Книга Владимир Набоков, отец Владимира Набокова - Григорий Аросев

Деревянный двухэтажный особняк в Выре, где в летнее время жило семейство Набоковых, росли Владимир-младший (он называл этот дом «наша Выра», потому что левый берег реки Оредеж тоже назывался Вырой, и Набоков таким образом подчеркивал, о какой именно Выре идет речь) и его братья-сестры, был выстроен в стиле русской эклектики. Дом со стороны подъезда к нему был расположен на небольшой возвышенности, что делало главный фасад еще более парадным. Четыре крупных эркера, один из них двухэтажный, кирпичное крыльцо, крытая терраса, мезонин в виде прямоугольного флигеля, позднее пристроенный частично остекленный балкон, резные фризы и аттики, подзоры, карнизы, наличники – все говорит о том, что дом проектировали и строили люди со вкусом и явно для очень состоятельной семьи. Даже выведенные наружу кирпичные печные и вентиляционные трубы выглядели изящно – высокие, с вытянутыми металлическими колпаками-пинаклями оригинальной формы.

Усадьба в Батово, которой владели Набоковы (не Рукавишниковы), представляла собой симметричный деревянный дом с квадратной двухэтажной центральной частью, одноэтажными крыльями и одноэтажным же сильно выступавшим пятигранным эркером. Особенностью этого дома была башенка-голубятня, узкая и достаточно высокая, восемь граней которой были снабжены окнами и покрыты шатровой кровлей со шпилем. Терраса, обширный балкон, солярий (в его исконном значении) – изящный дом в Батово, где в конце XVIII и начале XIX века провел свое детство будущий декабрист Кондратий Рылеев, выглядел скорее как дача, его убранство располагало к уютному летнему отдыху (хотя малолетние дети, даже при наличии гувернеров и помощников, не всегда делали отдых возможным). После революции в Батово был устроен местный клуб. С набоковских времен осталось только одно кресло – Марии Фердинандовны, мамы Владимира Дмитриевича. Сейчас оно стоит в музее Рождествено, и его сознательно не реставрируют, чтобы сохранить в первозданном виде.

Об усадьбе в Рождествено известно гораздо больше. Ее построили в конце XVIII века, когда в 1780 году по распоряжению Екатерины Второй в село к югу от Санкт-Петербурга (до 1713 года поселение имело положение простой деревни и называлось «Грязна», по названию реки, текущей мимо усадьбы по сей день, а потом название менялось – «Грязна», «Грязная», «Грязно») добровольно переехали сотни купеческих мещанских семей. Вскоре после этого императорским указом Рождествено присвоили статус уездного города. Усадьба была изначально выстроена как дом городничего, однако вскоре, как говорят, концепция поменялась: уездным городом стала Гатчина, Рождествено осталось селом, а красивый дом был продан графу Александру Безбородко, служившему в 1797–1799 годах канцлером империи. Однако сам Безбородко в доме не жил и даже им не владел, сразу переоформив его на начальника канцелярии Ефремова, который и считается первым хозяином усадьбы. Он владел ею до 1850 года, приезжая сюда только летом. В последующие 40 лет у дома сменились пять хозяев, а в 1880 году усадьбу «Рождествено» купил Иван Васильевич Рукавишников. Дом был приобретен с прицелом передать его сыну Владимиру (запутаться во Владимирах немудрено, но тут речь идет о брате Елены Ивановны, который умер в 16 лет).

Полностью деревянный четырехфасадный монументальный и парадный особняк в стиле ампир со всех четырех сторон окружен классическими портиками, которые состоят из простого фронтона и ряда ионических колонн. Выкрашенное в светло-серый и белый цвета здание венчает высокий бельведер с галереей-балконом и арочными окнами, впускающими внутрь здания свет неба. Именно эту усадьбу В. В. Набоков в «Других берегах» называет «белая усадьба дяди на муравчатом холму» – речь о Василии Ивановиче Рукавишникове, дяде Рýке, постоянно мелькающем на заднем плане всех набоковских биографий. Он стал хозяином усадьбы в 1901 году, после смерти родителей.

