Книга Сыграй со мной в любовь - Мария Коваленко

— Обязательно укажу. При случае.

Шеремет посмотрел в мою сторону долгим и тяжелым взглядом. На миг мне даже показалось, что он серьезно… И про «свою девку» и про то, что будет указывать. Но потом он моргнул, и все это исчезло из его глаз, возвращая назад привычную холодность, с какой он обычно на меня смотрел.

— Это из-за нее ты так спешишь с разводом… — в глазах белобрысой куклы сверкнули слезы. Не обзови она меня несколько минут назад, я бы даже посочувствовала — разве можно вообще так разговаривать с женой? Но миссис Стерва уже успела показать, что она за фрукт, потому женская солидарность, как спала, так и продолжила спать.

— Я спешу с разводом, потому что ты меня достала, — подтверждая мои подозрения, зло выплюнул Шеремет. — Но если ты не способна понять так, то… Да! Меня достало держать свою любовницу здесь. Хочу наконец отодрать ее во всех позах в своей собственной квартире, на своей кровати и хоть одну ночь вырваться со своей гребанной работы!

Будь Памела-Нина умнее, она обязательно обратила бы внимание на последний аргумент в фразе — вырваться с работы! Уж я-то, наблюдавшая за сумасшедшими буднями Шеремета, хорошо понимала, что он живет работой, а до моего появления — в буквальном смысле жил на работе. Однако разгоряченная жертва жесткого обесцвечивания волос уже впала в аффект.

— Мерзавец! — слезы вдруг исчезли. — Правильно мама предупреждала, что ты кобель, и такие не меняются! Я так корила себя за ошибку… Так унижалась, а ты… Ты все это время трахал на работе эту девку и ни в чем себе не отказывал!

— Приятно знать, что твои глаза раскрылись, — лицо Шеремета стало непроницаемым.

— О, да! Я больше не виноватая во всем наивная дура.

Кобель-изменщик согласно кивнул головой и, уверенно прошествовав к шкафу, достал из ящика какие-то документы.

— Тогда, раз уж так сложились обстоятельства, предлагаю прекратить дурить головы друг другу и подписать, наконец, согласие.

Я и сказать ничего не успела, как у меня со стола была реквизирована ручка, а затем передана в трясущиеся руки Памелы.

— Подпись внизу страницы и на обороте. Условия ты читала, ничего нового там нет, — Шеремет передал бумаги жене и для надежности ткнул пальцем в места, где нужна была ее подпись.

— Да, пожалуйста, — несчастная «обманутая» женушка так и не включила мозг. Чуть не разрывая бумагу, она быстро подмахнула в двух местах и гордо развернулась на высоченных каблучищах. — Видеть тебя больше не хочу! И фамилия твоя мне не нужна. Шлюхе своей дари, скотина.

Виноватая без вины я уже привычно уронила челюсть. Теперь еще и «шлюха»! Без постельных игрищ, без поцелуев, с одним единственным прикосновением, да и тем произошедшим по вине сдуревших от жары мойщиков.

* * *

Мой статус в рейтинге от «пай-девочки» до «дешевой проститутки» с сумасшедшей скоростью стремился вниз. Подозреваю, задержись Памела еще на пару минут, дно было бы достигнуто, и все из-за моего благородного порыва защитить мать-природу.

— Может объясните, что здесь вообще происходило? — спросила я местного босса, когда его милейшая супруга исчезла с горизонта.

Шеремет еще раз внимательно проверил наличие двух подписей и только после этого соизволил посмотреть на свою «затраханную до худобы любовницу».

— Знал бы, что так сработает, давно бы подселил сюда кого-нибудь, — ответил многозначительно, но за «кого-нибудь» мне почему-то стало обидно.

— И все же, что за хрень? — после эпического морального падения подбирать приличные слова не было никакого желания.

— Хрень… — Шеремет словно покатал это слово на языке. — Да, именно это здесь и происходило. Впрочем, не забивай свою голову ненужной информацией. Тебе еще опровержение писать. Весь комплект извилин пригодится.

— Отличный расклад: меня обзывают, мною пользуются, и теперь еще приказывают все забыть? — я захлопала в ладоши.

— Я тебе благодарен, — соизволило-таки произнести его Величество.

— С такой благодарностью… — отмахнулась.

На этом моменте Шеремет должен был развернуться и уйти. На призовые я не намекала, а больше делать в комнате было нечего. Но вместо ухода, он подошел ко мне поближе и за подбородок поднял голову.

— А какая благодарность подойдет? — темно-синие глаза посмотрели задумчиво, будто пытаясь проникнуть в подкорку и что-то там выяснить.

От такой внимательности было не смешно. Пожалуй, я бы предпочла десять встреч с недовольным Севой, чем один такой взгляд.

— Кофе! — спасительная идея пришла в голову внезапно. — Такой же, как Вы сами пьете.

— Кофе? — густая темная бровь взметнулась вверх.

— Да, с бадьяном, мускатным орехом и корицей.

Я всего лишь перечислила ингредиенты. Вроде бы не произнесла ничего смешного, но комнату заполнил раскатистый мужской хохот. Громкий и совершенно неожиданный.

Местное высочество смеялось так, что я даже залюбовалась. Ямочки на колючих щеках, ровные белые зубы, озорные лучики-морщинки в уголках глаз… Впервые Шеремет не выглядел конченым трудоголиком. Нет, он не сбросил возраст и по-прежнему смотрелся на все свои тридцать шесть, только сейчас в нем было столько энергии и обаяния, что у меня во рту пересохло.

Пожалуй, встреть я случайно такого мужчину на улице, ускорила бы шаг, чтобы не дать себе слабину и не оглянуться. Не моя весовая категория. Слишком опасен. Слишком непредсказуем. «Лика, о чем ты вообще думаешь?» — голосом друга Темы окончательно отрезвил меня внутренний голос.

— Вот это нюх, — смех прекратился. — Хорошо. Будет тебе кофе.

— Когда? — загипнотизированного бандерлога сменила настойчивая блогерша Лика.

— Утром попрошу, чтобы подали.

— Спасибо, — ответила я уже без обиды. — Но если получится вечером, можно и вечером. На мой сон кофе не влияет.

Шеремет коротко кивнул.

— Лады.

— Тогда приятно было Вам помочь, — я засунула подальше свои неожиданные эмоции и уверенно, холодно улыбнулась.

Судя по уже знакомой непроницаемой маске, моя улыбка не очень-то понравилась местному божеству. Между нами снова выросла стена и, не тратя больше ни единой минуты своего драгоценного времени, Шеремет повторил подвиг жены — покинул мою комнату.

— Приятно было пообщаться, — проворчала я в след.

Конечно же, в ответ никто не отозвался. Дело было сделано, и интерес к моей персоне сразу же иссяк. Как говорил братишка: «Помотросил и бросил».

Стараясь занять голову чем-нибудь более полезным, чем анализ личной жизни своего тюремщика, я попробовала вернуться к тому, чем занималась до прихода Памелы-Нины. Перед глазами снова замелькали выдержки из инструкций и столбики цифр с данными о составах кремов и спреев. Какой бы популярностью не пользовались мои разоблачительные посты, но без заказных статей сводить концы с концами было бы сложно.