Книга Сказки о самой душевной науке - Игорь Вачков

– Да нет же! Мы просто хорошо пообщались с королем Бесконтактом, и…

– ПООБЩАЛИСЬ С КОРОЛЕМ БЕСКОНТАКТОМ?! – хором переспросили пониманьяки (именно так они произнесли – сплошь заглавными буквами).

Юля взглянула на их вытянувшиеся от изумления лица, рассмеялась и сказала:

– Ладно. Сейчас я все объясню. Но только коротко. Все-таки король ждет.

И девочка стала рассказывать. В ее рассказ деликатно вмешивался Гаф Гафыч и иногда добавлял несколько слов. С тем, как они добрались до королевской спальни и встретились с Бесконтактом, читатель уже знаком. Но вот что они узнали от короля Бесконтакта.

Король и королева – родители нынешнего властителя – не отличались особой общительностью и открытостью, но никогда не возводили борьбу за разрыв всех контактов в ранг государственной политики.

Три года назад они неожиданно тяжело заболели и вскоре умерли. Власть в королевстве перешла оставшемуся сиротой двенадцатилетнему принцу Донату. До этого момента мальчик рос в одиночестве. Родители всячески оберегали его от общения со сверстниками, поскольку никто не мог быть равным ему по положению. В результате он стал замкнутым и нелюдимым.

Со дня коронации он оказался начисто лишен нормального человеческого общения, потому что все придворные относились к нему со страхом и почтением, как к грозному правителю, и никогда не были с ним открыты и искренни. Но ведь именно теперь, став подростком, он так мечтал об общении, дружбе, душевной близости. Он так стремился вырваться из цепей одиночества, в которых оказался, потеряв родителей. Но это оказалось абсолютно недостижимым для всесильного короля.

Отчаявшись найти понимание среди вельмож своего двора, он поступил так, как часто поступают подростки: стал делать противоположное тому, к чему его влекло, – как бы назло другим и самому себе. Он объявил войну всем контактам и всем формам общения. Заявил (и сам в это поверил), что одиночество – это прежде всего независимость.

По-видимому, отчасти на него повлияло и то, что во время болезни его родителей врачи постоянно твердили, что причиной инфекции могли стать неосторожные контакты короля и королевы с какими-то просителями и что в целях предосторожности, дабы не заразиться, принцу не следует контактировать с кем попало.

Слово «контакты» стало отвратительным юному принцу, так же, как слова «связи», «общение», «отношения». И Триодиннадцатое Королевство было переименовано в Королевство Разорванных Связей, а принц Донат стал королем Бесконтактом.

И колесо завертелось – при этом во многом уже независимо от самого короля.

Группа придворных во главе с премьер-министром Ли Цемером активно поддержала нововведения короля-подростка – их очень устраивала предоставленная возможность удержаться у власти, разделяя подданных и запрещая любые связи между ними. Фактически именно они стали управлять испуганными одиночками и бессмысленными толпами от имени короля. Ли Цемер и его приближенные для себя-то сохранили все права и возможности общения, но сами оказались настолько отравлены духом подозрительности и эгоизма, что превратились в живое воплощение разорванных связей.

«Семена раздора» – особые агенты антиконтактной полиции – рассеялись по всему свету, разрушая человеческие связи. От имени короля вводились все более жесткие законы, запрещающие нормальное общение людей. Тюрьмы наполнялись недовольными.

Короля убеждали, что такая политика возвеличивает его. Однако самому королю от всего этого не стало легче. Его тайная мечта о понимании не воплощалась в жизнь. Не помогал даже добытый по его приказу на планете Собакилия Ключ Понимания. Он начал осознавать, что обманут своими министрами и сам обманул себя.

Только в своих стихах мог излить король Бесконтакт тоску одиночества и боль неразделенных мыслей и чувств… Кстати, именно стихи короля помогли Юле догадаться о подоплеке событий, происходящих в Королевстве Разорванных Связей.

Впервые за три года правления юный король встретил в лице Юли и Гаф Гафыча тех, кто оказался способен выслушать его и понять. А поняв – простить. И сам Бесконтакт словно прозрел, осознав все то, что натворил в своем Королевстве и в других мирах. Он понял, что совсем запутался в себе, а понимание, оказалось, – вот оно, рядом. Стоило только протянуть руку добрым и честным существам, а не хитрым и продажным придворным.

Злоба и обида, приведшие его к ошибкам, а иногда и к страшным поступкам, заменились раскаянием и желанием исправить содеянное.

Сегодняшним указом он назначил своими временными советниками Юлю и ее друзей и сейчас нетерпеливо ожидал их, чтобы обсудить, что нужно срочно изменить в Королевстве Разорванных Связей… – Я бы начал с названия, – сказал Джек Подружитель. – Надо вернуть прежнее – Триодиннадцатое Королевство… По-моему, неплохо звучит, а?

Глава 22

Триодиннадцатое королевство

Королю Донату, Юле и ее друзьям пришлось немало потрудиться, составляя новые указы и различные государственные бумаги. Ведь никому из них (за исключением Доната, разумеется) не приходилось управлять государством, а занятие это оказалось весьма хлопотным. Тем более что хороших помощников у них не было. Пришлось разогнать прежнее правительство, министры которого ужасно воспротивились поддержке общения и взаимопонимания. Но они были каждый за себя, а значит, не сильны и не способны противостоять объединенным сторонникам налаживания связей.

Премьер-министр Ли Цемер, правда, тут же объявил себя приверженцем «самого наичеловечнейшего общения», но ему никто не поверил. Он отправился в полном одиночестве выращивать капусту на своем огороде в удаленном месте Триодиннадцатого Королевства.

Король отменил почти все предыдущие указы. Все «железные занавесы» отправились в металлолом. Была расформирована антиконтактная полиция, выпущены заключенные из тюрем. Новое правительство состояло из самых отъявленных и убежденных пониманьяков – это и стало залогом успеха новой королевской политики. Возглавил правительство знакомый читателю Ком Муникат.

По всему Триодиннадцатому Королевству были открыты театры и концертные залы, организовывались праздники, начали действовать клубы общения, стали выходить газеты – и не с пустыми полосами, как раньше, а заполненные свежими новостями.

Открылись библиотеки, и книги наконец стали доступны всем. Как хорошо, что любитель чтения – король – запретил сжигать книги, на чем настаивали Ли Цемер и его министры!

По Всемирной паутине носился как угорелый перепрограммированный Юлей Всемирный Паук, разнося адресатам почту. Добродушная Граня прокладывала под столицей Триодиннадцатого Королевства ветки метрополитена. Ученые, студенты, школьники с удовольствием плескались в Море Знаний, ставшем теперь доступным.

Люди ходили друг к другу в гости, смеялись, трудились, общались – и радовались, что могут наконец жить по-человечески, строя нормальные отношения с другими людьми.