Книга Женское начало - Галина Врублевская

– А одного из братьев-конезаводчиков – Яном, – добавил Павел. – Это памятная медалька о дне их бракосочетания.

Молчавшая при этом открытии Катерина, напомнила остальным:

– А ведь покойный Олег хотел подарить эту скульптуру пану Станиславу! Как предчувствовал, что она из фамильного наследия Ковалевских. Получается, что твой Яник, подруга, – и тезка, и наследный принц конезаводчиков.

Чуть позднее Павел позвонил пану Станиславу и обрадовал его находкой, оборванные нити славного рода связались в узелок.

В свою очередь тесть сообщил, что зарегистрировал новый журнал «Мои лошади». Еще до того, как началось строительство новой конюшни, пан Станислав решил, что можно заняться просветительством в области коневодства и начать зарабатывать деньги рекламой. Марта уже дала согласие стать секретарем издания. Смелые мечты компаньонов начинали воплощаться в жизнь.

* * *

В середине лета Павел, не таясь, поселился вместе с Яной. Он простил ей все: и неясное положение с отцовством, и странное поведение зимой, когда Яна отстранилась от него. Из-за какого-то непонятного страха она по-прежнему молчала о случившемся у нее провале памяти.

Однажды в комаровский особняк по приглашению Катерины наведался «доктор Фрейд». Поскольку он был в курсе проблем Яны, она попросила его поговорить с Павлом, прояснить ее ситуацию. Психотерапевт выполнил ее просьбу. Павел поверил не сразу, полагая, что Яна ищет оправдания своим, как он считал, закидонам. После отъезда доктора Павел вызвал Яну на откровенный разговор:

– Признайся, Яна, ты придумала эту историю с провалом памяти? Все еще не веришь, что я простил тебя?

– Паша, все это случилось на самом деле. Я и теперь еще не все вспомнила, но вспомнила главное – Евгений не мог стать отцом ребенка. Чтобы ты не сомневался, я предлагаю сделать тест на отцовство.

– Что ж, раз с тобой приключилась амнезия, тем более обсуждать нечего. Никакие тесты я делать не собираюсь. Это мои дети – и точка.

Но несмотря на то, что отношения наладились, Павел не спешил делать предложение Яне, так как считал, что вначале надо самому прочно стать на ноги. Тем временем намечалась другая свадьба: пана Станислава и Марты.

Оставив детей на попечение Катерины, Павел и Яна отправились на скромную церемонию – они были приглашены в качестве свидетелей. Марта была в нарядном розовом платье с игривыми воланами, вновь вошедшими в этом сезоне в моду, в ушах ее сверкали золотые сережки – подарок жениха. Сам пан Станислав был в строгом костюме и галстуке-бабочке, отчего выглядел стареющим модным режиссером. После ЗАГСа все четверо отправились в суши-бар.

Разбираясь в мудреных названиях рыбных деликатесов и запивая их крепким пивом, попутно говорили о жизни. Разговор принял почти родственное направление.

– Теперь, Марта, ты – моя вторая мама, – пошутила Яна, – не зря с детских лет ко мне в воспитательницы набивалась.

– Тогда мне придется назвать себя бабушкой твоих близнецов, – невесело поддержала шутку Марта.

– Никаких бабушек! – погрозил женщинам пан Станислав. Режиссер получил приз под названием «Марта» и вовсе не хотел, чтобы его достижение было обесценено. – Марта у нас всегда будет просто Мартой, так и детишек своих, Яночка, приучи.

Заказали новые японские диковинки, еще пива. Наконец, компаньоны заговорили о деле. Обсудили местонахождение деревушки, в которой будут выстроены новые конюшни и подсобное хозяйство. Павел изложил свое видение дела: никаких конных прокатов, только разведение лошадей. Обозначили главное: Павел будет постоянно жить в деревне, при конезаводе, пан Станислав остается в Петербурге, за ним – журнал, рекламная поддержка и международные связи.

Под конец вечера пан Станислав нерешительно спросил, обращаясь к дочери и ее другу:

– А вы, друзья мои, не собираетесь узаконить свои отношения?

Яна не обижалась на Павла за его нерешительность, считала, что он вправе не доверять ее чувствам, хотя сама пошла бы теперь за него, не раздумывая.

– Боюсь, что ничего не получится, – заметил Павел.

– Почему? – дуэтом воскликнули Марта и пан Станислав и посмотрели на Яну.

Она молчала. Объяснил Павел:

– Я уже сказал, что собираюсь жить в деревне. А Яна до кончика ногтей – горожанка. Не думаю, что она с детьми согласится поехать со мной в глушь.

– Это можно считать предложением? – вспыхнула Яна и нервно затеребила пальцами столовую салфетку.

– Если тебя не пугают условия, можешь считать это предложением! Или лучше так: дорогая, любимая Яночка, будь моей женой!

– Деревни я не боюсь, ведь и мама моя работала в деревне, и дошкольное детство мое там прошло. Но вот в чем загвоздка, Паша! Я знаю себя, долго оставаться домохозяйкой, как Катя, я не смогу. Я уже снова начала прислушиваться к сводкам с финансовой биржи. Впрочем, все равно, за месяцы, которые я занималась детьми, мои клиенты разбежались к другим трейдерам.

– В селе тоже можно найти работу. Ты же преподавала информатику в школе, там наверняка имеется школа, – вставила Марта.

– Я хотела бы все тщательно обдумать. Спасибо тебе, отец, и тебе, Паша, что поддерживаете меня с малышами. А с остальными, Павел, чуть-чуть подожди.

Предложение Павла повисло в воздухе.

10

Близилось первое сентября – начало учебного года – и Катерине с сыном предстояло возвращение в город, потому что Костик шел в первый класс. Он был хорошо подготовлен к занятиям, умел читать и писать, приобрел кучу сведений о своем городе и государстве, у него не было только опыта общения со сверстниками. И потому в последний момент перед отъездом будущий первоклассник запаниковал.

Лето он прожил беззаботно, не задумываясь, как сложится его жизнь дальше. Но сейчас он понял, что уезжать придется вдвоем с мамой, а дядя Паша, тетя Яна и близнецы – это другая семья. Но ведь и мама его не была лишней – обедали они все вместе, на пляж тоже ходили вместе. Он приставал к взрослым, уговаривая их и в городе жить рядом. Костик никак не мог понять, почему разрушается его счастье. Из-за этого он стал совсем неуправляем.

В последний день пребывания на даче обе женщины вышли на прогулку в лес. Они шли по песчаной дорожке, толкая коляску с близнецами перед собой. Непоседливый Костик то обгонял группу, то ненадолго отставал, разглядывал муравьиные дорожки, ловил жуков, сбивал ногой мухоморы, сам похожий на грибок из-за красной курточки, надетой на нем. Ему было неинтересно чинно вышагивать рядом. Разговаривая друг с другом, подруги не сразу заметили его исчезновение. Катя вначале подумала, что сын шутит – дети любят прятаться.

– А я тебя вижу, вылезай! – игривым голосом кричала Катерина, делая вид, что обнаружила мальчика. Но он не отзывался.

Не на шутку обеспокоенные женщины забегали взад и вперед, окликая ребенка. Но углубиться в лес они не имели возможности, поскольку по черничнику и мху не проехала бы коляска. И вдруг откуда-то раздался едва слышный тоненький зов ребенка: