Книга Дважды проклятый - Георгий Смородинский

????????????

????????????

????????????

А вот это, на самом деле, самое ценное из выпавшего дропа! Яд (клинки) 10!!! Я о таком даже не слышал. Ачивка мастера у меня сохранилась, и теоретически я мог бы смазать ядом даже кирку, но те банки, что лежат в сумке – недоступны, а сварить я сам ничего не могу, поскольку алхимия не активна. Возможно, в крепости есть запирающиеся ключами помещения, и у меня когда-нибудь получится попасть в личную комнату. Сейчас никто мне этого ключа не даст, да и сундук, скорее всего, недоступен, но сумка-то есть. Значит, будем просто копить реагенты. Уязвимость к холоду на этой кишке мне, конечно, ни к черту, но в крепости, думаю, есть алхимики, которые смогут ее опознать. Вдруг на ней появится Ослепление или Парализ? Возможно, даже рецепт удастся прикупить, а там, глядишь, и сама алхимия откроется… Ведь яд из этой гадости получится как минимум в два с половиной раза сильнее того, которым я пользуюсь. В общем, на все про все у меня двести пятнадцать дней, и главное – за это время не сдохнуть. Я закрыл сумку, закинул кирку на плечо и не торопясь направился в прежнем направлении.

Хранилища Душ походили на деревенские свинарники. Одноэтажные каменные здания, каждое длиной метров пятьдесят, тянулись вдоль скал километров на пять, прикрытые голубой полупрозрачной пленкой защиты. Та самая Пелена Развоплощения, надо понимать?

Возле входа в каждое дежурили группы трехсотых скелетов-воинов с красными полосками над головами, и им на прикрывающую хранилища Пелену, по ходу, было плевать. Какой во всем этом сакральный смысл, я понять не мог. Почему-то по дороге сюда представлял себе висящее над поверхностью земли облако света или какой-нибудь мрачный готический храм, а тут на тебе – обыкновенные свинарники или что-то, очень на них похожее. Впрочем, смысла во всем этом не нашел бы, наверное, и Альберт Эйнштейн, но, как бы то ни было, сосуд моей души хранился в здании, что стояло к дороге ближе всех – именно на него указывал квест.

Ну ладно, хоть с одним вопросом разобрались. Я свернул карту и осмотрелся.

Скалы, возле которых стояли Хранилища Душ, тянулись в обе стороны, насколько хватало глаз. Дорога, по которой я сюда шёл, упиралась в арочный проход, ведущий в соседнюю локацию. Та, судя по всему, располагалась в глубине скал и носила название Залы Мертвых. Метрах в трехстах впереди, возле дороги, прогуливалась жуткая костяная тварь четыреста двадцатого уровня с собачьим телом, скорпионьим хвостом и четырьмя сотнями миллионов ХП. Шрахх – именной рейдовый босс, защитник локации.

В принципе, логично. Если враг нагрянет с той стороны, ему нужно будет сначала уничтожить защитника. Быстро это сделать вряд ли получится. Местный лорд узнает о нападении и успеет подготовиться. Тут такие, скорее всего, у каждого прохода стоят.

Сюда я добрался часов за шесть. По дороге уничтожил ещё семь раксов. Атак больше не ждал – просто Прыгал приближающемуся мобу за спину и добивал его за время стана, не теряя при этом ХП. Ядовитых желёз больше не выпало, а в итоге я стал богаче ещё на семь пар клыков, три обломка рунного камня и шестьдесят одну гнутую пластину.

Обитающие здесь же ящерицы, которые звались гекканами, передвигались исключительно группами по две-три штуки, и их я обходил дальней дорогой. Теоретически можно и двух мобов сразу забрать, но рисковать смысла нет. Умирать мне ни в коем случае нельзя.

Вообще, достаточно оживленная тут локация. За время пути мимо меня в сторону крепости проследовало четыре телеги, груженные камнем и какими-то железными обломками, а неподалёку от дороги, на невысоких холмах, эти самые камни и обломки из земли выковыривали мои теперешние соотечественники.

