Книга Год Крысы. Путница - Ольга Громыко

— Всего-то… — буркнул крыс. — Проще бочку крови достать, чем с этим типом договориться. Я Райлеза хорошо знаю, семь лет вместе учились. Такой же сволочью с самого начала был, мне его даже в качестве крысы страшно было представить, не то что хозяина…

На сей раз разговор был чисто мужским, с Рыской Альк успел наобщаться за день. Теперь девушка сидела на ларе тихо-тихо, как мышка, чтобы не спугнуть волшебное перемирие, а крыс и «молец», не привередничая, ели жареную картошку с разных сторон одной сковороды. Выглядело это очень трогательно, хотя каждый наверняка считал, что сковорода поставлена для него, а второму он оказывает милость.

— Чему там семь лет учиться-то? — удивился Жар. — Рыска вон без всяких Пристаней дороги меняет.

— Видал я, как она их меняет. Гнутую вилку кувалдой чинит. — Крыс покосился на девушку, дабы убедиться, что она подобающе насупилась и покраснела. — Хватается за первую попавшуюся вероятность, лишь бы в ближайшую щепку беды избежать, а каким образом это произойдет и что там дальше, не смотрит. К тому же в Пристани преподают не только путничье ремесло. Нас обучали звездочтению, чистописанию, литературе, истории, военному искусству… даже игре на дудуке.

— А это-то зачем?!

— Затем, что сила без ума немногого стоит. Путник — это элитный воин, для которого дар — лишь один из способов достижения цели. — Альк отступил от сковороды и принялся умываться.

Жар задумчиво повернул вилку зубцами вверх, постучал черенком по столу:

— А ты уверен, что твои наставник не свистит?

— Саший его знает. — Крыс ожесточенно поскреб задней лапкой за ухом. — Если и не врет, то убей не могу понять, зачем он мне все это рассказал.

— По-моему, он правда чувствует себя виноватым, — робко подала голос Рыска. — Вот и хочет помочь.

— Хороша помощь, только соли на рану насыпал, — хмуро сказал Жар. — Взял бы сам Алька да расколдовал.

— Он не сможет этого сделать.

— Почему? Рыска якобы сможет, а он нет?

— Он сменил уже несколько десятков крыс. Для него расстаться со «свечой» — все равно что руку себе тупым ножом отпилить.

— Но сейчас-то он без крысы, — заметил вор.

— Ну да. Месяц-другой продержится. А потом в лучшем случае будет как с моим дедом, а в худшем — как с вашим Бывшим.

— И что, это всех путников ждет?! — опешила девушка. Ну уж нет, тогда она точно в Пристань не ходок!!!

— По-моему, все эти путники изначально рехнутые, — убежденно сказал Жар. — Чтоб, зная такое, в Пристань на учебу соваться.

— Умереть от старости в ските или глухой веске я в любом случае не собирался.

— А как же дар передать? — вспомнила Рыска.

— Чего? — не понял Альк.

— Ну Бывший же мне передал?

— Ерунда. Всего лишь пробудил твой собственный, который и так проснулся бы через пару лет. Уж больно старичку хотелось заполучить «крыску» — за то, что путник приводит в Пристань новых учеников, ему полагается награда.

— Но ведь он уже умирал, ему бы все равно никто ничего не дал!

— Поди объясни это безумцу.

Жар рассеянно наколол на вилку картошинку, хотя вроде как уже наелся. Покрутил ее перед глазами.

— А воля хозяина обязательно должна быть доброй?

— Это ты к чему?

— Ну можно пообещать отпилить ему не одну руку, а две. И ноги тоже.

— Жар!!! — возмутилась подруга.

— Так мы только пообещаем.

— Ты же духовное лицо, у тебя и мыслей таких быть не должно!

— Грешен, — застенчиво сказал Жар. — Но Хольга добра, а Саший поймет.

— Райлез тоже поймет, что мы его обманываем.

— А мы не будем обманывать. Мы честно пообещаем и будем молиться, дабы он внял гласу разума.

— И кто будет пилить, если не внемлет? — саркастически поинтересовался Альк.

— Как кто? Ты, конечно.

— Ага, — мрачно согласился крыс, представив себя с ножом в лапках. — Запросто.

— Ну или отгрызешь, — поправился Жар с учетом ситуации.

— Я еще не настолько рехнулся. — Впрочем, в целом идея Альку нравилась. Поговорить с хозяином в любом случае придется, и лучше бы с позиции силы, иначе он ничего и слушать не станет. Однако посылать на это дело Рыску с Жаром крыс зарекся, а в себе, увы, был уверен еще меньше. — Для начала надо разобраться, почему я превращаюсь туда-сюда и как этим управлять.

— Ну давай вспоминать, — согласился вор. — Первый раз ты стал человеком, когда за нами шош гонялся. Рыска, ты тогда что-нибудь делала?

— Убегала, — честно сказала подруга.

— А ты?

— Злился.

— На шоша? — удивился вор.

— На идиотов, которые носятся и вопят, вместо того чтобы взять себя в руки и что-то предпринять.

Жар хотел огрызнуться в том же духе, но передумал. Решать загадку было интереснее, вор вообще любил головоломки вроде: как украсть картину размером с обеденный стол, если в доме одиннадцать комнат, высота куста жасмина семь ладоней, из кухни видны ворота, хозяйка перед сном выпивает рюмку можжевеловой настойки, хозяин любит карточные игры, дочка гуляет с подмастерьем пекаря, а у ночного сторожа теща в Яблоньках.

— А обратно ты превратился почти сразу, — продолжал увлеченно рассуждать вор.

— И я жутко испугалась, — смущенно призналась девушка.

— Больше, чем шоша? — Крыс свернулся всклокоченным шариком, вылизывая живот. Не то чтобы Алька беспокоила чистота шкурки, но неподвижно сидеть больше щепки крыса не могла и человек предпочитал уступить ее инстинкту прихорашиваний, лишь бы не мешала думать.

— Нет, но… по-другому. — Девушка вспомнила, каким ужасом ее обдало, аж все внутри перевернулось: саврянин!!! А сейчас… Рыска как-то поймала себя на том, что уже даже не замечает, с белокосым купцом торгуется или со «своим», главное, чтобы цену хорошую давали. Права тетка Ксюта: все эти мужики одинаковые, что ниже пояса, что выше!

— Может, из-за этого? Ты же говорил, что путник имеет какую-то власть над «свечой». Рыска захотела, чтоб страшный саврянин снова стал крысой, он и стал.

— А с госпожой Лестеной тогда как? — скептически напомнил Альк, переходя к хвосту.

— Она тоже испугалась, — неуверенно предположил Жар, сам понимая, что натяжка ну очень большая.

— А в темнице кто меня пугался? Стражник?

— Не знаю, — уныло признался вор, — но, согласись, всякий раз превращение в крысу было очень кстати!