Книга Кто в теремочке умрет? - Татьяна Луганцева

– Не думаю.

– Что?

– Что горбатого могила исправит.

– Это русская поговорка.

– Какие странные у вас поговорки!

– Ты еще не слышал китайских.

– Яна, я так скучал по тебе, а ты приехала в таком воинственном настроении.

– Почему ты не обвинил Терезию? Зря, что ли, я тебя вытащила из-под домашнего ареста? Ты этого не хотел?

– Я хотел этого, но не ценой обвинения невиновного человека, – ответил Карл.

– Это кто невиновный? Ах да, я забыла про дежавю. Тебя тянет к этой крошке? Под прикрытием «я буду относиться к ней, как к своей сестре», да?

– Яна, ты знаешь, что это не так. Я не верю, что она пыталась меня убить, вот и все!

– Конечно, кто в такое поверит? А ведь в жизни бывает все, и родные дети убивают родителей, те, наверное, тоже в это не верят.

– Давай не думать больше об этом, все нормализовалось, – предложил Карл, открывая входную дверь в замок, – заходи.

– А я вот не верю, что все нормализовалось.

– Больше покушений не было, – радостно заявил князь.

– Значит, Терезия пока затаилась, это еще раз доказывает ее вину, – не унималась Яна.

– Прошу тебя, не поднимай больше эту тему.

– Вы предпочли закрыть на все глаза, ваше величество?

В холле они наткнулись на Лукаша. Старик стоял на складной лестнице и чистил массивные бра из бронзы. Яна смутилась, она не знала, как на ее появление отреагирует старый дворецкий, ведь она засадила его дочь на месяц в тюрьму. Лукаш, увидев ее, не впал в агрессию, а только произнес:

– Яна? Это судьба!

– Это правосудие! – ответила она, расслабившись, так как не увидела на лице старика никакой злобы.

– Яночка, мою девочку оправдал суд присяжных, – радостно сообщил он ей.

– Я знаю, мне передали, – ответила она.

В честь ее приезда в замке устроили праздничный ужин. Семья Штольбергов была искренне рада ее приезду, а Терезия смотрела на нее, как затравленный зверек. Яна подсела к ней и напрямую спросила:

– Злишься на меня?

– А как ты думаешь? Как можно было обвинять меня в таких преступлениях?

– Мало того, я и сейчас так думаю, – мило улыбнулась ей Яна, – и имей в виду, я буду следить за тобой!

– Да ты – ненормальная! – вспыхнула Терезия.

– Это неактуально, все так говорят, – отошла от нее Яна.

В отличие от Карла она не доверяла этой кудрявой девчушке с наивными глазами. «Еще посмотрим, кто кого?» – подумала Яна. Она наотрез отказалась заночевать в замке.

– Я остановилась в санатории! – твердо сказала она. – Я стесняюсь оставаться с тобой.

– Яна, что за детский лепет? – удивился Карл. – Ты знаешь, что в любой момент можешь стать моей женой, только захоти.

– Вот радость! – развела она руками. – Я всегда считала тебя романтиком. Что же это за предложение руки и сердца? Ты же – князь, живешь в старинном замке, это так романтично. А то, если захочешь, то будешь женой, а не захочешь, ну, и черт с тобой! Замечательно!

– Намек понял, я исправлюсь! Разрешите, мадам, пригласить вас завтра на ужин. Я попрошу Лукаша заказать нам столик в самом красивом ресторане.

– Я принимаю ваше приглашение, – милостиво ответила Яна.

Карл проводил Яну до лечебницы и поцеловал ее на прощание. Эту ночь Яна спала плохо, она не знала, почему у нее на душе было неспокойно. Может, это было оттого, что она вернулась в эти края, где стала свидетелем трагических событий?

Глава 28

Ресторан, куда на следующий день Карл привел Яну, соответствовал романтической настроенности, поселившейся у нее в душе. Ресторан находился в подвальчике – низкие, сводчатые потолки, старинные люстры и на каждом столе свечи. Карл пригласил Яну за массивный деревянный стол, она расположилась на резной скамейке из мореного дуба. В углу на небольшой сцене играли музыканты в чешских национальных костюмах.

– Здесь уютно! – одобрительно сказала она.

Одета она была в короткое, ярко-синее платье, желтые босоножки и в желтую хлопковую куртку– ветровку. Усадив ее за стол, Карл сел напротив. Он был в широких брюках и в толстом джемпере.

– Ты как-то странно оделся. Тебе не жарко? – поинтересовалась она.

– Все нормально, я в отличие от тебя живу не в холодном климате, и даже незначительное понижение температуры заставляет меня мерзнуть, – ответил Карл.

– Какой ты тепличный фрукт.

Официант принес им меню. Карл заказал бутылку дорогого шампанского, ассорти из элитных сыров, фрукты и для себя рыбное блюдо. Яна решила, что ей стоит прикусить свой острый язычок и меньше подкалывать Карла, поэтому она решила заказать себе перепелов под клюквенным соусом, чтобы заняться обсасыванием косточек. Она догадывалась, что сюда ее пригласили неспроста, и пребывала в волнительном состоянии. За соседним столиком сидели бритоголовые парни в черных кожаных куртках.

«Байкеры», – решила Яна, продолжая мило беседовать со своим спутником.

Когда она столкнулась взглядом с одним из парней, мороз пробежал у нее по коже, его глаза выражали агрессию, небывалую злобу и презрение. Он сказал что-то парням, те разом перестали разговаривать и посмотрели на их столик. Князь этого не видел, а Яна сидела к ним лицом и вся сжалась.

– Что с тобой? – спросил Карл. – У тебя выражение лица изменилось.

– Ничего, не смотри назад.

– Русская?! – рявкнул бритоголовый, вставая и медленно приближаясь к их столику.

– Русская, – ответила Яна, которая была не робкого десятка.

– Здравствуй, Ленин! – грубо проговорил бритоголовый.

– Я похожа на пожилого, лысого мужика? – поинтересовалась Яна.

– В чем дело? – обернулся Карл.

– Проклятые оккупанты! – взревел бритоголовый. – Все едете к нам в страну, все неймется вам!

– Да что я вам сделала? – возмутилась Яна.

– Вы наших людей танками давили!

– Я лично никого не давила, я и танком управлять не умею, да я тогда еще и не родилась! – оправдывалась она.

Карл вышел из-за стола и заговорил с парнями по-чешски с гневной интонацией в голосе. Его оппонент намеренно не переходил на свой родной язык, а продолжал брызгать слюной и кричать по-русски со страшным акцентом:

– Да мне плевать, что ты местный!! Мы ненавидим русских, и это наш ресторан! Странно, что вы сюда вообще пришли, совсем страх потеряли. Эх, ребятки, разукрасим девицу и начистим морду этому хлыщу, который связался с русской свиньей.