Никакого ажиотажа мое появление не вызвало, на меня просто не обращали внимания. Видимо, здороваться у местных не принято. Ну да не очень-то и хотелось. На Земле в Средние Века свободно разгуливающего крестьянина схватили бы за шкирку и оттащили к месту работы, надавав еще при этом плетей. В Эрантии крепостных нет, но крестьяне без дела по дорогам не шляются, а уж у себя в Антруме я и ста метров не прошел бы без бирки. А тут ничего – гуляю, где вздумается, и это не может не радовать. Чем меньше внимания, тем меньше проблем.

Ладно, что хотел – то узнал, пора теперь навестить местный оплот цивилизации и по возможности что-нибудь там прикупить. Я кинул прощальный взгляд на прогуливающегося вдоль дороги босса, пожал плечами и отправился в обратный путь.

Вблизи крепость Арката выглядела более чем внушительно. Размерами она не уступала графскому замку. Квадратной формы, каждая стена – каменная, около трех сотен метров в длину и восемь – в высоту, с двенадцатиметровыми башнями. Плюс четыре угловых бастиона. Один из них, вместе с ближайшей к нему башней, обрушен. Стена между ними – тоже. Восстановлением сейчас занималось около сотни рабочих и с десяток мертвых магов. Там же разгружались прибывающие со всех концов локации телеги.

Издалека я не мог увидеть, чем там вся эта толпа занималась конкретно, но, судя по всему, рабочие складывали в разрушенную стену камни, а маги каким-то образом их скрепляли между собой.

Подойдя поближе и зайдя со стороны ворот, я с удивлением заметил, что возле стен, прямо на земле, сидит сотня солдат. Но не сами андеды меня удивили больше всего, а то, как обозвала их Система. Эйнхерии – третий ранг Славы. Значит, мое предположение насчет Вальхаллы оказалось верным. Ведь эйнхерии, если вспомнить скандинавскую мифологию – это лучшие из лучших. Те воины, что в момент смерти не выпустили из рук оружия. В день Рагнарёка из пятисот сорока дверей Вальхаллы выйдет по восемьсот эйнхерий на битву с чудовищами и великанами. Я хорошо помню, я читал…

Но почему именно так? Может быть, и в Арконе искин задумал какое-то подобие Рагнарёка? Сорок доминионов… И даже если в каждом всего по легиону таких вот трехсотых солдат, то, вырвавшись на поверхность, они там столько дел наворотят… Хотя почему именно на поверхность? Да и какое мне вообще до этого дело? Я и сам, как бы, андед, и теперь я за них. Если что – вместе «вырываться» будем куда-нибудь – если, конечно, я раньше отсюда свалить не успею.

На мгновенье задумавшись, я пропустил момент, когда из ворот крепости выехал всадник на костяном коне. Внушительный мужик в латах, с двуручным мечом на правом плече. Рыцарь-лейтенант Смерти – Горис ан Лэйк. Он медленно оглядел сидящих под стенами солдат, затем лениво махнул левой рукой, проорал: «Вперед!» – и, тронув пятками конские бока, направил своего жеребца с холма в сторону пустоши.

Солдаты повскакивали с мест и быстрым шагом направились за своим командиром. Вся эта толпа прошествовала по дороге вниз, а я стоял и завороженно смотрел на проходящую мимо нежить. Все эйнхерии – под два метра ростом. Облачены в проржавевшие кольчужно-латные доспехи. Вооружены короткими копьями, за спиной у каждого – небольшой треугольный щит, на поясе – короткий клинок. От трехсотого до триста десятого уровня каждый. Рыцарь – триста двадцатый, и на его латах я ржавчины не заметил. Экипировка – как у какого-нибудь эрантийского барона. Конь – голубая мечта любого игрока. Бронированный шипастый шанфрон[3], стальные, пусть и со следами ржавчины, кринет[4] и пейнтраль[5], ржавые кольчужные фланшард[6] и круппер[7]. Глаза из-под доспеха светятся голубым магическим светом, и точно такое же свечение окутывает ноги вплоть до запястий.