Книга Сердце в огне - Хелен Бьянчин

— Не думаю, что это у тебя получится. Такой вариант действий с твоей стороны вообще исключен.

Рейчел от изумления даже онемела. Он тоже молчал, продолжая с каким-то странным интересом вглядываться в ее лицо. Как будто проводил эксперимент над подопытной морской свинкой и сейчас ожидал результатов. Да, точно так. Господин профессор у себя в клинике проводит эксперименты с беспомощной зверушкой. А что будет, если заморозить ей хвост или ударить током? А может быть, лишить воды и пищи на пару дней?

Кристиан по-прежнему удерживал ее руку, не давая подняться.

— Отпусти меня немедленно. Нам не о чем больше говорить.

— А ты попробуй уйти.

— Я буду кричать. Здесь полно людей. Я позову на помощь полицию.

— Кричи, если очень хочется. Мы же семейная пара, а полиция не любит встревать в семейные ссоры. Но я помогу тебе принять более правильное решение. Ты носишь в себе моего ребенка. — Он произнес это мягко, но недвусмысленно.

— Это мой ребенок.

— Это наш ребенок, наш общий, твой и мой. И он останется таким. Я не собираюсь менять его и свой статус. Меня не устраивает роль «воскресного отца», с выделением пары часов в неделю на свидание с собственным сыном. Или дочерью, если тебе так больше нравится.

— Понятно. Ты пожаловал сюда не ради меня, а ради того, что тебе принадлежит. Ради своего будущего. Чтобы было кому передать наследство? — Она почувствовала, что к горлу подкатывает комок и что она вот-вот разрыдается, не в силах больше сдерживать накал эмоций. Как она могла полюбить этого изверга в роли человека? Боже, какая ошибка, какая слепота с ее стороны! И она носит в себе ребенка от этого чудовища.

— Я лучше стану матерью-одиночкой, чем буду растить ребенка в доме, в котором его лицемерный отец делит время между его матерью и любовницей. Как я смогу в таких условиях воспитывать ребенка, чтобы он уважал родителей и соблюдал элементарные моральные нормы, чтобы у него не было раздвоения в душе?

— О каких моральных нормах и о каком раздвоении идет речь? Ты что же, обвиняешь меня в том, что я завел любовницу? У тебя есть основания так считать? Подтверждающие это факты? Факты, которые ты можешь предъявить на суде? — Он говорил спокойно и размеренно, но с таким нарастающим напряжением и жесткостью, что она почувствовала, как холод пробежал по ее спине.

Но у нее хватило сил выдавить это имя.

— А как же Гизела?

— Я уже говорил тебе о ней. Да, мы были близки с ней, встречались несколько раз. А потом расстались. Причем задолго до того, как я познакомился с тобой. И я это не скрывал от тебя. Так что тебе не в чем меня упрекнуть.

— Это твоя версия. А по-моему, ваши отношения возобновились.

— Зачем мне нужна бывшая случайная любовница, когда у меня есть ты? В сексуальном плане мне тебя более чем достаточно. Ты могла бы это легко заметить. По степени моего эротического внимания, по качеству и количеству нашего интимного общения. Я бы и сейчас был не против, особенно с учетом длительной разлуки. Можно даже прямо в машине. Если бы у меня была любовница, все выглядело бы совсем иначе. — Он цинично и как-то плотоядно посмотрел на нее. И даже облизнулся, вызвав прилив краски к ее щекам. Она машинально оглянулась, чтобы убедиться, что никто не подслушивает их разговор.

Он был прав. Чего-чего, а уж секса в их совместной жизни действительно было более чем достаточно. Крис был ненасытен и неутомим, к тому же очень изобретателен. Но все же это не аргумент в данном споре. Поэтому она вновь перешла в наступление:

— Откуда я знаю? Возможно, твой темперамент выше всяких границ. А может быть, тебе просто необходимо разнообразие? Или ты удовлетворяешь таким образом свое тщеславие? Может быть, тебе все время нужны новые постельные победы для самоуважения или подавления каких-то скрытых комплексов, неизвестных мне?

— Рейчел, не надо испытывать мое терпение. Иначе тебе придется пожалеть об этом.

— Мне не о чем жалеть. Возвращайся в Торонто один, без меня. Вот и все, что я тебе могу сказать на данный момент. Остальные вопросы мы можем решить позже, через наших адвокатов. Тебе нечего больше предложить мне, и ты меня не убедил.

— Ты так думаешь? — Его голос звучал подозрительно спокойно и уверенно. И у него был подозрительно самодовольный вид, как у кота, играющего с зажатой в угол мышкой. Пусть добыча попрыгает, порезвится еще, поразвлекает своего палача. Конец все равно неминуем. — Я еще не выложил все свои аргументы.

— Что ты имеешь в виду? — насторожилась Рейчел.

— Возможное судебное расследование. Подумай о деловой репутации своего отца.

— Какое еще расследование? И при чем здесь отец? Он же твой компаньон.

— Боюсь, уже бывший компаньон.

— Бывший?

— Фактически. Де-факто. Хотя юридически это еще не оформлено. Дело в том, что у меня возникли кое-какие подозрения в отношения распоряжения финансами фирмы со стороны твоего отца. Я заказал одной весьма уважаемой фирме провести аудиторскую проверку нашей бухгалтерии, которую он курировал как финансовый директор. Ее результаты подтвердили мои подозрения.

— А я какое отношение к этому имею?

— Только косвенное. Поскольку это твой отец. Полагаю, тебя интересует его дальнейшая судьба.

Сложить два плюс два было несложно. Ей недвусмысленно предлагалась сделка, заложницей которой должна стать она сама. Однако Рейчел еще попыталась слабо сопротивляться.

— И ты можешь это доказать?

— Да, конечно. Ведь ты заканчивала финансовый колледж, так что можешь сама в этом легко убедиться. Вот копия отчета аудиторской группы. Кстати, я не собираюсь подавать в суд. Мне ни к чему огласка, которая может нанести урон деловой репутации моей фирмы. Но твой отец в любом случае не будет работать вместе со мной. Мы уже предварительно договорились, что я не буду возбуждать уголовное дело, а он взамен передаст мне свой пакет акций в счет погашения того ущерба, который он нанес фирме. Окончательное решение, как ты понимаешь, будет зависеть от тебя. Мне бы не хотелось выносить сор из «семейной избы». Но если она перестанет быть семейной, то… все может случиться. Мой подход к проблеме тоже может измениться.

Ну что ж. Яснее сказать было невозможно. Типичный и откровенный шантаж. Причем беспроигрышный. Чтобы выиграть время на обдумывание ситуации, она начала просматривать отчет аудиторов. Действительно, работа была проделана тщательно и скрупулезно. Каждый перевод средств четко прослежен, неутешительные для отца выводы аргументированы и подтверждены. Убедительных доказательств злоупотреблений и прямых хищений более чем достаточно. И для нее, и для суда. Стоит дать этим бумагам ход, и этого хватит для того, чтобы сокрушить деловую репутацию и карьеру Роберта Макгилви. А тем самым тень падет и на нее. Дочь финансового мошенника и вора. А ее еще не рожденный сын автоматически станет внуком финансового мошенника и вора. С таким клеймом на генетическом древе трудно будет жить и ей самой, и ее потомкам. Да, господин Кристиан О'Нил умел играть жестко и эффективно. В своем рукаве он припрятал отличный козырь и вовремя пустил его в ход.