Книга Последняя принцесса Индии - Мишель Моран

– Ваши повара знают, что индусы не едят мяса? – спросил Арджун.

– Они готовы к любому повороту событий, – ответил «черный фрак», – даже к тому, что наши гости никогда прежде не ели, сидя за столом на стульях.

Я бросила сердитый взгляд на Арджуна.

– Не сейчас, – произнес он на маратхи. – Мы близки к цели.

Мы пошли вслед за «черным фраком» через анфиладу залов в крыло дворца, предназначенное для гостей. Проходя мимо большого окна, мы увидели, как с неба падают белые хлопья. Джхалкари первой подошла к окну. Остальные последовали ее примеру.

– Что это? – воскликнул один из стражей.

«Черный фрак» в очередной раз тяжело вздохнул, словно этот день оказался самым ужасным за всю его службу, и произнес:

– Снег. Он падает, когда очень холодно.

Я перевела. Мы все стояли и любовались снегом, пока «черный фрак» не откашлялся.

– Вы сможете любоваться этим чудом из ваших комнат, если пожелаете, на протяжении ближайших двух часов.

Комнаты были такими же великолепными, как и весь дворец. Огромные окна выходили в парк. Мебель красного дерева великолепно смотрелась на фоне золотисто-голубых стен. Хотя каждому выделили по комнате, все мужчины расположились в комнате Арджуна. Джхалкари остановилась у меня. Мы уселись в кресла, обитые голубым бархатом, и принялись наблюдать за падающими с серого неба снежинками.

По прошествии некоторого времени Джхалкари подалась вперед и спросила:

– Какая она?

Молодая женщина понизила голос, хотя говорила на маратхи.

– Вежливая. Сдержанная. Умная. Похожа на рани.

– Она весьма крупная женщина. Ее подбородок… у нее два подбородка…

– Джхалкари! – пожурила я ее, но потом рассмеялась.

– Жаль, что мы не сможем взять снег к себе домой, чтобы все могли это увидеть.

Мы смотрели на странный, чужой нам пейзаж.

– У меня хорошее предчувствие, – сказала я, игнорируя неприятное ощущение в области живота. – Зачем королеве приглашать нас на ужин, если решение будет отрицательным?

* * *

Несмотря на ту роскошь, свидетельницей которой я была на протяжении всего дня, ничто не могло сравниться с грандиозностью этого вечера в Букингемском дворце.

Множество мужчин в черных фраках с белыми отворотами принесли наши дорожные сундуки, доставленные во дворец. Мы облачились в свежую одежду. Джхалкари выбрала сари, отделанное золотой нитью и вышивкой в форме золотых листочков. Рубины на шее и запястьях она оставила, но сменила рубиновую тику, которая спускалась со лба на затылок и ниже, на другую, из золота и изумрудов. Себе я выбрала сари фиолетового цвета с изысканными серебристыми узорами бута[102]. Рани дала мне гарнитур редких фиолетовых сапфиров ему под цвет.

Полагаю, все мы храним свой собственный образ у себя в голове, но этот образ редко совпадает с тем, который запечатлевается в памяти других людей. Когда я, к примеру, воображаю себя, то представляю двенадцатилетнюю Ситу, одетую в грубого сукна ангаркху, за которую отец расплатился двумя поделками, вытесанными своими руками. Но в тот миг, разглядывая собственное отражение в зеркале, я словно впервые видела себя. Я вплела сапфировую тику посередине головы. Драгоценные камни опускались на мой лоб, а большой фиолетовый сапфир свешивался у меня между бровями. Вставленное в ноздрю колечко с сапфирами дополняло картину.

– Ты красива, словно рани, – сказала Джхалкари, – и явно красивее королевы Виктории.

Я рассмеялась, но Джхалкари не шутила.

– Плохо, что ты стала дургаваси. Я не хочу тебя обидеть, – поспешно добавила она, – но иногда я сама стыжусь того, кем стала.

– Ты замужем, – напомнила я ей.

– Но детей у меня не будет, – тихо возразила Джхалкари.

Я смотрела на свое отражение в зеркале. Золото сверкало на шее и пальцах рук.

– Мы приехали сюда ради нашей миссии, – напомнила я ей. – Если мы преуспеем, представь, как изменится жизнь в Джханси. Рани наградит нас и наши семьи так, что даже вообразить себе трудно.

– Возможно, – молвила Джхалкари.

Она присела на краешек кровати и выглянула из окна.

– Думаешь, королева на самом деле захочет вернуть рани трон Джханси?

– А почему бы и нет? Ты что, думаешь иначе?

– Я согласна с мужем: если бы королева хотела, то давно вернула бы.

Тот же самый мужчина в черном фраке пришел проводить нас в столовую. Я и Джхалкари стояли в коридоре и видели, как слуга понапрасну стучит то в одну, то в другую дверь. Мы знали, что все мужчины собрались у Арджуна, но ничего «черному фраку» не сказали. Мы наблюдали, как он сердито вздыхает и переходит от двери к двери. Наконец «черный фрак» постучал в самую последнюю дверь. Оттуда вышли Арджун и другие стражи. На капитане были бело-серебристая курта, серебристые чуридары и серебристые джути. Увидев меня, он сначала скользнул взглядом по складкам моего сари и лишь затем посмотрел мне в глаза.

– Сита, – тихо произнес он.

– Сюда, – сказал «черный фрак», прежде чем я что-то успела ответить Арджуну.

Мы прошли по освещенным газовыми рожками коридорам и оказались в обеденном зале. Там очередной человек, одетый в черный фрак, возвестил о нашем прибытии. Три хрустальные люстры висели над столом красного дерева, чья длина превышала длину зала, в котором рани принимала посетителей в Панч-Махале. Возможно, все дело было в свете, отражающемся в зеркалах, или убранстве зала к Рождеству, но тогда все увиденное показалось мне необыкновенно прекрасным. Красное дерево… серебро… золото… Стол застелен красивой льняной камчатной скатертью, а на ней – сверкающие хрусталь и фарфор. Возле каждой тарелки лежали две ложки, четыре вилки и два ножа. Бокалы были настолько велики, что человек без труда мог бы засунуть в них сжатую в кулак руку. Зал уже до половины был наполнен гостями. Женщин, как я заметила, было не меньше, чем мужчин.

Мы встали перед нашими стульями. Затем слуги пододвинули их поближе к нам, и только после этого мы сели. Я сидела возле Арджуна. Напротив нас находились свободные места королевы и ее супруга – принца Альберта. Когда я потянулась к лежащей на столе кремовой салфетке, следуя урокам, которые в Индии преподала мне миссис Мак-Эган, вошел очередной гость. Он был необыкновенно хорош собой, явно индус, но одет по-европейски. Фалды его фрака раздваивались, напоминая хвосты двух уток. Прежде я ни разу не видела индуса, одетого словно британец.

«Черный фрак» провел его по залу. Незнакомец вызвал всеобщий интерес среди присутствующих здесь женщин. Он уселся рядом со мной, сложил руки в намасте и вежливо поклонился.