Книга Гнев викинга. Ярмарка мести - Джеймс Л. Нельсон

— Господин Колман.

— Лохланн, — сказал Колман, — ты вернулся? Варваров видел?

— Нет, господин, — ответил Лохланн. Он оглядел собравшуюся компанию. Луи здесь не было. — Местность к западу свободна от них.

— Очень хорошо, — сказал Колман. — Тогда мы можем заключить, что все они двигаются с востока и нападать будут оттуда же.

Последние слова он адресовал не Лохланну. Колман, похоже, уже забыл о его существовании.

— Господин… — начал Лохланн, и Колман повернулся к нему, пронзая взглядом, который никак нельзя было назвать дружелюбным.

— Да? — спросил Колман.

— Ну… господин… я… — Лохланн запнулся. Он хотел задать несколько вопросов о том, что его совершенно не касалось, и не ожидал на них благосклонного ответа.

— Ты хочешь знать, куда подевался твой дружок Луи де Франк? — предположил Колман.

— Ну… честно говоря, да, — сказал Лохланн.

— Сбежал, — процедил Колман. — Показал нам, чего он на самом деле стоит. Убил моего капитана Айлерана и удрал с моей сукой-женой. Я не знаю, взял он ее силой или она пошла с ним по собственной воле, но, так или иначе, они сбежали. К варварам, скорее всего.

Лохланн промолчал, поскольку не знал, как ответить на подобное предположение. Это была неправда, тут он не сомневался. Наверняка случилось что-то другое. Что именно, Лохланн не представлял себе, и его так потрясли слова Колмана, что он был не в состоянии собраться с мыслями.

— Но почему вы привели войско сюда? — сумел выдавить из себя Лохланн. — Почему мы не бьемся с варварами на востоке? Зачем подпускать их так близко к Глендалоху?

Этот вопрос вызвал у всех присутствующих ропот, больше похожий на междометия, чем на слова. Лохланн не понимал: то ли они не одобряют эти вопросы, то ли сами над ними размышляют.

— Это не твое дело, мальчик, — сказал Колман. — Но все-таки я скажу тебе вот что: мы были уязвимы, болтались, как простыня на веревке, в том месте, где проклятый франк нас поставил, без всякой поддержки. А здесь за нами весь Глендалох. Теперь нам есть куда отступать.

Он помолчал, словно ожидая возражений, не только от Лохланна, но и от любого из собравшихся. Некоторые его собеседники прочистили горло, но ничего связного не произнесли.

— Вот, — сказал Колман, теперь обращаясь только к Лохланну. — Я объяснил тебе куда больше, чем ты заслуживаешь. А теперь иди и попытайся принести нам хоть немного пользы.

Он отвернулся: разговор был окончен.

Лохланн похромал прочь. Он не думал о том, куда идет, просто шагал вперед, и боль в ногах отвлекала его от чехарды мыслей в голове.

— Луи де Румуа не мог убить Айлерана, он не мог сбежать, — сказал Лохланн.

Он говорил вслух, но тихо, самому себе, словно пытаясь распробовать на вкус эти слова и понять, как они звучат. Звучали они довольно правдиво. Он был не в силах представить себе, чтобы Луи так поступил.

Это казалось невероятным. Но в жизнь Луи часто вмешивались непонятные силы. Разве еще тогда, в монастыре, кто-то не пытался его убить? Вот с чего все это началось, вот почему Лохланн сменил свою рясу на кольчужную рубаху. Затем убийца приходил снова, в походе, после боя у Встречи Вод. А потом — по крайней мере так думал Лохланн — у Луи завязалась интрижка с Фэйленд. По армии поползли слухи об их связи, что казалось вполне обоснованным предположением.

— Луи ничего подобного не делал! — снова сказал Лохланн, на этот раз более уверенно. А даже если сделал, Лохланн понимал, что сейчас есть заботы поважнее возможного предательства Луи де Румуа.

Он посмотрел на запад. Солнце опускалось все ниже, небеса поглощала тьма, но душу Лохланна она захватила куда быстрее. Каким бы ни был Луи, именно он обеспечил им победы над варварами. Именно Луи до сих пор сдерживал кровожадную орду и не позволял ей разрушить Глендалох. А теперь он исчез.

И завтра придут варвары.

Глава тридцать пятая

Снится мне, Снотра злата,

Видел я: ран водопады

Вкруг меня низвергались.

Сага о Гисли сыне Кислого

Моросил дождь, но земля под ногами была твердой, не растекалась в грязь. Дорога лежала всего в четверти мили от реки, там, где и сказали разведчики. Торгрим сам ее видел, пробираясь по высокой, по бедра, траве. Похоже, ничто не стояло на пути у викингов — ни люди, ни укрепления. Короткий марш — и богатства Глендалоха окажутся в их руках.

Так просто… Но Торгрим знал, что просто не будет, поскольку не бывало никогда.

От речных берегов простиралась приветливая открытая местность, на которой кое-где росли небольшие рощицы. В какой-то миле от них поля переходили в пологие покатые горы, которые поднимались со всех сторон и тянулись, насколько хватало глаз.

Хотя глаза в тот момент мало что могли разглядеть. Солнце поднялось над горизонтом менее часа назад. День обещал быть еще более хмурым, чем вчера, свинцовые дождевые тучи нависали над ними, как проклятие, и чем дальше, тем сильнее казалось, что их скоро можно будет потрогать.

— Нет, вы посмотрите на этого сукиного сына! Господин, погляди, — сказал Годи.

Он шагал по полю рядом с Торгримом и кивал своей массивной головой в сторону Оттара и его людей. Те вытянулись слева от них кривой шеренгой, Оттар шел впереди, за ним шествовал знаменосец. Оттар был крупным мужчиной и всегда шагал широко, но Торгрим видел, что тот явно торопится, заставляя своих людей догонять его. Он всячески старался первым выйти на дорогу и тем самым опередить Торгрима.

Торгрим с отвращением покачал головой.

— Тупой ублюдок, — сказал он.

За вычетом тех, кого оставили охранять корабли, и тех, кто был убит или ранен, войско норманнов, наступавшее на Глендалох, насчитывало не более двухсот пятидесяти человек. Они представляли собой серьезную угрозу, все воины были умелыми и опытными, но Торгрим сомневался, что у ирландцев окажется меньше людей, а скорее даже и больше. К тому же их вел умелый вожак. В этом Торгрим уже убедился.

Северяне смогут победить их лишь в том случае, если будут сражаться вместе, если все атакуют как один. И Оттар отлично это понимал, но, судя по всему, решил действовать иначе.

— Нам двигаться быстрее? Поравняться с ним? — спросил Годи. Он нес знамя Торгрима с головой серого волка на красном полотнище, и оба они шагали во главе своего отряда.

— Нет, — сказал Торгрим. Он не станет играть в эту игру. — Пусть идут первыми, пусть оторвутся хоть на милю, если захотят. Пусть в одиночку столкнутся с врагом. А когда они нанесут ирландцам весь урон, на который способны, мы используем их тела как защитный вал.

Оттар первым достиг дороги, как и намеревался, его воины потянулись следом свободной колонной по три-четыре человека в ряду.