Книга Под южным солнцем - Маргарет Пембертон

Судя по тому, как ее отец приветствовал англичанина, казалось, что Филдинг тоже ему нравится, и внезапно Катерина поняла, что чувство, которое она испытывала к Джулиану, не просто симпатия. И даже не слепое увлечение. Она по уши в него влюблена. Безгранично и навсегда.

Сейчас он здоровался с ее матерью. Он находился так близко от нее, что Катерина почувствовала свежесть его накрахмаленной рубашки и запах его одеколона. Ее охватило волнение.

Что, если она не правильно истолковала внимание, которое он ей уделил недавно? А если с его стороны это была только вежливость и ничего более? Затем она вспомнила его замечание о старшей сестре, и надежда в ней вспыхнула с новой силой. Разумеется, Джулиан не стал бы так говорить, не надейся он, что она примет это на свой счет. И разве стал бы он тайно искать ее глазами на приеме во дворце, если бы не чувствовал к ней влечения, как и она к нему?

Когда Джулиан взял ее руку, Катерина призвала все свое самообладание, чтобы посмотреть ему в глаза.

Он встретил ее взгляд ослепительной улыбкой.

— Надеюсь, моя просьба не будет преждевременной, если я попрошу вас оставить за мной первый танец?

Ее страхи сразу исчезли.

— Вовсе нет, — сказала она, чувствуя, что ее сердце готово разорваться от счастья. — Конечно, первый танец ваш.

В следующие полчаса, когда гости проходили мимо выстроившихся в ряд Василовичей, Катерина улыбалась, отвечая на приветствия; ее лицо светилось, глаза сияли. Джулиан не попросил бы у нее первый танец, не испытывай он к ней особых чувств. Она была слишком взволнована его просьбой, чтобы придать значение его последующей короткой беседе с Натальей, которая часто смеялась. Катерина знала, что сестра относится к нему так же доброжелательно, как и отец.

— Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, полюби меня, — шептала она.

Все складывалось как нельзя лучше. Джулиан с симпатией относится к Наталье и будет для нее идеальным свояком. Его политическая осведомленность будет способствовать долгим беседам с ее отцом, а ее мать, несомненно, будет довольна его превосходными английскими манерами и благоразумием.

Последовав за родителями в бальный зал, Катерина была уверена, что следующие несколько часов навсегда ей запомнятся.

По традиции балы у Василовичей всегда начинались с вальса, и на этот раз бал открылся «Голубым Дунаем». Когда заиграл оркестр и отец вывел мать на середину зала, Катерина была счастлива. Многие родственники вежливо ее приглашали, и она записывала их имена в свою бальную карточку, но Джулиану она отдала первый вальс. Игнорируя других кавалеров, она вышла с ним на середину, и, когда родители завершили первый тур вальса, Джулиан обнял ее и закружил под звуки нестареющего шедевра Штрауса.

В зале было много зеркал, и Катерина могла видеть в них себя и Джулиана. Он был высокого роста, широкоплечий. Элегантный фрак прекрасно на нем сидел. Светлые волосы блестели в свете люстр. Она же, в своем белом тюлевом платье, украшенном жемчугом, выглядела почти как невеста. В ее волнистых волосах красовались гардении.

Вокруг Катерины и Джулиана кружились другие пары. Наталья танцевала с пожилым дядюшкой, и когда она, кружась, приблизилась к ним, Джулиан слегка сдвинул брови и удивленно спросил:

— Не кажется ли вам, что кавалер Натальи немного староват для нее?

— Это не поклонник, — сказала Катерина, обеспокоенная его вниманием к сестре. Ей не хотелось, чтобы он считал Наталью уже достаточно взрослой. — Это ее двоюродный дядя, и к тому же крестный.

Они вальсировали, проносясь мимо сидящих у стен тетушек, и Катерина заметила, что некоторые из них удивленно смотрели им вслед. Было ли это следствием того, что они представляли собой необычайно красивую пару, или же того, что всем было ясно: они танцуют вместе не просто из светской учтивости, Катерина не знала.

— Я нахожу историю вашего семейства весьма интригующей, — продолжал Джулиан. — Вернуть трон, потеряв его, — это само по себе довольно необычно, но вернуть его дважды — такое бывает чрезвычайно редко.

— Прадед сам пытался вернуть себе престол, — сказала Катерина, довольная, что Джулиан интересуется ее семьей, и была готова рассказать ему все, что ей известно. — Однако Милош Обренович убил его и отправил голову в Стамбул в дар турецкому султану. После этого Обреновичи правили страной в сговоре с турками, пока старший сын прадеда не вернул трон Карагеоргиевичам в 1842 году.

— А через шестнадцать лет вновь его потерял?

Катерине показалось, что в его словах прозвучала легкая насмешка.

— Обреновичи не прекращали плести заговоры, пытаясь его свергнуть, — пояснила она, желая, чтобы Джулиан понял, что вторичная потеря трона была не просто оплошностью Карагеоргиевичей. — Они устроили в стране смуту, стараясь посеять недоверие к королю, и в конечном счете в этом преуспели, однако народ их не поддержал. Одиннадцать лет назад Александр Обренович и его жена были убиты, и парламент пригласил дядю Петра вернуться из изгнания и стать королем.

Это была довольно необычная, кровавая история, которую тем более странно было слушать в этой роскошной обстановке и из уст красавицы, похожей на Мону Лизу.

Легко и осторожно обнимая Катерину, Джулиан размышлял, известна ли ей другая версия истории ее семьи. Прежде чем покинуть Лондон, он внимательно изучил предоставленную ему в Форин оффис[3]семейную хронику Карагеоргиевичей.

Кровавые варвары, сделал вывод служивший с ним чиновник. Возможно, к нынешнему королю это не относится, но все его предшественники из семейства Карагеоргиевичей и Обреновичей были именно таковыми. Черный Георгий не пощадил бы и родную мать ради своей выгоды, а Обреновичи постоянно дрались из-за женщин.

Когда Джулиан прибыл в Белград, советник Британской миссии высказался по этому поводу весьма язвительно:

— Возможно, Лондон решил убедиться в законности власти короля Петра, но сделал это почему-то только по прошествии трех лет после его воцарения. Думаю, вы тоже считаете отвратительным убийство Александра Обреновича, вследствие чего нынешний король обрел трон.

— Но король Петр не несет ответственности за это убийство, не так ли? — спросил Джулиан. — Кажется, он находился в Женеве, когда Александр и его жена Драга были убиты.

— Да, Петр Карагеоргиевич действительно был там. И, разумеется, он лично не планировал убийства. Это сделал капитан Драгутин Димитриевич. Однако не следует забывать, что вместо того, чтобы его казнить, король произвел Димитриевича в полковники, и сейчас тот возглавляет разведку сербской армии.

Когда затихли последние аккорды «Голубого Дуная», Джулиан подумал, слышала ли когда-нибудь Катерина о том, что ее дядя попустительствовал убийце короля Александра и королевы Драги. Так или иначе, ее семья в былые времена пользовалась дурной славой, и стоит ли связывать себя с ней брачными узами?