Книга Иван Калита - Николай Борисов

И аще хощеши распытовати, разгни книгу, Летописец великий русьскии, и прочти от великаго Ярослава и до сего князя нынешняго» (34, 438).

В спорах с «золотыми поясами» великие князья использовали все средства, не исключая и откровенную демагогию. В конфликте 1332 года князь Иван Данилович, явно сгущая краски, пытался представить дело так, будто, отказываясь платить возложенную на них новую ордынскую дань, новгородцы фактически выходят из политического сообщества княжеств и земель, возглавляемого великим князем Владимирским. Такое решение следовало понимать как измену. Последствия этой «измены» легко было предвидеть: карательный поход на Новгород объединенных сил всех северо-восточных княжеств. В сущности, Калита на полтора столетия предвосхитил замысел Ивана III, обосновавшего завоевание боярской республики борьбой с «новогородской изменой».

Новгородская Первая летопись так сообщает о начале тяжбы с Калитой: «Того же лета (1332. – Н. Б.) великий князь Иван приде из Орды и възверже гнев на Новгород, прося у них серебра закамского, и в том взя Торжек и Бежичьскыи верх за новгородскую измену» (10, 99). Другой извод той же летописи передает это известие в чисто новгородском толковании: без упоминания «измены», но с указанием на то, что князь Иван действовал «черес крестное целование» (10, 344).

Летописи позволяют разглядеть несколько этапов наступления Калиты на Новгород. В его действиях явственно заметны черты, ставшие со временем традиционными для московских князей: неторопливость, последовательность и тщательное идейное обоснование. Летом 1332 года князь Иван сделал только первый шаг: направил в Торжок и Бежецкий Верх московских воевод с полками, но сам остался дома (130, 503). Захватив эти области, он стал ждать ответа новгородцев. Ему явно не хотелось рисковать. Да и куда ему было спешить? Вперед, на Новгород? Но штурмовать Новгород было бы большой глупостью. Даже если бы у Калиты достало сил, чтобы одолеть новгородскую рать, Орда никогда бы не позволила ему стать покорителем Новгорода.

Упрямые новгородцы не поддались первому нажиму Калиты. Тогда в конце 1332 года он предпринял еще более грозную акцию – поход на Новгород объединенного войска всех «низовских» (то есть северо-восточных) князей. Отозвав своих наместников из Новгорода, князь Иван со своими союзниками остановился в Торжке, ожидая, когда у новгородцев сдадут нервы. Его огромное войско, томясь безделием, кормилось грабежом окрестных сел и деревень.

«Приде князь Иван в Торжек со всеми князи низовьскыми и рязаньскыми, и приела в Новъгород, сведе наместникы, а сам седе в Торжьку от Крещения до Сбора» (с 6 января до 21 февраля 1333 года) (10, 99).

Наконец новгородцы не выдержали и направили к Ивану послов: юрьевского архимандрита Лаврентия и с ним двух бояр. Не знаем, что они предложили Калите, но их предложение его не устроило. Князь «мольбы не принял, а их не послушал, а миру не дал, и прочь поихал» (10, 345). Оккупация новгородских областей, разумеется, продолжалась.

Не успев в мирных переговорах, новгородцы стали укреплять город. Архиепископ Василий Калика достроил начатую им еще в 1331 году каменную стену вокруг своей резиденции на Софийской стороне. Ему хватило средств и на то, чтобы заняться ремонтом Софийского собора – покрыть крышу свинцом, позолотить крест на центральной главе. Серьезный вклад в оборону города внес и архимандрит Юрьева монастыря Лаьрентий. Он окружил свою обитель – южный форпост города – мощными стенами (10, 100).

Укрепившись, новгородцы вернулись к мысли о переговорах. На сей раз к московскому князю отправился сам архиепископ Василий с двумя боярами. Они нашли Калиту в Переяславле-Залесском, где он любил бывать летом.

Новгородцы предложили Ивану 500 рублей откупа (сумма по тем временам огромная) в обмен на мир и возвращение к условиям договора 1329 года. Но Калита и на сей раз остался тверд в своем запросе «закамского серебра». «И много моли его владыка, чтобы мир взял, и не послуша» (10, 345).

И вновь маятник новгородской политики от смирения перед великим князем Владимирским качнулся в сторону сопротивления. Не имея ни сил, ни желания воевать со всей Северо-Восточной Русью, новгородцы вступили на путь хитроумной и сложной дипломатической игры. Архиепископ Василий Калика хорошо знал, что слабое место Калиты – отношения с Литвой. Однако здесь необходим особый исторический экскурс...

Литва стала враждебной силой для Руси еще в XIII веке. Однако тогда мелкие литовские князьки ограничивались грабежом пограничных русских волостей. Однажды Александр Невский жестоко их проучил. Он «победи 7 ратий единем выездом и множество князей их изби, а овех рукама изыма. Слугы же его, ругающеся, вязахуть их к хвостом коней своих» (13, 434).

После превращения Северо-Восточной Руси в «русский улус» Орды открылась возможность совместных действий русских и татар против сохранившей независимость Литвы. Однако жизнь показала, что подобное «сотрудничество» между поработителями и порабощенными к добру не приводит. В 1275 году состоялся совместный поход татар и русских князей на Литву. В войне с литовцами союзники «не успевше ничто же». Однако по дороге татары страшно разграбили русские земли. «Татарове же велико зло и велику пакость и досаду сотвориша Христианом, идуще на Литву, и пакы назад идуще от Литвы того злее сътвориша, по волостем, по селом дворы грабяще, кони и скоты и имение отьемлюще, и где кого стретили и облупивше нагого пустят, а около Курска и кострове лнянии в руках потерли, и всюду и вси дворы, кто чего отбежал, то все пограбиша погании, творящеся на помощь прешедше, обретошася на пакость» (25, 74).

Рассказав эту поучительную историю, летописец не удержался от прямого назидания: «Се же написах памяти деля и пользы ради».

Не принеся Руси никакой выгоды, военное сотрудничество князей с татарами дало обратный результат: оно ускорило военно-политическую централизацию в самой Литве, оказавшейся под угрозой не только с севера, от Ордена, но и с юга. Уже при князе Витене (1293 – 1315) Литва значительно консолидировалась и усилилась. Подлинным создателем могущественного Великого княжества Литовского стал брат Витеня Гедимин (1316 – 1341). В первой четверти XIV века в состав Великого княжества Литовского были включены Полоцк (1307) и Витебск (1320) с прилегавшими к ним землями (44, 38). Своего рода «буферной зоной» между Великим княжеством Литовским и сферой влияния великого князя Владимирского стало Смоленское княжество.

Именно при Иване Калите началось прямое противостояние между Литвой и московско-владимирским политическим миром, за спиной которого стояла Орда.

Это была поистине странная война между двумя половинами одной и той же страны. Коренные земли Литвы (Аукштайтия и Жемайтия) составляли лишь около 1/10 в сравнении с попавшими под ее власть восточнославянскими землями (108, 27). Русские земли в составе Великого княжества Литовского преобладали не только территориально – они были его лучшей частью и в экономическом, и в культурном отношении.

В этой трехвековой тяжбе русско-литовского и русско-татарского блоков историкам порою трудно бывает определить, какая сторона в большей степени представляла интересы русского народа.