Книга Девушка для Привратника Смерти - Лариса Петровичева

— Я те отпущу, скотина пьяная! — прорычал Габриэль так, что кучер выпрямился на скамейке, и его взгляд наполнился оловянной нерассуждающей покорностью. — Поехали отсюда! Во дворец, живо!

Спустя четверть часа экипажу все-таки удалось вырваться из столпотворения на набережной и свернуть в тихую улочку. Эльза по-прежнему рыдала, Габриэль все так же гладил ее по волосам и плечам и растерянно прикидывал, что делать дальше. Лейб-медик, конечно, даст ей лекарства, которые помогут Эльзе успокоиться, но разговоров потом не оберешься. Что же, вести ее в Красные комнаты?

— Это было ужасно, — расслышал он сбивчивый шепот. — У-ужасно.

Габриэль осторожно отстранил девушку от себя и, мягко взяв Эльзу за подбородок, заглянул ей в лицо. Взгляд костоправши был растерянным и невидящим, она смотрела на Габриэля, но вряд ли понимала, кто перед ней, и где она находится. Так всегда и бывает. Появление демонов помрачает душу, даже если ты их не видишь.

Значит, все-таки Красные комнаты. Ей надо прийти в себя и отлежаться.

— Эльза, — позвал Габриэль. — Ты меня слышишь?

— Да, — откликнулась девушка, и по ее щекам вновь заструились слезы. — Господи Боже, как же это…

Потрясена и шокирована, устало подумал Габриэль и ответил:

— Прорыв закрылся, Эльза. Все уже закончилось.

Эльза всхлипнула и провела ладонями по щекам, стирая слезы, — потом она опомнилась и, открыв поясную сумочку, достала тонкий носовой платок.

— Как..? — прошептала Эльза, стирая слезы. — Как они вообще могут… Почему они существуют…

Габриэль только плечами пожал. Такова воля Божья, что на это ответишь. Такой она была и в тот день, когда погибли его родители, а он стал Привратником Смерти.

— Все уже позади, — ласково сказал Габриэль, приобняв Эльзу за плечи. Экипаж въехал на территорию дворца, и девушка встрепенулась, не понимая, почему они оказались именно здесь.

Она оказалась сильнее, чем предполагал Габриэль. Намного сильнее.

— Зачем вы меня сюда привезли? — спросила Эльза, в последний раз проводя платком по щеке. Экипаж остановился возле входа в восьмое крыло, и охрана тотчас же взяла на караул.

— Дам вам лекарство, — ответил Габриэль и показал Эльзе свою правую ладонь, густо покрытую магической пылью. — И счищу с вас эту дрянь.

Глава 2

— Это ведь не ваши покои, — устало сказала Эльза, когда за ней закрылись двери в Красные комнаты. Охранники смотрели на нее с сочувствием и грустью, словно искренне сожалели о ее судьбе.

— Это, скажем так, мое рабочее место, — произнес Габриэль, проходя к стойке с ядами. Как говорил его учитель, все зависит от грамотной дозировки. Капля раствора севрского порошка и десять капель бавеннской смеси на стакан воды — и Эльза окончательно придет в себя, а воспоминания смажутся и станут похожи на сон.

Он обернулся. Девушка стояла неподвижно, смотрела так, словно Габриэль привел ее на плаху. Габриэль вдруг увидел Красные комнаты ее глазами и понял, что дал маху. Здесь было жутко. Очень жутко. Одни маски на стенах чего стоят, что уж говорить обо всем остальном.

И это она еще не заглядывала в лабораторию. Не видела режущего белого света ламп, не видела инструментов, отнимающих жизнь, и стола, на котором все заканчивается.

— Вот, значит, как, — негромко проговорила Эльза и вдруг рухнула на пол, лишившись чувств.

— Да что ты будешь делать… — устало выдохнул Габриэль и бросился к распростертой на ковре девушке. Конечно, она решила, что здесь, в логове чудовища, ее ждет только мука и смерть, и еще неизвестно, что хуже.

Подхватив Эльзу на руки, Габриэль перенес ее в одну из комнат, где обстановка была поприятнее. Темно-красный цвет портьер там был не настолько пугающим, и в целом комната выглядела вполне уютно — здесь потрескивал огонь в маленьком камине, а в вазе на столике стояла копна нарциссов. Их обновляли каждые два дня, нарциссы были тем немногим, что Габриэль любил совершенно искренне.

Он опустил Эльзу на диванчик и мягко похлопал по щекам. Дыхание девушки стало глубже и ровнее, а длинные пушистые ресницы задрожали — пришла в себя.

— Что вы задумали, — прошелестел тихий голос. Габриэль легонько погладил Эльзу по щеке, и девушка вздрогнула всем телом и дернулась в сторону. Омерзение. Габриэль понимал, что это, в принципе, единственная нормальная реакция на Привратника Смерти, и все-таки ему стало грустно.

— Дам вам лекарство, — спокойно ответил он. — Если его не выпить, то может остановиться сердце. Демоны Прорыва не уходят просто так, им надо забрать наши души. Потом с вас надо смыть магическую пыль, чтоб не прицепилась какая-нибудь дрянь… и все.

Эльза открыла глаза. Посмотрела так, словно не поверила ни единому слову. Габриэль вдруг с горечью подумал, что возможность обычного человеческого тепла показалась ему, подразнила и исчезла — и это, наверно, было правильным. Не следует тянуть руки к тому, что никогда не будет тебе принадлежать.

Рыбы ведь не летают по небу.

— Правда? — спросила Эльза. Габриэль кивнул.

— Конечно. Я не вру… — он помедлил и добавил: — И можете мне поверить, я не замышляю ничего дурного.

Губы Эльзы дрогнули, словно она хотела что-то сказать и тотчас же передумала. Привратник Смерти принес невинную жертву в свое логово, туда, где он отнимает жизни, и уверяет, что не замышляет ничего дурного. И как ему можно поверить?

Габриэль поднялся с диванчика и, вернувшись к стойке с ядами, принялся смешивать лекарство. Донесся звон часов, и Габриэль удивленно усмехнулся. Надо же, уже семь вечера. По всей столице люди собираются ужинать — но сегодня у всех есть более важное и интересное занятие. Обсуждать Прорыв, вспоминать все, что случалось во время Прорывов в прошлый раз и надеяться, что демоны больше не придут.

Последняя капля упала в бокал, и Габриэль печально усмехнулся. Демоны уже здесь. Они никогда отсюда и не уходили.

Он услышал, как заскрипел диван — Эльза поднялась. Габриэль усмехнулся: юная ауф Арэйнес первая девушка, которая встала с этого дивана… Он подхватил бокал и, вернувшись в комнату, увидел, что Эльза стоит возле каминной полки и с искренним интересом рассматривает акварели, которые Габриэль бросил там три дня назад — и вспомнил о них только сейчас, когда увидел листки в тонких девичьих пальцах.

— Это личное, — глухо сказал Габриэль, внезапно обнаружив, что вот-вот выронит бокал. Эльза вздрогнула и обернулась, словно ее застали на месте преступления, и Габриэль повторил: — Это личное.

Нарисованные нарциссы были наполнены солнечным светом и весенним теплом. На их нежно-желтых колокольчиках дрожали капли росы. Габриэль захотелось выдернуть акварели из рук Эльзы — и в то же время хотелось, чтоб она продолжала смотреть.

— Это вы нарисовали? — спросила Эльза, и Габриэль с удивлением услышал в ее голосе интерес и уважение.