Книга Соломон Крид. Искупление - Саймон Тойн

– О господи!.. – посмотрев, выдохнула Холли, потом сунула Соломону телефон и пропала в темноте.

Он слышал ее шаги сквозь шум ручья. Хм, кажется, появился и какой-то новый шум. Фыркнул Сириус. Салон машины осветился. Соломон запрокинул голову, принюхался, но ровный ветер из долины принес лишь пыль, запахи дороги и пожара. Соломон снова поглядел на документы, внимательно перечитывая список веществ, позволяя своей бурлящей памяти выдать информацию о каждом. Рядом с одним пунктом списка была пометка теми же зелеными чернилами, что и на плане: «трихлорэтилен».

Прозрачная, не воспламеняющаяся, не имеющая запаха жидкость. Когда-то трихлорэтилен употреблялся в качестве анальгетика. Сейчас он не используется из-за побочных эффектов. Часто применяется в промышленности как растворитель.

Соломон сосредоточился, извлекая все больше информации, и в ее вихре обнаружилось, отчего именно Джеймс Коронадо спрятал этот документ и зачем потребовалось убить его, чтобы заткнуть рот.

– Посмотрите на это. – Появившаяся из темноты Холли протянула конверт. – Последнее, что Джим запросил из архива перед смертью.

Соломон взял конверт, вытащил рисунок, показывавший в мелких подробностях медный крест и его пьедестал. Соломон изучил диаграммы, срезы, формы – и понял.

– Вот она, моя связь с вашим мужем, – выговорил он. – Я должен окончить начатое им. – Соломон расстегнул рубашку. – Когда я пришел в себя близ города, при мне оказалась лишь книга мемуаров Кэссиди и вот это. – Он вытащил из-под рубашки крест.

– Алтарный крест?

– Как я и полагал, созданный самим Джеком Кэссиди. Он же создал и все остальное: и церковь, и ее убранство, и даже плиту, на которой стоит крест. Неплохо для человека, начавшего карьеру слесарем, – процитировал Соломон слова мэра.

Значит, нательный крест – на самом деле ключ!

Соломон опять посмотрел на принесенные вдовой документы:

– Ваш муж почти открыл утерянные сокровища Кэссиди. Подошел совсем близко.

Он присмотрелся к алтарному кресту и чертежу пьедестала в том месте, где его закрывал крест. Надпись. И при поставленном кресте она не видна. Первая заповедь:

I

Я Господь, Бог твой; да не будет у тебя

других богов пред лицем Моим.

С особым вниманием Соломон изучил это «I», тщательно нарисованное в центре плиты параллельно ее длинной стороне, затем повернул свой крестик, чтобы рассмотреть его сечение. То же самое. Основание крестика – «I». А значит, отыскалась и скважина для ключа.

Соломон посмотрел в плотную тьму, думая о том, как пробраться в церковь, и вдыхая запахи ночи: еще влажной земли, креозотовых кустов, полыни. И вдруг ощутил чужое. То, чего не должно быть здесь. Вдохнул еще глубже, пытаясь определить, откуда доносится запах пота и оружейного масла, и слишком поздно осознал: доносится отовсюду.

– Сохраняйте спокойствие, – посоветовал Соломон Холли и, видя ее сконфуженное лицо, добавил: – Сейчас мы встретимся с убийцей вашего мужа.

Из темноты, мгновенно ослепив, полыхнули фонари.

– Никому не двигаться! – крикнул Морган. – Держать руки на виду!

Вспыхнули новые фонари. К Соломону кинулись черные фигуры. Завели за спину руки, стянули пластиковыми наручниками.

– Как вы нашли нас? – спросил он.

– Билли Уокер, – ответил Морган. – Он проснулся и рассказал нам о том, что подслушал из ваших разговоров. Мол, вы направляетесь к месту аварии. Я и догадался, что вы заглянете и сюда, такая вы парочка умников.

Холли кинулась на него, и солдатам пришлось схватить и ее.

– Откуда ж ты знал, что нужно ехать сюда?! – закричала она. – Да просто ты убил его тут!!!

Она плюнула и попала в грудь.

– Это вторая рубашка, испорченная вами за сегодня, – констатировал Морган. Он шагнул вперед, отвесил женщине смачную оплеуху и заключил: – Замечательно. Я ждал этой возможности весь день.

Он отпихнул Холли и поднял с земли документы.

– Извините. Пришлось подпортить ваш дом. Мы думали, они там, – заметил Морган, доставая зажигалку. – Если бы ваш муж оказался умнее, ничего бы этого не произошло.

Он щелкнул, добыв огонек, и подержал его под уголком отчета о загрязнении грунтовых вод, пока бумага не занялась. Бросил бумагу на кострище, наблюдая за тем, как она догорает, наконец обернулся. На губах его играла улыбка.

– Одной проблемой меньше. Теперь осталось лишь разобраться с вами. Пойдемте со мной, – приказал он и двинулся через лагерь.

Соломона толкнули в спину.

– Кое-кто ждет не дождется встречи с вами, – добавил шеф полиции.

68

Малкэй вел машину по взбугрившейся дороге, тщательно выбирая путь по изуродованному огнем полотну. В темноте трудно понять, где кончается асфальт и начинается гарь пустыни. Неохота оказаться с порванной покрышкой или в канаве.

Тио сидел рядом и неразборчиво мурлыкал себе под нос. С тех пор как он с наслаждением поведал Малкэю о его семейной истории, босс не сказал почти ни слова, тыча пальцем в телефон, глядя в окно, иногда указывая на птицу либо проезжающую машину, словно пятилетний малыш, изображая звук выстрела.

Однако Малкэй уже ощутил влияние Тио, простирающееся впереди, словно невидимое щупальце. Никаких патрульных у барьеров, огораживающих место аварии, никого у обломков.

– Останови там. – Тио махнул на спутанный клубок почерневшего металла.

Малкэй подчинился. Тио вышел и направился к обломкам, сел рядом с ними на корточки, глядя на скрученные балки и шпангоуты. Малкэй понимал, что ищет босс, но сомневался в том, что оно еще на месте. Надеялся, что оно не на месте.

Да уж, проехать сотни миль и вернуться туда же. Не проще ли было остаться и сэкономить массу сил и времени? Тогда бы кое-кто по-прежнему жил и дышал. Но не отец. Да, не отец.

Малкэй заглушил мотор, вылез из машины, подошел к Тио и заметил, указывая на центр обгорелого месива:

– Он был там. Похоже, его вырезали и забрали с собой. Наверно, в городской морг. Конечно, могли и увезти, но я сомневаюсь. Они предпочитают собирать образцы в больничной чистоте, а не здесь, где ветер несет пыль. Если вы хотите забрать тело сына – оно в городе.

Тио кивнул, выгнул спину, потягиваясь.

– Ну тогда поехали, – решил он и побрел к машине.

– Сеньор Тио, но как? – спросил оставшийся стоять Малкэй.

Босс обернулся.

– Вы меня вызвали, приказав бросить работу и мчаться к вам, чтобы послужить шофером, и вот мы стоим посреди пустыни, глядим на город, который – я знаю – вы хотите сжечь дотла. Только нас всего двое. Сейчас я готов на что угодно ради моего старика, но я не понимаю, как вы собираетесь действовать. Мы кого-то ждем? Дело в этом? Если вы думаете, что я один могу разорить целый город, то мне лестно, конечно, но, честно говоря, лучше бы обзавестись помощниками.