Книга Девятнадцать писем - Джоди Перри

Я мгновение наблюдаю за ней, прежде чем заговорить. Я отдал бы что угодно, чтобы узнать, что она думает.

— Ты готова?

Она разворачивается лицом ко мне, а затем заправляет за ухо локон волос; эта привычка у неё была и раньше.

— Конечно.

До сих пор мы ходили через боковую дверь, но на этот раз выходим через переднюю, мимо сада.

— Здесь так мило, — говорит она, пока я запираю входную дверь.

— Ты проводила здесь часы по выходным, ухаживая за всеми клумбами. Возможно, мне стоит подумать кого-нибудь нанять для ухода за ними. Я не знаю ничего о содержании роз или о том, как вырывать сорняки.

— Может, если ты будешь свободен на выходных, я могу прийти и сделать это за тебя.

Я улыбаюсь.

— Мне бы очень этого хотелось.

Боже, ещё как хотелось бы.

Надежда, которую я носил внутри себя, сияет так ярко. То, что есть между нами сейчас, никак не сравнится с тем, что когда-то было, но это намного лучше того, что было неделями после аварии.

— О, пока я не забыл, — говорю я, копаясь в своём кармане, — вот кулоны, которых не хватало в прошлом письме.

Она протягивает руку, и я вижу, как приподнимаются уголки её губ, когда она смотрит на них.

— Они идеальны.

— Ещё у меня есть это, — я достаю из заднего кармана очередное письмо, передавая его ей. Внутри кулон с надписью «Я люблю тебя». Она поймёт почему, когда прочтёт мои слова.

— Спасибо. Я действительно с нетерпением жду твоих писем.

— Я наслаждался их написанием. Вспоминать прошлое с тобой было мило.

Я тянусь за её рукой, пока мы спускаемся по ступенькам к машине. Это сокрушающее ощущение, которое я носил в своей груди со дня её аварии, в такой момент такое лёгкое, что я вообще едва его чувствую.

ПИСЬМО ДВЕНАДЦАТОЕ…

Дорогая Джемма,

Двадцать пятое ноября 2006 года. Это была суббота, утро после моего бала. Я не спал почти всю ночь. Я был под таким кайфом, но опять же, было навязчивое ощущение того, что между нами всё будет иначе. Мне не нужно было переживать.

Около шести утра я проснулся от звонка своего телефона. Я резко выпрямился. Мои занавески были закрыты, так что с загоревшимся экраном мне было легко найти телефон в темноте. Я улыбнулся, как только увидел твой номер.

— Доброе утро, мой парень, — сказал ты, как только я ответил. Твой хриплый голос сказал мне, что ты только проснулась, но твои слова принесли мне мгновенное облегчение.

— Доброе утро, моя девушка, — ответил я, потирая глаза. Было что-то особенное в нашем разговоре в темноте. Это напомнило мне обо всех случаях, когда мы спали в одной комнате в темноте. Мы часами разговаривали, пока в итоге не засыпали.

— Значит, это правда. Мне не приснилось.

— Ну, если приснилось, должно быть, я видел тот же сон.

— Значит, мы действительно поцеловались, танцевали под дождём, и я почувствовала твой фонарик.

Твой ответ вызвал у меня смех, но внутри я съёжился.

— Мы определённо поцеловались и танцевали под дождём, но с фонариком ничего не было; должно быть, тебе это приснилось, — я услышал твоё хихиканье на другом конце провода, и это вызвало у меня улыбку. — Так чем ты хочешь сегодня заняться?

— Целоваться.

Моя улыбка стала шире.

— Хорошо, это мы определённо можем сделать. Что ещё?

— Мы можем найти пляж.

У меня было ощущение, что ты это скажешь. Ты всегда хотела пойти на пляж.

— Звучит отлично. Дай мне позавтракать, и я приду.

— Брэкс? — произнесла ты, прежде чем я повесил трубку.

— Что?

— Ешь быстро, я не могу дождаться, когда снова тебя поцелую.

— Хорошо, — хохотнул я. Чувство определённо было взаимным.

Через двадцать минут я постучал в твою входную дверь. Ты уже была одета в своё бикини и белый сарафан. Твои длинные каштановые волосы были связаны в высокий хвост. Ты выглядела красиво — я впервые не чувствовал себя виноватым за такие мысли. Ты теперь была моей девушкой, так что мне разрешалось думать такие вещи.

Ты бросила взгляд через плечо, чтобы убедиться, что поблизости нет родителей, а затем схватилась за перед моей майки и притянула меня для обжигающе жаркого поцелуя. На вкус ты была сочетанием мяты и сладости.

Я сидел за кухонным столом с тобой и твоим отцом, пока твоя мама готовила тебе завтрак.

— Ты поел, Брэкстон? — спросила она, поставив перед твоим отцом кофе.

— Спасибо, любимая, — сказал он, улыбаясь ей из-за своей газеты.

— Да, я уже поел, — ответил я, не сводя с тебя взгляда. Ты тоже смотрела на меня, и я довольно уверен, что у нас у обоих на лицах были мечтательные улыбки.

— Что с вами двумя? — спросила твоя мама, переводя взгляд между нами. Твой отец сложил перед своей газеты, чтобы тоже посмотреть на нас обоих.

— Ничего, — быстро сказала ты, опуская взгляд на свой апельсиновый сок.

— Вы оба выглядите как коты, съевшие канарейку.

— Нет, это был не я, — сказал я. — Что насчёт тебя, Джем, ты ела канарейку?

— Определённо нет, — ответила ты, яро качая головой. — Мне не нравятся канарейки, они на вкус как… перья.

Я не мог сдержать смех. Твой отец просто покачал головой и улыбнулся, прежде чем вернуться к своей газете. Однако твоя мама продолжала скептически смотреть на нас обоих.

Закончив с завтраком, ты сложила для нас в сумку солнцезащитный крем, закуски и холодные напитки.

Ты протянула мне ключи от своей машины, пока мы шли по двору. Ты предпочитала, чтобы за рулём был я. хоть твои водительские навыки стали лучше, я должен признать, что, будучи за рулём сам, я чувствовал себя безопаснее.

Я потянулся за твоей рукой, как только выехал на дорогу. Нужно было привыкнуть прикасаться к тебе, но я был счастлив и мог сказать, что ты тоже.

— Остановись, — сказала ты, когда я повернул за угол.

— Зачем? Ты что-то забыла?

— Просто остановись, — потребовала ты.

Как только мы остановились, ты отстегнула свой ремень безопасности и прильнула ко мне.