Книга Отчаянный шаг - Кейти МакАлистер

И тогда Шарлотта разозлилась. Сильно, по-настоящему разозлилась. Вот только что она наслаждалась чудом их слияния, полнотой их любви, радостью, расцветавшей в душе при мыслях о счастливом будущем, и вдруг ее охватила ярость, превратившаяся в ледяную решимость.

— Я провела восхитительные полчаса в твоих объятиях. Мы пережили нечто особенное, по-настоящему волшебное и важное. Я готова сделать все, что угодно, лишь бы заставить тебя понять, что после взрыва мои чувства к тебе не изменились, но ты снова закрываешься от меня, чтобы продолжать свой пагубный путь, погружаясь в жалость к себе и страдания. — Она схватила со столика пистолет. — Да будет так. Раз ты так жаждешь антрацита, я его тебе дам.

Дэр повернулся и обнаружил, что смотрит прямо в длинное дуло своего дуэльного пистолета.

— Наверное, ты хотела сказать, суицида?

— Я прекрасно знаю, что значит слово «антрацит»! — отрезала Шарлотта, обеими руками взводя курок. — И заверяю тебя: раз ты стремишься достичь непроницаемого черного ничто, ты его получишь. Если ты сию же секунду не прекратишь дуться, я тебя застрелю.

— Я не дуюсь. Боже милостивый, Шарлотта, посмотри на меня, просто посмотри! Я потерял глаз, возможность пользоваться рукой и единственную надежду спасти нас от работного дома! Я что, дуюсь? Нет, я скорблю над ошибкой, которая мне так дорого обошлась! Разве я дуюсь? Нет, я знаю, что уже никогда не стану таким, как был. Я дуюсь? Нет, я понимаю, что погубил не только свою жизнь, но и твою. Я не дуюсь, я оплакиваю утрату собственной мужественности. Как я могу дать тебе то, что ты хочешь, чего ты заслуживаешь, если сам нахожусь в таком жалком состоянии?

— Можешь и дашь, если только перестанешь себя жалеть и подумаешь для разнообразия обо мне. Честное слово, Дэр, любой другой муж просто бы из кожи вон лез, лишь бы меня ублажить, а ты… сначала так красиво занимался со мной любовью, а потом тут же отвернулся, будто у меня прямо на лбу появился некрасивый прыщ. Я этого не потерплю, понял? Просто не потерплю! И если ты предпочитаешь умереть, а не жить счастливо со мной, так тому и быть. Я тебя застрелю.

— Не застрелишь, — страдальчески вздохнув, ответил Дэр и шагнул к ней. — Ты сама сказала, что любишь меня, а раз любишь, значит, не застрелишь.

— Застрелю. Я говорю совершенно серьезно, Дэр. Посмотри на мой лоб. Видишь морщинку? Она может там остаться. Я не так-то часто морщу лоб, рискуя нажить морщины, и по одному этому ты должен бы понять, что я говорю серьезно.

— Ты меня не застрелишь, — повторил он, сделав еще один шаг и протянув руку за пистолетом. — Я даже этого не стою.

— Фазаньи перья! — рявкнула взбешенная Шарлотта, и пальцы ее непроизвольно надавили на спусковой крючок. Пистолет дернулся, отдавшись болью в руке, звук выстрела прогремел в комнате с такой силой, что в ушах зазвенело. На языке возник вкус пороха, Шарлотта закашлялась и с ужасом посмотрела на мужа.

— Ты в меня выстрелила! — потрясенно воскликнул он, глядя себе на ногу, потрогал ее и вытянул ладонь, показав испачканные красным пальцы. — Клянусь Иисусом, ты в меня выстрелила!

— Но ты же хотел, чтобы тебя застрелили, — ответила Шарлотта, уронила пистолет и бросилась к его ногам.

— Не в ногу, — возразил Дэр. — Никто не хочет, чтобы ему стреляли в ногу, это немужественно. Стрелять в висок — это прилично. Но не в ногу, Шарлотта, только не в ногу! О! Больно!

