Книга Каркас воздушного замка - Хелен Бьянчин

Кора вздохнула.

– Да, дорогой.

Затем как была, в одном лифчике и трусиках, босиком пошлепала в ванную.

Долго ждать Брендону не пришлось. Спустя всего четверть часа Кора уже стояла перед зеркалом в элегантном светлом платье, классических туфлях-лодочках и с вечерним макияжем. Уложив свои каштановые локоны в узел и закрепив их на макушке, она взглянула на Брендона.

– Я почти готова!

Тот обежал ее взглядом.

– Почти?

– Осталось застегнуть молнию на спинке платья, но мне самой неудобно.

– Что же ты молчишь!

Брендон шагнул вперед, и рядом с ним Кора сразу почувствовала себя маленькой. Даже несмотря на то, что была на каблуках, она все равно едва доставала макушкой до подбородка Брендона. Это притом, что сама была стройной и довольно рослой.

Брендон взялся за движок молнии и осторожно потянул вверх.

Это несложная операция неожиданно произвела на Кору чрезвычайно волнующее воздействие. Вместе с медленно ползущей молнией вдоль позвоночника Коры пробежала череда покалывающих импульсов – сначала вверх, к затылку, затем вниз, куда-то в глубь тела, пока между бедер не разлилось приятное тепло.

О, это чувство было Коре знакомо! Так всегда начиналось ее интимное общение с Брендоном. Стоило ему прижаться к ней в постели или просто прикоснуться к обнаженной коже, как ее охватывал чувственный трепет.

Очевидно, Брендон почувствовал состояние Коры, потому что вдруг нежно сжал ее плечи.

– Мм… как ты приятно пахнешь после душа…

Он произнес это тихо, почти шепотом, и по спине Коры вновь пробежали мурашки. Это ощущение оказалось даже сильней недавнего – более острым, что ли. Коре захотелось качнуться назад, поближе к стройному сильному телу, откинуть голову на плечо Брендона – и чтобы он еще обнял ее – и так застыть, наслаждаясь пронизанными чувственностью мгновениями.

Однако сейчас было не время для подобных нежностей.

– Женщина всегда… должна… приятно пахнуть, – с небольшими паузами произнесла Кора. Ее язык слегка одеревенел.

Брендон прихватил губами мочку ее уха и тут же отпустил, чтобы ответить:

– Как же, знаю – это ваше оружие против нас, бедолаг.

У Коры будто сердце остановилось. Прикосновение губ Брендона вызвало такой мощный и одновременно сладостный спазм между бедер, что в течение нескольких мгновений Кора была близка к потере чувств. Лишь благодаря усилию воли ей удалось сохранить ясность сознания.

– Против тебя мне оружие не требуется.

– Знаю, – шепнул Брендон. Следом с его губ слетел звук, похожий на рычание раздосадованного тигра. – И почему нам именно сегодня нужно ехать в гости! Лучше бы мы остались дома и занялись… кое-чем более приятным.

К счастью, Кора уже полностью овладела собой, что позволило ей произнести относительно спокойно:

– Кажется, ты меня соблазняешь?

Брендон чуть крепче стиснул ее плечи.

– А по мне, так наоборот.

В каком-то смысле он был прав. Будь воля Коры, она с удовольствием поддалась бы искушению затащить Брендона в постель. Только ей очень не хотелось говорить об этом своему красавцу супругу.

Тут Брендон заговорил сам:

– Жаль, что нам придется оставить эти игры. Нас ждут Патрик и Шарон.

Неожиданно для самой Коры, с ее губ слетел хрипловатый смешок.

– Мы играем вот уже два года. То есть все время, пока женаты, – уточнила Кора.

– Конечно, – шепнул Брендон. – Ведь брак – это тоже своего рода игра.

Лучше не скажешь, подумала Кора, потихоньку отстраняясь от Брендона. И, по-моему, я постоянно в проигрыше. Во всяком случае, в эмоциональном плане. Из двух супругов хуже тому, кто любит, по сравнению с тем, кого подогревает лишь страсть.

– Спасибо, что помог застегнуть молнию. Сейчас надену серьги – и можем ехать.

Кора постаралась произнести эти слова беззаботно, но, вероятно, Брендон все-таки уловил в ее тоне грустные нотки, потому что вдруг спросил:

– Тебе не понравилось, что я сравнил супружескую жизнь с игрой?

Не глядя на него – потому что в эту минуту занималась серьгами, – Кора уклончиво улыбнулась.

– Отчего же, в каком-то смысле ты прав.

– Если ты и в самом деле так думаешь, почему говоришь об этом с таким унылым видом.

– Ничего он не унылый, – буркнула Кора.

– А по-моему, так даже очень.

– Что ж, тебе виднее.

Брендон пристально взглянул на нее.

– Ладно, сейчас не время для подобного разговора, но позже мы к нему вернемся.

Она пожала плечами.

– Хорошо.

Пока Кора напоследок прихорашивалась перед зеркалом, Брендон задумчиво наблюдал за ней.

Какая-то двусмысленность присутствовала в их разговоре, пусть едва уловимая, но она чувствовалась, сквозила в тоне, словах, выражении лица Коры. За ее внешней безмятежностью явно что-то скрывалось.

Брендон давно понял, что Кора человек тонкой душевной организации. Она довольно ранима, и ей не всегда удается контролировать свои чувства.

В привычных Брендону кругах – то есть в деловой среде – подобные качества были редкостью. Мужчины, а особенно женщины искренностью не блистали, зато в них было немало фальши, картинности, позерства и других искусственных проявлений.

Подходил к концу второй год брака Брендона с Корой, и в последнее время он все чаще задавался вопросом, понимает ли его очаровательная супруга, как порой бывает прозрачна. Как интонации, смена выражений лица выдают ее чувства, внутреннее состояние, отношение к чему-либо.

Сейчас Кора выглядела расстроенной, хмурилась. Почему – непонятно. Но нужно каким-то образом развеять ее подавленное настроение.

Брендон знал один способ, который пока еще ни разу его не подводил.

Вновь шагнув к Коре, он повернул ее за плечи к себе, взял лицо в ладони и сразу прильнул к губам.

Если бы Кора могла, то ахнула бы, но вместо этого сумела издать лишь сдавленный звук. В следующую минуту она обмякла и всем телом прижалась к Брендону.

Сколько времени продолжался поцелуй? Минуту, две, пять? Кора не смогла бы ответить на этот вопрос, кроме всего прочего, еще и потому, что испытала чувство разочарования, когда Брендон отстранился.

Подняв голову, она увидела, что его синие глаза потемнели, расширившиеся зрачки сделали их почти черными. Вместе с тем его сердцебиение участилось, дыхание стало более тяжелым. Кора чувствовала это, потому что их тела соприкасались во всю длину.

И тут Брендон неожиданно произнес: