Книга Кошка в объятиях тьмы - Жанна Лебедева

Зажмурившись и покраснев как рак, она прильнула к демону, но он взял себя в руки и отстранился. В душе назрело мазохистское желание потянуть время подольше — помучить ожиданием себя, да и Алену тоже.

Именно по этой причине они все-таки доехали до «Бриза», вошли, сели на то самое место, что и на первом свидании. Вежливый официант принес меню в кожаной папке. Алена вопросительно взглянула на Озраэля. Он даже смутился.

— Можно тебя угостить чем-то кроме воды? — поинтересовался на всякий случай. Она кивнула. — Что будешь?

— Выбери ты.

— Сама напросилась, — коварная улыбка озарила его лицо. — Есть хочешь?

— Нет.

— Тогда вина…

С моря дул теплый ветер, он трепал листья растущих в кадках южных цветов и надувал белые паруса далеких яхт. На фоне заката они окрасились в розовые тона. Солнце медленно тонуло в вечернем море. Вода казалась черной, словно кофе, и густой, как шоколад. Белыми мазками метались по небу чайки. Пахло пинаколадой и иссохшими на камнях медузами.

Алена потягивала из бокала вкусное сладкое вино, закусывая его желейными ягодами ароматной изабеллы. Терпкий вкус оставался на языке. И не вино кружило голову, а незабываемое сочетание моря и лета, запаха соды и кокоса, шума волн и тихого перезвона гитары уличного певца на набережной. Реальность снова стала сказочной, волшебной, и потусторонний мир уже не казался далеким, как сон.

Они покинули «Бриз», когда ночь вступила в свои права. До этого долго болтали, смеялись и пили вино. В общем, делали то, чего не могли позволить себе раньше, отгораживаясь друг от друга навязанными принципами, стереотипами и недоверием.

Алене одновременно и хотелось, и не хотелось уходить из ресторана. Она никак не могла наговориться с Озраэлем, наглядеться на него, но вечер обещал продолжиться чем-то неизведанным и важным, нужно было двигаться дальше.

«Ламборгини» пролетел по шоссе, притормозил возле дома на пляже. Озраэль вышел, открыл дверцу и подал руку Алене.

— Прошу.

— Это же корпоративная квартира, — вспомнила Алена.

— Теперь нет, — улыбнулся Озраэль, — я получил ее и машину в безвозмездное пользование за потусторонние заслуги после того, как отошел от дел.

— Тебя что, отправили на пенсию? — пошутила она, поздно сообразив, что может задеть бывшего начальника отдела варки за живое. — Ой, извини.

— Ничего, так и есть, — улыбнулся он. В конце концов, какая разница, почему и зачем? Ведь что сейчас еще надо, кроме уютного дома с теплым камином и спокойным морем за окном? — Проходи.

Внутри оказалось чисто и пусто. Часть вещей из помещения унесли, от этого стало свободнее. За окном шумели волны, благоухали цветы. Озраэль и Алена поднялись на второй этаж. Там, на открытой террасе для них нашлась пара шезлонгов и резной восточный столик из черного дерева.

— Кофе хочешь? — предложил гостеприимный хозяин. — Давно мечтал предложить тебе кофе.

— Только кофе? — лукаво поинтересовалась Алена, присела на шезлонг, расправляя платье.

— Только кофе и ночь…

Он спустился на кухню и вскоре вернулся с двумя чашками. Терпкий пленительный запах заполнил веранду, легкими струйками дыма унесся в сад и затерялся в ночи. Для храбрости обычно пьют другое, но Алене хватило и кофейного глотка. Ночь, дом, море, луна, что вышла из-за серебристых облаков — все казалось волшебным. Серая, будничная реальность отступила во тьму, стерла грани между мирами, обычным и потусторонним.

Алена поднялась, поставила чашку на столик и вплотную подошла к Озраэлю. Положив руки ему на плечи, взволнованно заглянула в глаза.

— Там, в потустороннем мире, ты сказал мне одну очень важную вещь…

— И сейчас повторю. Я люблю тебя.

— Я тебя тоже.

Будто произнеся что-то страшное или постыдное, Алена густо покраснела, зажмурилась и уткнулась лбом Озраэлю в грудь. Он поймал ее подбородок, заставил смотреть в глаза.

— Ты что, не веришь?

— Не верю… своему счастью.

Она снова попыталась спрятаться. На этот раз причиной стала сверкнувшая в уголке глаза слезинка, которую Озраэль убрал… поцелуем. Сдерживаться было невозможно. Вторым поцелуем он накрыл горячие от волнения губы Алены. Та вся затрепетала и сильнее прильнула. Скользнула пальчиками по широкой мужской спине — неумело, осторожно и от этого безумно возбуждающе.

Озраэль был нежен. Приходилось сдерживать пыл, всеми силами тушить внутреннее пламя, жаждущее немедленно разгореться бешеным страстным костром. Алена это чувствовала, понимала и ценила. Девушкой полностью овладели возбуждение и любопытство. Ей совсем не хотелось сомневаться или сдерживаться. В груди и животе все сжималось. Внутренности стягивались тугим узелком, пульс стучал в ушах оглушительно, словно барабанная дробь. Ну что же она так нервничает, когда Озраэль целует ее так сладко? Нужно расслабиться, просто расслабиться и плыть по течению туда, куда несут волны любви.

Поцелуи становились горячее. Губы Озраэля переместились на девичье ушко, потом на шею, потом на плечо. Платье мешало, и он решительно стянул его, благо ткань оказалась эластичной. Водопад струящейся материи стек к ногам. Алена, кажется, сильно переживала из-за невзрачного белья, а Озраэль подумал — надо бы избавить возлюбленную от него, чтобы лишний раз не нервничала.

Задумано — сделано. Выцветвший комплектик занял место рядом с платьем. Теперь Алена стояла нагая и смущенная. Под взглядом мужчины она от кончиков пальцев до кончиков ушей заливалась багрянцем.

— Чего ты? — нахмурился Озраэль, устав от всей этой ненужной скромности.

— Я некрасивая…

— Красивая, еще какая красивая!

— Все равно, свет выключи.

— Ночник выключу, а вот луну погасить не смогу, уж извини, — отшутился Озраэль, выполняя просьбу.

Стало немного темнее, лунный свет придал миру мистической красоты: где-то четче выступили тени, где-то, наоборот, очертания смягчились, растворились в сумраке.

— А ты? — нарушил тишину Аленин голос. В этой серебряной полутьме он показался Озраэлю особенно нежным.

— Что я?

— Так и останешься одетым?

И действительно, сколько можно ходить вокруг да около? Бывший демон избавился от одежды в считаные секунды. Заставив Алену коротко ахнуть, подхватил ее под бедра и закинул на себя. Когда его твердая плоть коснулась самого сокровенного, она напряглась.

— Если боишься или не хочешь, я тебя не трону, — честно предложил Озраэль без лишней игривости. Сейчас он был готов отступить, даже в самый сложный момент, лишь бы Алена не испытала дискомфорт, не подчинилась ему против своих желаний, не пожалела потом. Она смотрела с привычной решимостью.

— Конечно, боюсь, но хочу…