Книга Девять с половиной - Марина Рыбицкая

– Я – Рашид, – представился предводитель. – Возглавляю один из кланов рода.

– Очень приятно, – прочавкала я, дожевывая лепешку.

– А?.. – решил провести дружескую беседу мужчина, внимательно разглядывая меня прищуренными глазами.

– Разговора по душам не будет, – заверила его я, потягивая чай. – У меня душа устала и разговаривать отказывается. Так что извини, Рашид, в другой раз. Если с Агиларом о нем договоришься.

– А если я ему тебя не верну? – еще больше прищурился Рашид. – За такую деву мы можем и повоевать.

– Не стоит, – фыркнула я чаем. – Я всегда буду на его стороне. И потом – чего напрягаться? Он меня сам найдет. – Я прислушалась к ощущениям. – Уже ищет. На рассвете будет здесь.

– Откуда такие сведения? – удивился Рашид, не слишком мне доверяя.

– Из глубины души, – вздохнула я, потуже заворачиваясь в попону. Стало чуть прохладнее.

Где-то неподалеку заиграл дутар.

– Ой! – обрадовалась я, переводя тему, пока меня еще о чем-то необъяснимом не спросили. – Музыка!

– Азиз! – крикнул предводитель. – Наша дева хочет послушать твою игру!

Я не стала указывать мужчине, что девой я была уже очень давно, чтобы не вызывать новых расспросов и уговоров побыть ею еще.

К нам приблизился стройный гибкий мальчик с только начинающим пробиваться пушком на лице и низко поклонился.

– Мой сын, – гордо сказал Рашид. Приказал: – Сыграй нам что-нибудь.

Полилась грустная мелодия, трогающая душу.

Внезапно на ум пришли слова, которые сложились в строчки, и я замурлыкала себе под нос:

С ума ты сходишь от любви.Она к тебе навек пристала,Она твоей душою стала,Твои копируя шаги.С ума ты сходишь от любви.Она твои обняла плечи,Притиснув яростно к груди.Боролся ты, сражаясь с чувством,Достоинство свое храня.Неблагодарное искусство –Любить меня, а не себя…[17]

Музыка стихла.

– Госпожа, – позвал меня Азиз. – Можно я запишу ваши стихи?

– Пользуйся, – расщедрилась я, чувствуя себя чуть ли не благодетельницей.

В это время из-за бархана показалась симпатичная морда маленького лопоухого ослика. Я шустро вскочила с места, невежливо уперлась в нее рукой, запихивая обратно и причитая:

– Нашли время, когда прийти! Они и так не знают, что со мной делать!

– Да мы послушать! – обиделся Веселый Дервиш.

Ослик согласно закивал и состроил умильные глазки.

– Кто там? – вытащил саблю из ножен Рашид. – С кем вы там разговариваете?

– Тут ко мне дедушка на огонек зашел, – сказала я. – С другом! И уже уходят! Чаю для них не надо, самим мало!

– Откуда он взялся? – хмурил брови кочевник, к которому начали стекаться все члены отряда.

– Мимо шел! – загораживала я пришельцев. – Случайно! И на меня наткнулся!

– Вообще-то, – подал голос Веселый Дервиш, – мы тебя специально искали, чтобы сказать:

Коль ты герой – то сразу худший из людей,Если отшельником живешь – так вообще злодей,И будь хоть ты талантлив, как великий гений,Спокойно проживешь, лишь если прячешься в безвестье.

И добавил:

В ночной тиши вступаю в храм родной,Не буду здесь просить Творца себе судьбы иной,Недавно коврик я стащил отсюда –Он истрепался, будет мне другой.

– Сказали? – вызверилась я. – Все! Я поняла, запомнила гробокопательские сентенции и начинаю веселиться!

– А почему твой дедушка так странно разговаривает? – удивился Рашид, обходя меня стороной, чтобы полюбоваться на ослика.

Право слово, не на Веселого Дервиша же ему глазеть!

– Потому что моя внучка, девушка с глазами цвета амариллиса, – хитро прищурился старик, пряча усмешку, – никогда не слушает старших. Приходится ей постоянно об этом напоминать.

– Все, деда, – истово закивала я, не зная уже, как прикрывать эту парочку. – Я просветлела рассудком и зашевелила мозгами. Могу я теперь побыть в одиночестве с этими милыми мужчинами?

– Да пожалуйста, внученька! – хмыкнул старик. – Только помни, что ты – не то, кем кажешься, а та, кем себя ощущаешь! – И растаял, подлец такой!

– Веселый Дервиш! – полетел по отряду тихий шепот, и все дружно брякнулись на колени.

– Приплыли! – уныло сказала я. Помолчала, глядя на коленопреклоненных мужчин, и безнадежно поинтересовалась: – Тут нигде поблизости большого дерева нет?

– Зачем вам? – осторожно спросил Рашид, всем своим видом показывая, что если надо, то сейчас же посадит, вырастит и мне преподнесет.

– Повеситься хочу, – призналась я. – Или, в крайнем случае, вырвать с корнем и отгонять назойливых незваных гостей!

Глава 33

Все в жизни меряется сексом. Мало – импотент, много – бабник, средне – вообще не обсуждается…

Амариллис

На рассвете до нас дополз белый конь в пене и Агилар в пыли. Он застал дивную картину: меня, сидящую на вершине бархана и завернутую в попону, и кочевников, окруживших этот бархан, все так же стоящих на коленях. Идиллия! Я клацала зубами от холода – они клевали носами от недосыпа.

– Ты обещала меня ждать! – рявкнул разъяренный мужчина, удостоверившись, что я живая.

– Я же не сказала – где, – фыркнула я. – Сижу жду, как видишь.

Агилар побагровел.

– Вижу! – заорал он еще громче, пытаясь продраться сквозь строй оживших кочевников. – Как только я за дверь, так ты по уши в мужчинах!

– По ноги, – педантично поправила его я. Отчитала дымящегося от ревности воителя: – Не надо мне приписывать несуществующие заслуги. Сколько раз повторять – мне чужого не надо!

– Ты как с нашей девой разговариваешь?!! – окончательно проснулся Рашид и вышел вперед, загораживая дорогу Агилару.

Чудесно! Только его для вмешательства в нашу перепалку и не хватало.

– С кем?.. – прибалдел Агилар, разглядывая еще одно неожиданное препятствие.

Потом перевел вопросительный взгляд на меня. Я скромно пожала плечами.

– Это моя жена! – на всякий случай рыкнул Агилар, снова обращая внимание в сторону Рашида и начиная меряться с кочевником гневными взглядами. Вроде того – кто тут самый-самый и еще чуть-чуть самее…

– Насчет жены мы ничего не знаем, – сказал за всех предводитель, переведя глухой ропот на нормальный язык. – А вот то, что она дева, мы знаем точно!