Книга Бегал заяц по болоту… - Валерий Петков

Нам больше не нужно бояться

споров, конфронтации, проблем с

самими собой и с другими людьми. Даже звёзды сталкиваются, и из их столкновений рождаются

новые миры. Сегодня я знаю, что это – «Жизнь».

Он в волнении ходил по офису, радуясь и удивляясь этой гениальной, могучей и ясной простоте. Это – жизнь! Уместилась всего в нескольких абзацах.

Вскоре приехал Виталий. Привёз с поезда Марину. У неё был усталый вид, лёгкие тени вокруг глаз. Подарила коробку конфет ассорти. Пальма скулила, вертелась вокруг, словно рассказывала, что здесь было в отсутствие Марины и как она ей искренне рада.

– Пальма, хорошая! – Марина присела рядом, юбка приподнялась. Округлые, белые коленки. Красивые. Сергей отвёл глаза.

Пальма лизала лицо Марине. Та отворачивалась, улыбалась.

– Такая тёплая встреча! Вы полюбуйтесь! – засмеялся Сергей.

Он был искренне рад. Улыбка не сходила с лица. Рассказал, что произошло, пока Марины не было. Передал телефоны, дела, рассказал по пунктам всё, что накопилось, пока она сдавала сессию. Получилось быстрее, чем он думал.

– Как доехали?

– Нормально. Теперь осталось только диплом защитить, – вздохнула Марина.

– Ну, это не самое страшное, – сказал Сергей. – Как у нас шутили перед защитой – пятнадцать минут позора, и инженер. Потом приходишь после распределения, а тебе говорят: а теперь забудь, чему тебя учили, и начнём-ка мы с тобой конкретную учёбу.

– Сейчас уже никто никого не распределяет. Так жалко, что мы закрываемся. До слёз просто жалко. Вот только приработались… притёрлись. Друг дружку узнали. Я дома, как об этом подумаю – сразу плачу.

– Эх, Марина, трепетная душа! Сколько ещё будет этих открытий-закрытий.

– Нет, правда, такие хорошие люди когда ещё вот так вместе соберутся.

Они стояли, смотрели друг на друга. Виталий вышел на улицу, держал открытой дверь, смотрел молча на них. Пальма вертелась рядом, палка была в зубах, звала поиграть, веселилась.

Сергей и Марина обнялись. Он чмокнул куда-то возле уха, в прямые тёмные волосы. Неожиданно для себя взволновался.

– Марина, вы замечательная… девчонка! Берегите себя.

– Спасибо. Вы тоже.

– Маме привет… родным. Алексею, дяде вашему.

– Спасибо вам за всё. И вам мама привет передавала.

– Идите. Я останусь. Виталий отвезёт. Долгие проводы – лишние слёзы. – Отвернулся.

Дверь бабахнула очень громко, Сергей и не замечал прежде, что такая сильная пружина и такая громкая дверь.

– Я скоро! – донесся с улицы голос Виталия.

Шаги через двор, дверь цеха хлопнула. Стихло всё.

Сергей кивнул согласно, послонялся по офису. Расхристанные после нескольких переездов столы, а были когда-то фирменными, под заказ. Цветы в горшках, фото разных объектов по стенкам развешаны в синих рамочках. Реклама. Самая красивая над его столом – большой белый ангар на фоне тёмно-синего неба, от левого угла, наискосок – весёлая радуга накрывает дугой. Ставрополь.

– Хороший был контракт. Три месяца жили, трудились, улыбались. Хорошо было. И могло быть реальное продолжение ещё на четыре конструкции. Заказ на изготовление арок большого сечения разместили в Питере, а те нахалтурили. Началась тяжба, кто должен недочёты устранить, – Виталий или Питер. Вот немецкая фирма и прекратила сотрудничество. Сергей не стал доказывать с пеной у рта правоту, всё равно закрывались. Теперь Виталий уезжал работать в ту самую фирму.

Сергей вышел на улицу.

Зелёный сарай. Сарайчик, сараюшечка. Обитая серым дерматином дверь с жёлтой табличкой, сверху маркиза – корзинка синяя, белые рёбра. Бетонный забор из плит. Клёны без листьев. Обильно свисают «вертолётики» семян. Водосток белый, новый, забит палой листвой. Проволока колючая поверх забора, посередине крыши. Лёгкий морозец, слегка припорошило снежком грязь, асфальт, соседские запчасти для фур. И бело-синее небо, набитое, как перина, пухом снега.

Сергей глубоко вздохнул, глянул на часы. Почти восемь. Столько уже событий произошло с утра. Подошёл к двери в цех. Подёргал ручку. Странно – закрыто. Должно быть, Виталий машинально закрыл двери. С ним такое бывает.

– Нет! С ним такое бывало. В прошедшем времени.

Сергею нестерпимо захотелось в цех. Пройтись по большому настилу, оглядеть стеллажи с профилями. Вдохнуть особенный запах окалины, озона от зачистки сварных узлов.

Он наклонился, посмотрел в щёлку чуть повыше ручки. Темно. Тихо. На козлах лежат стойки для трёх последних конструкций. В них заведут металлический профиль, закрепят болтами. Коробки с метизами. Уложено, расфасовано. Тросы с разноцветными шильдиками, чтобы не перепутать при сборке.

В этих декорациях он пробыл три года. Почти. Без одного месяца. Это заканчивается сейчас. К чему громкие слова. Виталий то же не любит эффектных поз, фраз. Конкретный мужик. Трудяга. Поэтому не стоит просить, чтобы он открыл цех. Для прощания перед отъездом?

Надвигаются перемены. Но он их не ощущает пока. Предполагает, что возникнут. Естественно.

Прошёлся перед закрытой дверью. И сам не ожидал, что так всё будет для него волнительно.

– К чему были слова, выяснения, страсти и пристрастия. Приставка «при» в глаголе означает кратковременность действия. Только тело напряглось в ожидании дороги. Задеревенело привычно, изготовилось к длительному сидению.

Он вышел за калитку, машинально прошёлся по шпалам, семеня, словно по ступеням лестницы – в никуда. Только лестница лежит на земле – бессмыслица. Вернулся. Снял куртку, и точас же приехали Виталий и Кирилл.

– Ну, как ты, Серёга?

– Нормально!

– Привык к условиям?

– Экстрим стал нормой, Кирилл. Бывало и похуже. В Чернобыле – три месяца в палатке. Штабная, ротная, офицерская. Нары слева и справа от входа. Ночью сыро, студёно и неуютно, днём сильная жара – Полесье, влажно. В углу под нарами «ямка-холодильничек» замаскирован, а там баночка трёхлитровая с «огненной водой», самогоночкой для выведения нуклидов. И как «наешься» этой срани невидимой, вернёшься в расположение – стаканчик примешь, смену пропустишь и здоровёхонький опять, восемь часов через восемь. Народная медицина!

– Как со здоровьем?

– Как? Санька клапан сердечный поменял, бронхи барахлят, Игорю – операцию сделали на сосудах, астматическое дыхание, Гунар тоже с сосудами мучается… А я – здоров. Практически здоров. Улыбаюсь!

– Вполне прилично выглядишь, должен сказать.

– Спасибо. А вот, три года у врачей не был, и всё время внушаю себе – здоров! Только травками перебиваюсь. Благо они в России стоят – рубль ведро. Переболел гепатитом, так после этого химические препараты стараюсь не пить. Да, ладно, о грустном не будем. – Чаю попьёшь? Чёрный, зелёный, фруктовый – какой? Перед дорожкой? Или кофе будешь, с Виталием Петровичем?