На балконах и под балконами усадьбы будущий писатель встречался с Валентиной Шульгиной, своей первой любовью, и этот дом упоминается даже в «Машеньке», первом романе Набокова («Он выходил из светлой усадьбы в черный, журчащий сумрак…», «…солнце ослепило, сверкнуло на концах весел, выхватило телегу с сеном, которая как раз проезжала по низкому мосту, и зеленый скат, и над ним белые колонны большой заколоченной усадьбы александровских времен» – усадьба Рождествено как раз стоит перед мостом через реку Оредеж, по которой можно было плавать на лодке).

Василий Рукавишников в усадьбе изредка устраивал балы, а центром здания был двухсветный зал – не цветный, а светный, такое изящное слово появилось благодаря тому, что в него попадал свет одновременно с первого (там были гостевые и парадные комнаты) и второго (спальни и детские) этажей.

Рукавишников служил по дипломатической линии, часто и надолго выезжал за рубеж, земля была ему без особой надобности. В 1907 году он продал землю в Рождествено, оставив за собой только дом и парк перед ним, хотя и в доме он появлялся редко, даже не каждый год, настолько редко, что сейчас сотрудники дома-музея не могут точно сказать, в какой комнате он ночевал. (Ходят слухи, что, когда он все-таки появлялся в Рождествено, над домом, за которым в его отсутствие следили, поднимался большой флаг, и крестьяне таким образом узнавали, что «барин приехал» и можно к нему идти на поклон с просьбами.) А еще девять лет спустя, в 1916-м, Василий Иванович умер. Семьи у него не было – о его гомосексуальности знали все или почти все. Усадьбу он оставил старшему племяннику, будущему писателю Володе, однако владельцем тот был всего год – потом настал 1917-й, который все решил по-своему.

В здание усадьбы въехало общежитие ветеринарного техникума, а сам техникум находился в Выре – в «нашей Выре». Во время войны в Рождествено стояли фашистские отряды, которые разместили в здании инженерную часть. С 1946 года в усадьбе находилась общеобразовательная школа, с середины 1970-х в здание вселился краеведческий музей «Ленинец» (в усадьбе Набоковых – Рукавишниковых – музей «Ленинец»! Иногда о зигзагах судьбы лучше всерьез не задумываться, иначе сойдешь с ума), и только с 1988 года там находится то учреждение, которое и должно: музей-усадьба Набокова. Еще семь лет спустя, после того как в усадьбе произошел крупный пожар, название официально поменялось на Музей-усадьба «Рождествено», но там сохраняется все, что имеет отношение к Набоковым и Рукавишниковым. В 1995-м пожар начался сверху, в бельведере, и в результате он сгорел полностью. «Родные» стены остались, и, хотя они сами по себе так и стоят обгоревшими, их заштукатурили и закрасили. А вот пол в усадьбе сделали с нуля. И как раз после этого пожара набоковско-рукавишниковскую усадьбу и стали реставрировать под новым, более общим названием.

Глава четвертая

Гессен и «Право»

За некоторыми исключениями жизнь Набоковых до 1917 года текла спокойно и тихо: за все время случилось только два эпизода, когда Набокову что-то всерьез грозило (разумеется, мы не говорим здесь о политических распрях и баталиях). О них чуть позже.

Сразу по возвращении из свадебного путешествия Набоковы поселились в доме № 47 на Большой Морской улице. Незадолго до свадьбы трехэтажный особняк, сделанный из розового гранита с мозаикой над верхними окнами, был куплен Еленой Ивановной (сама 24-летняя Елена не могла совершить такую покупку; конечно, это был подарок отца). В 1904 году этот чуть в итальянском стиле дом, значительно выросший в цене, был официально подарен В. Д. Набокову для прохождения имущественного ценза, что требовалось для участия в выборах в городскую думу Санкт-Петербурга.