Книга Сквозь три строя - Ривка Рабинович

Я решила сделать вид, будто не знаю правил игры и не совсем понимаю, куда пришла.

– Это учреждение является частью горисполкома, подчинено ему? – спросила я.

– Да, это так, – ответила она.

– Значит, это учреждение заботится о благосостоянии жителей города?

– Разумеется, в рамках своих полномочий, – ответила она. Видно было, что она очень удивлена. Едва ли ей приходилось слышать когда-либо столь странные вопросы.

– Значит, это то место, которое мне нужно, – сказала я, продолжая играть свою роль. – Я гражданка, жительница города, и я нахожусь в бедственном положении.

Что-то теплое, человечное пробилось на ее лице сквозь маску официальности. Она вышла из-за стола и села на стул рядом со мной.

– Здесь, правда, не отдел социального обеспечения, но ваши слова меня тронули, – сказала она. – Расскажите мне все, может быть, мне удастся вам помочь.

– Я родилась в Риге, – начала я, и мои глаза вдруг наполнились слезами, – и росла в ней до девяти лет. Затем наша семья покинула город, мы не были здесь восемнадцать лет. Я так тосковала по Риге все эти годы! И вот я вернулась – и родной город отвергает меня, я не нахожу своего места в нем!

– Вы были высланы, – она поняла.

– Да, но сегодня мы свободные, равноправные граждане. Я увидела на двери вашего кабинета табличку «Отдел кадров». Кадры – это люди, не так ли? И я человек. Я горю желанием работать, но мне не к кому обратиться. Ведь в первой статье конституции сказано, что каждому человеку гарантировано право на труд! Где же мне добиваться осуществления моего права, если не в отделе кадров?

Видно было, что она ищет нужные слова в ответ на столь наивный вопрос, стараясь при этом не оскорбить меня. Она действительно была добросердечна. Другая на ее месте просто указала бы мне на дверь.

– Видите ли, товарищ, наш отдел предназначен для лиц руководящего состава, а не для всего населения. Мы не являемся «биржей труда» типа тех, которые действуют в капиталистических странах. У нас ведь нет безработицы. Пробовали ли вы искать работу с помощью объявлений «Требуются» в газетах?

– Пробовала. (Я пыталась быть сдержанной, но слезы душили меня). Что я могу сделать, если я не слесарь, токарь или шофер? В моем возрасте я не могу пойти в профессиональное училище и овладеть одной из профессий, на которые всегда есть спрос. В рубрике «Требуются» никогда нет ничего подходящего для меня! Как же мне содержать моих детей?

– Это определенно не входит в рамки моих обязанностей, – сказала она, – но ваши слова тронули меня, и я в самом деле хочу вам помочь. Есть ли у вас специальность? Что вы умеете делать?

– Я преподавательница математики и физики, закончила пединститут. В гороно не дали мне никакой надежды на получение работы по специальности.

– Ну, я не вправе вмешиваться в решения гороно. Вы согласились бы пойти на другую работу?

– На любую работу, которую буду в состоянии выполнять, – ответила я.

– Подождите несколько минут, у меня есть знакомые директора учреждений, я позвоню им. Может быть, один из них сможет предложить вам что-нибудь.

Она указала мне знаком, чтобы я вышла и подождала в коридоре. Ей неудобно было говорить обо мне в моем присутствии.

Через несколько минут она открыла дверь и позвала меня.

– Я говорила с директором проектного института городского строительства, – сказала она. – Он готов принять вас на работу в отдел оформления документов, в качестве корректора. Только учтите, оклады там маленькие. Вы математик, но там требуется хорошее знание языка. Чаще всего нужен русский язык, но иногда и латышский. Как у вас обстоит дело с языками?

– Русским языком я владею в совершенстве. Латышский язык знаю с детства и неплохо владею им.

– Я дам вам записку с адресом института. Не обращайтесь к директору, идите прямо в отдел оформления. Он уже дал указание принять вас.

Я поблагодарила ее и вышла. К сожалению, не знаю даже имени этой женщины, помощь которой изменила мою жизнь. Благодаря ей я получила первую работу в Риге. А самое главное – получила доступ к новому виду занятий, к работе с письменным и печатным словом. В те минуты я еще не знала, куда приведет меня в будущем предложенная скромная работа. Корректирование текстов, написанных другими, было «начальной школой» в новой области. Без прохождения этой школы я не стала бы в дальнейшие годы журналисткой, редактором и переводчицей. Главное – начать, сделать первый шаг. Женщина, имени которой я не знаю, помогла мне сделать этот шаг.

Институт, носивший громоздкое название «Латпрогорстрой», находился на одной из самых красивых улиц Риги. В отделе оформления документов, на первом этаже, меня приняла заведующая – приветливая женщина, на вид лет сорока с лишним. Она устроила мне маленький «экзамен» – дала лист текста для корректирования. «Экзамен» я прошла без затруднений; затем она рассказала мне, чем занимается отдел.

Архитекторы и инженеры, сказала она, пишут свои проекты от руки, часто с грамматическими ошибками. Все проекты и сопроводительные документы проходят корректирование в отделе. Затем они передаются в типографию. После типографского набора корректоры исправляют ошибки, сделанные наборщиками типографии. В конце процесса напечатанный проект возвращается в отдел, и переплетчики сшивают его в брошюру.

– Это очень ответственная работа, – сказала заведующая. – Если одна цифра в столбцах технических данных окажется неправильной, то дома, построенные по этому проекту, могут обрушиться. Нужно читать очень внимательно не только текст, но и цифры.

Я рада была услышать, что это серьезная и ответственная работа. Только одно разочаровало меня: зарплата была просто мизерной. 45 рублей в месяц! Для сравнения: мой муж с самого начала получал на заводе 110 рублей, а позднее – больше. Несмотря на жалкую зарплату, я поступила на эту работу. Ничего лучшего не маячило на горизонте.

Нас было шесть женщин в отделе, не считая переплетчиков. Все мы, кроме начальницы, были приблизительно одного возраста. Чтобы как-то компенсировать работниц за низкую зарплату, им разрешали выходить по своим делам в рабочее время. Мы ухитрялись в течение рабочего дня делать покупки, улаживать различные дела и даже посещать парикмахерские.

Я проработала в отделе полтора года. После рабочих часов у меня были частные уроки с двумя учениками, в том числе сыном моего двоюродного брата. Добавка к бюджету семьи была очень кстати.

Несмотря на то, что мы теперь были близки к среднему уровню доходов жителей Риги, для наших родных мы по-прежнему оставались «бедными родственниками». В доме моего двоюродного брата, где я бывала почти каждый день для занятий с его сыном, мне пришлось пережить большое унижение. В те дни семья готовилась к празднованию Бар-Мицвы сына – моего ученика. В течение двух недель в их доме говорили только о предстоящем празднестве; я была уверена, что буду приглашена. Но когда они разослали элегантные пригласительные билеты, в них значились только имена моих родителей. Видимо, им ставилось в заслугу их прошлое «бывших богачей» – честь, к которой мы с мужем не были причастны.