Книга Невеста графа - Патриция Райс

Он говорил совершенно искренне. У Фица не было денег, чтобы заплатить Абигайль за приют, но зато имелись полезные связи.

— Поживем — увидим, мистер Уикерли. Мазь от ожогов скоро будет готова. А я сейчас распоряжусь, чтобы вам показали ваш домик. Обед у нас подают в полдень, ужин — в шесть. Если Пенелопа не возражает, то я ее покормлю и уложу спать в детской.

Абигайль вышла из кухни бравой походкой солдата, спешащего на поле битвы. Фиц пытался не задумываться о том, во что он ввязался. Истинный граф, которым он пытался стать, должен всегда сохранять выдержку и хладнокровие.

— Это любимая кровать моей маленькой сестренки Дженнифер, — сказала Абигайль.

Накормив Пенелопу, она отвела ее наверх в детскую и показала кроватку, застеленную пестрым стеганым одеялом. Абигайль сама нашивала на него аппликации — цветы и кролики, вырезанные из старых платьев Дженни. Пенелопа с интересом разглядывала узоры.

Абигайль открыла платяной шкаф, делая вид, что не обращает на нее никакого внимания. Она хорошо разбиралась в детской психологии. После смерти мачехи ей пришлось взять на себя воспитание братьев и сестер.

О, как ей сейчас их не хватало! За последние три года Абигайль потеряла отца и мачеху, которую тоже искренне любила. Больше всего на свете она боялась новых утрат.

— Думаю, что Дженни уже выросла из этого платья. Ты можешь позже примерить его, — сказала Абигайль, вешая на стул муслиновое платьице с розово-зеленым узором. — Если оно окажется тебе впору, я подберу еще несколько нарядов для тебя.

Стоя на плетеном коврике посреди комнаты, Пенелопа растерянно переводила взгляд с детских книг на кровать, а потом — на красивое платье. Абигайль поняла, что пора оставить в покое усталого ребенка. Она была уверена, что в ближайшее время Пенелопа найдет себе интересное занятие.

Абигайль взялась за ручку двери.

— Спасибо, — еле слышно прошептала малышка.

Абигайль улыбнулась с облегчением. Девочка не была полной невежей.

— Пожалуйста, Пенелопа. Отдыхай!

Выйдя из детской, она вдруг наткнулась на человека в поношенной саржевой рубашке и расстегнутом жилете. Абигайль сразу же узнала одежду покойного отца и лишь через мгновение осознала, что перед ней стоит мистер Уикерли.

Прикрыв дверь, она смущенно отступила в сторону.

— Ваша дочь должна хорошенько отдохнуть.

— Вы профессиональная нянька? — поинтересовался мистер Уикерли.

Он так спешил взглянуть, как устроилась его дочь, что даже не потрудился застегнуть потертый кожаный жилет.

В другой обстановке Абигайль улыбнулась бы, услышан его наивный вопрос, однако сейчас была слишком смущена тем, что красавец мужчина стоял так близко к ней.

— У меня четверо маленьких братьев и сестер, — пробормотала Абигайль, лихорадочно соображая, как ей лучше обойти вставшее на ее пути препятствие и благополучно добраться до лестницы.

— Когда они вернутся домой? — спросил Фиц.

Это был совершенно нормальный вопрос, однако, услышав его, Абигайль едва не расплакалась.

— Они сейчас живут у своего опекуна, — сказала она, еле сдерживая слезы, и перевела разговор на другую тему. — Пойдемте, грядки с клубникой срочно требуют прополки. А потом вы поможете одному из работников вскопать землю. Следуйте за мной, я покажу вам огород.

И с этими словами Абигайль быстро, не оглядываясь, зашагала по коридору. Фиц поколебался, а затем молча последовал за ней.

В этот момент хозяйку дома занимал только один вопрос: есть ли среди знакомых мистера Уикерли богатые холостые поверенные, которые были бы готовы в один момент обзавестись большой семьей?

Глава 4

— А вот на этой грядке растет ревень, — сообщила мисс Мерриуэзер.

Фиц, чувствовавший себя неуютно в поношенной одежде с чужого плеча, со скучающим видом скользнул взглядом по пышным растениям с огромными, слегка сморщенными листьями и толстыми красноватыми стеблями. Он явно не разделял восхищения, сквозившего в голосе хозяйки усадьбы.

— Вы намеренно выращиваете сорняки на своем огороде? — спросил он, пытаясь как-то растормошить эту ледышку.

Его раздражало ее холодное спокойствие. Фиц битый час одаривал ее своими самыми обольстительными улыбками, не скупился на комплименты, заигрывал, но она не отвечала на его флирт. «Должно быть, все дело в рубище, которое я вынужден был напялить», — сокрушенно думал Фиц.

Однако мысль о том, что женщины пленялись им только из-за того, что он всегда хорошо одевался, казалась ему унизительной. Неужели он сам по себе совсем ничего не стоил?

— Сорняки? — переспросила Абигайль и удивленно покачала головой. Выражение восхищения в ее глазах померкло. — Неужели вы никогда не пробовали желе из ревеня? Или пироги с начинкой из него? А компот? Вы когда-нибудь пили компот из ревеня?

— Простите, — поспешно промолвил Фиц. — Я пошутил. Не совсем удачно. Обещаю впредь этого не делать.

Она прищурилась. Этот красавчик явно потешался над ней.

— А вы знаете, что у вас на носу ровно двенадцать веснушек? — внезапно спросил он. — Если предположить, что каждые два года у вас появляется новая веснушка, то можно вычислить ваш возраст.

Абигайль прикрыла ладонью нос с такой поспешностью, как будто боялась, что Фиц украдет ее веснушки, а затем фыркнула с негодованием, представив, как смешно она сейчас выглядит. Он, по-видимому, намеренно поставил ее в неловкое положение.

— Начинайте обрабатывать грядки с клубникой, — сказала она, кивнув в сторону расположенных у забора гряд. — Мне нужно сходить в деревню. Кухарка и служанки присмотрят за вашей дочерью.

Фиц тоже с удовольствием пошел бы с ней. Ему совсем не хотелось мотыжить землю. И он быстро придумал удобный предлог.

— Там есть магазин писчих принадлежностей? Мне необходимо написать несколько деловых писем. Если вам будет угодно, я мог бы, выполнив свою работу, сходить в деревню вместо вас. Это избавило бы вас от необходимости терять понапрасну время.

Она бросила на Фица испытующий взгляд, а затем переплела пальцы в своей неподражаемой манере. Он уже заметил, что Абигайль делала это, когда нервничала или о чем-то думала. Она была вся соткана из противоречий, и Фиц находил это восхитительным. Жаль, что эта девушка была деревенской простушкой. И к тому же небогатой.

— Уже поздно, — наконец промолвила Абигайль, — магазины скоро закроются. Если вам это удобно, отправляйтесь в деревню прямо сейчас. Отнесите мое письмо на почту, расположенную на постоялом дворе, и купите в лавке моток ниток. Я хочу починить для вас пару старых рубашек.

Фиц готов был на что угодно, лишь бы это позволило ему избежать более серьезной пытки — сельскохозяйственных работ, в которых он был полным профаном.