одну секундужив, а в следующую уже мертв. Конечно, думать об этом было страшно. Особеннобыло страшно сознавать, что без него, как и без Кэрли, мир будет все такжекружиться в пустоте, равнодушный и ничего не знающий.

Разнесся слух, что к моменту гибели Кэрли они прошли ужедевять миль, и что Майор очень этим доволен. Но кто мог знать, чем на самомделе доволен Майор?

Гэррети быстро оглянулся, чтобы еще раз посмотреть на телоКэрли, но они уже зашли за поворот.

- Что у тебя в рюкзаке? - неожиданно спросил Бейкер уМакфриса. Он старался говорить обычно, но голос его был неестественно высоким икаким-то деревянным.

- Чистая рубашка, - ответил Макфрис. - И сырой гамбургер.

- Сырой гамбургер, - Олсон скривился.

- В нем очень много энергии.

- Ты с ума сошел. Ты же все выблюешь.

Макфрис только улыбнулся.

Гэррети самому захотелось сырого гамбургера. Это лучше, чемшоколад и концентраты. Он вспомнил о своем печенье, но после Кэрли ему неочень-то хотелось есть. Как еще после этого он мог думать о своем гамбургере?Зрители, похоже, знали уже, что один из участников получил пропуск, иначе счего бы они стали аплодировать еще сильнее? Аплодисменты трещали, как попкорн.Гэррети подумал о том, каково это быть застреленным перед целой толпой народа,- потом решил об этом не думать.

Стрелки его часов застыли на полудне. Они прошли по ржавомужелезному мосту через пересохший ручеек, и их встретил транспарант: "Вывходите в город Лаймстоун. Привет участникам Длинного пути!" Кое-ктозакричал "Ура", но Гэррети берег дыхание.

Дорога расширилась, и участники привольно расположились наней, поодиночке и группами. Кэрли остался уже почти в трех милях позади.Гэррети достал печенье и некоторое время смотрел на обертку из фольги.

Внезапно ему захотелось домой, потом он подавил это чувство.Он увидит мать и Джен во Фрипорте. Съев печенье, он почувствовал себя лучше.

- Знаешь, о чем я думаю? - спросил Макфрис. Гэррети покачалголовой.

Он отпил из фляжки и помахал пожилой паре, стоявшей уобочины с плакатом "ГЭРРЕТИ".

- Я не знаю, что будет, если я вдруг выиграю, - призналсяМакфрис.

- Мне ничего особенно не нужно. Я имею в виду, у меня нетбольной матери или отца-инвалида. Нет даже маленького брата, умирающего отлейкемии, - он засмеялся.

- Но у тебя есть какая-то цель?

- У меня цель выиграть. Но вся эта штука в целом - онабесцельна.

- Ты сейчас не можешь так говорить. Если бы все ужекончилось...

- Да, я знаю. Все еще продолжается, но...

- Смотри! - крикнул идущий впереди парень по фамилии Пирсон.- Что делается!

Они наконец вошли в город. Вдоль улиц возвышались нарядныедома, окруженные зелеными лужайками, и на этих лужайках собрались толпы людей.

Почти все они сидели, как показалось Гэррети, на садовыхстульях или прямо на траве, смеясь и маша руками. Его охватили зависть и гнев.

"Поднимите свои задницы, сволочи! Будь я проклят, еслипомашу в ответ!

Пункт 13: сохраняй энергию".

Но потом он решил не думать. Люди могут подумать, что онустал. Он же все-таки из Мэна! Он решил махать всем, кто держит плакат с егофамилией, и всем хорошеньким девушкам.

Улицы и перекрестки медленно проплывали мимо. Сикомор-стрити Кларк-авеню, Иксченч-стрит и Джунипер-лэйн. Они прошли магазин, в витринекоторого были выставлены портреты Майора - рядом с рекламой"Наррагансет". Народу было много, но не слишком. Гэррети знал, чтонастоящие толпы начнутся ближе к побережью, но был слегка разочарован. А бедныйстарый Кэрли не увидел даже этого.

Внезапно откуда-то вынырнул джип Майора.

Разразилась буря аплодисментов. Майор, улыбаясь, кивал имахал рукой толпе и участникам. Потом он поднес к губам громкоговоритель:

- Я горжусь вами, ребята!

Кто-то за спиной Гэррети отчетливо произнес:

- Чертово дерьмо.

Гэррети оглянулся, но сзади него было лишь четверо парней,во все глаза глядевших на Майора (один вдруг заметил, что отдает честь, ибыстро убрал руку), и Стеббинс. Стеббинс, казалось, вовсе не заметил Майора.

Джип рванулся вперед и скрылся из виду. Они прошли Лаймстоунв половина первого.

Это оказался типичный провинциальный городишко:"деловой центр" из двух улиц, "Макдональдс","Пицце-Хат" и "Бургер-Кинг". Вот и весь Лаймстоун.

- Не очень-то он большой, - заметил Бейкер.

- Зато здесь хорошо жить, - слегка обиженно отозвалсяГэррети.

- Упаси Бог от такой жизни, - сказал Макфрис, но с улыбкой.

К часу Лаймстоун стал уже историей. Какой-то мальчик шел сними почти милю, потом сел и долго смотрел им вслед.

Местность стала холмистой. Гэррети впервые с начала путипо-настоящему вспотел. Рубашка прилипла к спине. Где-то впереди собиралисьгрозовые облака, но они были еще далеко.

- А какой следующий город, Гэррети? - спросил Макфрис.

- Карибу, я думаю, - на самом деле он думал о Стеббинсе.

Стеббинс засел в его голове, как заноза. Часы показывали13.30, и они прошли уже восемнадцать миль.

- И далеко это?

Гэррети подумал, сколько участники когда-либо проходилитолько с одним выбывшим. Восемнадцать миль казались ему достаточно внушительнойцифрой.

Этим можно было гордиться. "Я прошел восемнадцатьмиль".

- Я спрашиваю...

- Миль тридцать отсюда.

- Тридцать, - повторил Пирсон. - О Боже!

- Этот город больше, чем Лаймстоун, - сказал Гэррети. Он какбудто оправдывался, неизвестно почему. Может, потому, что многие из них умрутздесь. Может, все. Только шесть Длинных путей в истории пересекли границу Нью-Хэмпшира,и лишь один добрался до Массачусетса... Эксперты считали, что это рекорд изразряда невероятных, который никогда не будет превзойден. Может, и он здесьумрет. Но для него это родная земля. Он представлял, как Майор скажет: "Онумер на родной земле".