— Если ты перестанешь вертеться, я посмотрю как следует… о, Бэтсфоум, у нас тут случилось небольшое происшествие.

— Ты выстрелила в меня! Нарочно!

— Небольшое происшествие, — выразительно повторила Шарлотта и разорвала окровавленные бриджи Дэра. Крови было совсем немного, муж не упал, и она понадеялась, что ранила его не особенно тяжело. — Собственно, я вообще не собиралась стрелять.

— Она сказала, что застрелит меня, — пожаловался Дэр Бэтсфоуму. — Встала прямо вон там и сказала, что застрелит. А потом выстрелила. Ну, какая жена может хладнокровно выстрелить в своего калеку-мужа?

— Которая устала от его бесконечного уныния и хандры. — Бэтсфоум взглянул на глазную повязку Дэра, наклонился и всмотрелся в обнаженную ногу.

— Ценное замечание, — сварливо произнес Дэр. — Ой! Шарлотта!

— Оторвите-ка вот этот кусок ткани… вот так. Выглядит не так уж и страшно, правда, Бэтсфоум?

Бэтсфоум вытащил довольно грязный носовой платок и промокнул кровь, сочившуюся из небольшой ранки на бедре Дэра.

— Ничего страшного, мэм. Я бы сказал, что вы плохо прицелились. Похоже, пуля только царапнула кожу.

— Она меня застрелила!

— Ой, хватит вести себя как ребенок.

— Она выстрелила в меня из моего собственного пистолета!

— Я едва задела тебя. Едва задела из твоего собственного пистолета. Ранка такая маленькая, что ее все равно что нет, правда, Бэтсфоум?

— В самом деле, мэм, осмелюсь сказать, что…

— Вот видишь, Бэтсфоум со мной согласен. Можно сказать, что я не стреляла. А теперь, если ты сядешь, я промою твою почти несуществующую ранку, и ты сможешь проковылять в свою мастерскую и посмотреть, что там с твоей машиной.

— Двигателем, — нарочито угрюмо сказал Дэр, пока Бэтсфоум усаживал его в кресло.

Шарлотта успокоилась. Если муж устраивает такую суматоху из-за сущего пустяка — подумаешь, выстрел в ногу! — значит, он на пути к выздоровлению. Все то время, пока Дэр оправлялся после куда более тяжелых ран, от него не слышали ни единой жалобы.

— Мне нужна вода, бинты и та примочка, что очень хорошо помогла лицу Аласдэра. — Шарлотта внимательно посмотрела на мужа. — И бренди, Бэтсфоум. Он кажется немного потрясенным, думаю, его сиятельству не помешает взбодриться.

К тому времени, как рану промыли, смазали и забинтовали, а Бэтсфоум помог хозяину надеть новые бриджи, Дэр уже вовсю ругался с Шарлоттой. Она приходила в восторг от каждого сердитого взгляда и нахмуренных бровей, то и дело вознаграждая его дурной характер (которого ей так не хватало последние четыре недели) восхищенными взглядами и короткими поцелуями.

— Я этого долго не забуду, имей в виду, — предупредил Дэр, ковыляя вниз по лестнице, ведущей в подвал. — Может быть, никогда.

— Прекрасно. Может быть, в следующий раз, если тебе вдруг придет в голову желание расстаться с жизнью, ты подумаешь как следует.

Дэр кинул на нее еще один сердитый взгляд и захромал сильнее, чем следовало. Честно говоря, он почти не ощущал раны, но сам факт — его жена, его Шарлотта выстрелила в него! Вот просто подняла пистолет и выстрелила! — повергал его в изумление и портил настроение. По ее виду не скажешь, что она хоть чуть-чуть раскаивается в этом ужасном поступке. О нет! Она расточает сладкие улыбки и осыпает его сладкими поцелуями, ласкает его и своими очаровательными синими глазами раздает обещания… и ему уже хочется только одного — подхватить ее на руки, отнести в спальню и медленно, неторопливо заняться с ней любовью. В течение нескольких часов. Или даже дней. Или лет — звучит прекрасно.