Книга Арфист - Дмитрий Лазарев

А Дарья молчит. Она, разумеется, считывает эту мою внутреннюю битву, но не вмешивается в нее, ждет. Потому что понимает, куда все клонится. Наконец я вырываюсь из своих внутренних джунглей и смотрю на нее. И тогда она задает вопрос, легко переходя на «ты» и уже, без сомнения, зная ответ:

– Ты решил?

Глава 3

Денис. «Сгинь, нежить!»

Санкт-Петербург. 14 июня 2017 года

Я рывком сел на постели. Все как всегда – озноб, испарина. И настроение – ниже плинтуса. Видимо, опять был кошмар. Я его, как всегда, не запомнил, но мерзкое послевкусие осталось… И так всякий раз, когда слабеет моя черная струна. Каждый месяц… Но сон – даже не полбеды. Хуже сильная боль в груди, в районе сердца, и онемение обеих ног. Я стал усиленно растирать ноги, возвращая им чувствительность, и только после этого смог встать. Онемение чуть отпустило, однако боль не унималась. Даже немного усилилась. Еле доковылял до ванной и умыл лицо ледяной водой. Тяжелая хмарь в голове развеялась не полностью, но мысли перестали блуждать, как ежики в тумане… Почти перестали.

Взгляд мой уперся в зеркало над умывальником… На меня смотрела бледная вытянутая физиономия с мешками под глазами и растрепанными волосами, тронутыми ранней сединой. Глаза запавшие и покрасневшие, щеки впалые. Поморщился: блин, ну и видок! А чувствую я себя еще хуже, чем выгляжу. Хорошо, что сегодня сеанс. Очередной. После него станет легче. Примерно на месяц, а потом – снова здорово. Устал. Ладно, хорош ныть – в первый раз, что ли? Фигня война, прорвемся.

Я вернулся в комнату, растирая грудь, которая вдруг не по-детски разнылась. К боли в груди добавилась головная и бонусом – тошнота. Черт, вот же прихватило! Что-то сегодня особенно сильно. А сеанс только через три часа. Могу просто не дотянуть. Может, уйти на Изнанку? Там мне полегчает, с гарантией. Тихий мир унимает немочь надрыва черной струны. Помогает продержаться. Правда, когда возвращаешься в физическую реальность, боль накидывается с новой силой. К тому же где-то там, на Изнанке, ждет она…

Все же надо одеться и выйти из дому – сидеть в четырех стенах нет мочи. За три часа я тут свихнусь. Подошел к гардеробу и завис. Не хотелось его открывать, и все тут! Оттуда тянуло промозглым холодом, и руки сразу покрылись мурашками. Все ясно – Изнанка. Разозлившись на себя, я рванул дверь гардероба и с проклятием отшатнулся.

Ребушки-воробушки! Я мог бы догадаться, что увижу в зеркале на двери. Вернее, кого. Конечно же, она была там, чуть выступив из сумрачных глубин той стороны. Ведьма, которую я убил. То есть это она так утверждает. А я просто не помню. Нет, лицо ее мне знакомо, и ощущение враждебности есть, но никаких подробностей нашего конфликта. Ясно только, что в результате она там, а я здесь, но с этой проклятой болячкой, которая прижимает раз в месяц так, что света белого не видишь. Ну что за свинство, в самом деле? Почему бы ей просто не сдохнуть? Почему она застряла на Изнанке? И ладно бы только там торчала, так еще и сюда порой через зеркала заглядывает.

Наши взгляды встретились. В ее глазах – ненависть и что-то еще. Звучания нет. Тут не «тихая», тут мертвая.

– Сгинь, нежить! – резко бросил я.

Ведьма улыбнулась и сделала шаг назад. Темнота сомкнулась, поглощая ее фигуру, а в следующий миг отражение в зеркале стало нормальным: только моя неприбранная постель и бардак в спальне, если не считать полумертвого меня. Ничего лишнего или аномального. Только тошнота вдруг усилилась, и я еле успел добежать до туалета…

Ну уж в пень! На Изнанку не полезу. Как-нибудь потерплю до сеанса.

* * *

Боль отступала неохотно, огрызаясь, будто злая собака, которую гнали прочь палкой. Прошло почти двадцать минут, прежде чем она унялась полностью и сидящий напротив меня ведьмак смог наконец отпустить мои руки и вытереть пот.

– Вы очень хлопотный пациент, господин Кульчий, – произнес он, предварительно залпом осушив стакан воды.

– А вы – очень капризный лекарь, господин Портнягин, – не остался в долгу я. – Раз в месяц – это не так уж часто.

– Достаточно часто, могу вас заверить! И энергии на вас расходуется прорва, а восстанавливается она тяжело и медленно.

Портнягин всегда ворчлив, но сегодня находился в особенно скверном расположении духа. Струны его это подтверждали. А еще они выдавали владеющее им непонятное напряжение. Но и мое настроение было достаточно мерзким, чтобы не смолчать.

– Думаю, управление в накладе не остается. – Мой тон стал холоднее морозильной камеры в морге. – Свои услуги я оказываю почти за спасибо. А потому не стоит тут считаться, кто кому и сколько должен. Баланс может выйти не в вашу пользу.

На губах ведьмака появилась кривая улыбка:

– Баланс, говорите? А если через месяц я не сделаю вам процедуру, господин Кульчий, то вы элементарно протянете ноги. Как быть с этим?

– Руководство спросите и послушайте, что вам скажут. Я им нужен.

– К сожалению, да. Только мы как-то и до вас жили. Будем жить и после вас. А вот обратное утверждение не верно.

– Какая муха вас укусила? – Он меня уже порядком разозлил, но конфликтовать лишний раз не хотелось. – Если забыли, я оказывал некоторые деликатные услуги и Северному ковену. Так что ваша свежая идея насчет перестать меня лечить вряд ли и там найдет понимание!

Ведьмак внезапно увял, словно из него весь воздух выпустили.

– Кстати, о ковене. У меня для вас послание. Члены Внутреннего круга хотят вас видеть.

Ему удалось меня удивить. Но я постарался сохранить спокойствие.

– По какому поводу?

– Откуда мне знать? – раздраженно отозвался он. – Внутренний круг меня в свои дела не посвящает.

Последнюю фразу Портнягин просто выплюнул. Это многое объясняло. Например, причины плохого настроения штатного ведьмака управления «А» ФСБ – мало кто любит, когда его держат за посыльного.

– Ваше здешнее начальство в курсе?

– Их это не касается.

– Где и когда?

– Внутренний круг соберется ровно через неделю. Они будут ждать вас во вторник вечером в 18:30 в Михайловском саду. Аллея, которая идет от мостика на пруду, третья скамейка.

– Передайте им, я буду.

– Непременно, – скривился он.

– Что вас беспокоит? Вы сегодня какой-то дерганый, – не удержался я. – Помочь?

– Не лезьте не в свое дело, Музыкант! – окрысился Портнягин. – Заботьтесь лучше о себе – ваш предшественник, если помните, плохо кончил!

Я сжал зубы. Ну и пошел ты в пень, не хочешь – не надо! Но вот насчет предшественника ты зря. Очень зря.

* * *

В своем офисе я появился лишь около полудня. Сиротливо висевшее на двери офиса объявление об этом и предупреждало. Интересно, его хоть кто-нибудь прочитал? Никакой очереди из клиентов, нетерпеливо переминающихся с ноги на ногу под моими дверями, не наблюдалось. Эх… Тишина продолжается. По всем направлениям.