Книга Тайна Безымянной высоты. 10-я армия в Московской и Курской битвах. От Серебряных Прудов до Рославля. - Сергей Михеенков

26-я пд состоит из 77-го, 78-го и 39-го пп.

Номера приданного артполка пленный не знает.

В роте до 50 солдат. В батальоне 3 роты. На вооружении рот 8–9 легких пулеметов, по 2 станковых и по 2 миномета.

Остальное вооружение – карабины и винтовки. Автоматы имеют командиры.

В апреле 1943 г. дивизия находилась в г. СУМЫ. В середине июля дивизия переехала в г. ОРЁЛ, где, участвуя в боях, понесла потери 50 % личного состава. Из ОРЛА отступила на КАРАЧЕВ. В середине августа из КАРАЧЕВА дивизия на автомашинах была переброшена на данный участок фронта (переброска производилась 12, 13 августа). Введены в бой в ночь на 19.08.43. Фронт обороны батальона 1,5 клм.

Задача дивизии – оборонять занимаемый рубеж до окончания строительства следующей линии обороны, а потом отойти. На данном участке фронта специальных оборонительных траншей нет.

Танков пленный не видел, но слышал, что танковые части должны подойти.

В тылу своего полка пленный видел мотопехоту, нумерацию данной части пленный не знает. Границ полка и других дивизий пленный не знает. Военнопленный показал, что офицеры скрывают расположение частей.

Расположение штабов и артбатарей пленному точно неизвестно.

Командир полка полковник МАТЕРН.

Командир дивизии полковник ДЕБЕР[97].

Химзащита. В мае месяце пленный слушал доклад одного полковника по вопросу химической войны. Солдатам сообщено, что к химической войне они должны быть готовы, так как каждое государство имеет сейчас различные газы. Полковник в своем докладе указал, что Германия не собирается первая применять газы в войне, но ждет применения таковых со стороны своих врагов и тогда уже использует все, что у нее имеется.

Пленному хорошо известно о положении в Италии, об отставке Муссолини и о том, что Сицилия занята союзными войсками.

Пленный показал, что на данном участке фронта находились власовцы. Какого количества части и их нумерация, пленному неизвестно. Слышил, что якобы власовские части оттянуты к югу.

Пленный показал, что настроение у солдат подавленное, война всем надоела и многие с большой охотой перешли бы к русским, но боятся расправы в случае неудачного побега или перехода. Указал на расстрел двух солдат из его роты, в конце мая пытавшихся перейти к русским.

Из полученных писем от родных из Германии солдатам известно о развивающейся голодовке в Германии, о тяжелом положении своих семей и населения в целом. Про победу в Германии уже перестали говорить.

Предварительный опрос проводил военпереводчик 326-й сд капитан СОРОКИН»[98].

Да, роковая неудача под Белгородом, Курском и Орлом, провал операции «Цитадель», которая по замыслу германских штабов должна была вернуть вермахту инициативу и создать предпосылки для дальнейшего наступления на восток, сильно подействовали на психику немецких солдат и населения всей Германии. Не помогли им ни «Тигры», ни «Пантеры», ни «Фердинанды», ни новейшие боеприпасы, ни другая техника. Сокрушить оборону русских, о чем мечтал Гитлер, немецким танковым и пехотным дивизиям не удалось. Более того, сдержавшие удар немцев советские армии почти всех фронтов пошли в наступление.

И вот 326-я стрелковая дивизия полковника Гусева остановилась перед закрутовским рубежом на речках Десёнка и Белая. Полки проводили перегруппировку, вели усиленную разведку и готовились к новому удару.

Немцы снарядов и мин не жалели. Выпустить за сутки по расположению дивизии, по боевым порядкам и тылам пять тысяч снарядов и мин разного калибра – это постоянный интенсивный обстрел. Так достигалось выполнение задачи – «оборонять занимаемый рубеж».

Двое суток спустя:

«Разведсводка № 136.

К 18:00.

Штадив-236.

21.08.43.

1. Противник в составе группировки частей 39-го пп 26-й пд, танкового полка, саперного батальона 321-й пд, разведотряда 5-й тд, 198-го маршевого батальона, 55-го мотопехотного батальона и 3-го батальона 53-го мотополка 14-й мотодивизии, продолжая занимать перед фронтом дивизии рубеж ЗАКРУТОЕ – ДЕГИРЁВО, сохраняя огневую активность и плотность огня, к исходу дня 20.08.43 и 21.08.43 активных действий живой силой не проявлял. Вел интенсивный, переходящий в артналеты артиллерийско-минометный огонь по переднему краю нашей обороны с рубежа ЗАКРУТОЕ – ДЕГИРЁВО.

Авиация противника вела круглосуточную активную разведку наших боевых порядков, дорог и тыла. Отмечено в полосе фронта дивизии до 50 самолетов разных марок и типов. Боевых действий не производила. В тылу противника передвижения войск и автогужевого транспорта в течение 21.08.43 не замечено.

1. (АРТ) В течение суток противником выпущено на боевые порядки частей дивизии из указанных направлений следующее количество снарядов и мин: до 1200 снарядов 150-мм и 105-мм и до 500 мин 81-мм.

2. Разведподразделения дивизии продолжают выполнять задачу по захвату пленного в районах ЗАКРУТОЕ и ДЕГИРЁВО. Всего три группы, состав групп – до 12 человек каждая. Производится наблюдение за противником и за появлением огневых точек его обороны.

Действовавшие в ночь на 21.08.43 разведгруппы в направлении южная окраина ЗАКРУТОЕ и южная окраина ДЕГИРЁВО успеха не имели.

Сведений о потерях противника за 20.08.43 нет.

Выводы. Противник, не проявляя активности, сохраняя боевую настороженность и огневую плотность, производит сильные артналеты по боевым порядкам наших частей, препятствует действиям наших разведгрупп.

Авиация противника ведет систематическую активную разведку полосы фронта дивизии.

Захватом контрольного пленного требуется установить намерения действий противника и уточнить нумерацию его частей перед фронтом дивизии.

Начальник штаба 326-й стрелковой дивизии майор ПОГОРЕЛОВ. Нач. 2-го отдела штаба 326-й сд майор КРАВЧЕНКО»[99].

Захватить контрольного пленного было делом непростым. Это только в кино – пошли и взяли, кляп ему в рот и – поволокли. На самом деле, как рассказывали бывалые разведчики, не раз и не два ходившие через линию фронта и бравшие «языков», взять немца из траншеи передней линии было практически невозможно. Если только с боем. Но с боем – велик риск остаться там, в немецких окопах, самим. Либо убитыми, либо пленными. Поэтому «языка» брали чаще всего в ближнем тылу. Когда захватывали немца, он, ошеломленный произошедшим, на какое-то время терял дар речи и способность адекватно реагировать на действительность. Шел послушно, молчал и без кляпа. А если ктонибудь из разведгруппы, приставленный к нему, подкалывал его в бок ножом, то пленный буквально бежал. Он знал, что любое его неосторожное движение, любой звук чреваты тем, что лезвие ножа мгновенно окажется глубже печени…