Книга Радикс - Бретт Кинг

Когда Кори вернулась в материнскую башню, Вёрм, навалившись грудью на стол, переводил руны при свете свечей. На миг поднял голову от Библии.

— Юнг-старший написал каждое из посланий разным руническим шрифтом. Первое было написано ранней тевтонской формой, использовавшейся в Северной Европе до восьмого века. Второе являло собой нордическую его версию из Исландии, здесь руны датировались примерно тринадцатым веком. И, наконец, последние — англо-саксонские, уже более поздние, год тысяча сто с чем-то…

— Так это и есть Сцинтилла?

Он покачал головой. Потом прочел вслух первое переведенное им послание:

«Там, где на языческой земле Юпитера,

Наша Госпожа превратилась в богиню разума,

Скрыта Великая тайна».

— И что же это означает?

— Это означает, что Сцинтиллы здесь нет. Послание Указывает нам новое направление поисков.

Было около двух часов ночи. Кори гнала машину по дороге к Цюрихскому аэропорту. Вёрм втиснулся на сиденье рядом. Сидел и шевелил губами, переводя последние два послания Юнга. Время от времени Кори поглядывала в зеркало заднего вида, проверяя, не гонятся ли за ними Борджиа. Потом с облегчением откидывалась на спинку сиденья. Ей совсем не хотелось снова встречаться с этими людьми.

— Все! — объявил Вёрм. Набрал воздуха и начал зачитывать перевод второго послания Юнга, которое оказалось таким же загадочным, как и первое.

«Там, где однажды драконы дождем исходили,

С нами был Бог, высился над нулем парадиза».

— А вот эта часть мне более или менее понятна, — заметила Кори. — Как-то я встречалась с парнем по имени Эммануэль. Его имя в переводе означает «С нами Бог». Стало быть, надо найти Эммануэля, возвышающегося над «нулем парадиза».

— Проще некуда! — саркастически заметил Вёрм. И принялся читать третье и последнее послание:

«Когда в сомнении ты, отвернись,

И тут же перед тобой откроется правда».

— Знаешь, что это означает? — спросила Кори.

— Ни малейшего понятия. Знаю только одно: ответ следует искать в Париже.

— В Нотр-Дам, — подхватила Кори. — Я, конечно, неверующая, но все же знаю, что «notre dame» в переводе означает «Наша Госпожа».

— Это так. Но в Европе есть несколько кафедральных соборов, носящих это название. Однако нам нужен тот Нотр-Дам, что в Париже. Догадайся, почему?

— Может, сам мне скажешь?

— Помнишь первое послание Юнга? — спросил Вёрм, почесывая бороду. — Там говорилось: «Там, где на языческой земле Юпитера, наша Госпожа превратилась в богиню разума». Так вот, парижский собор Нотр-Дам построен на том самом месте, где за несколько веков до этого стоял римский храм. И задолго до появления христианского кафедрального собора римляне посвятили этот храм своему главному богу — Юпитеру.

— Нотр-Дам построен на земле язычников. Теперь понятно. Ну а как насчет превращения «нашей Госпожи в богиню разума»?

— Это относится к Французской революции. В 1793 году гильотина отсекла головы королю Людовику XVI и Марии Антуанетте. Этим самым в ноябре новое французское революционное правительство объявило религию вне закона. Христианство было свергнуто. Библии сжигались. Нотр-Дам переименовали в «Башню Разума». Был даже проведен праздник, в честь победы философии над религией. По этому случаю парижская опера устроила спектакль в соборе, там поставили декорации. Там пели лучшие певцы, прославляли новообращение народа. Мадемуазель Обри, в то время молодая оперная звезда, вышла в римской тоге — изображала нечто вроде статуи Свободы, только в триколоре. Длинное белое одеяние, поверх синяя мантия, на голове фригийский колпак.

— Какой колпак? — спросила Кори.

— Этот головной убор символизировал свободу. — Вёрм быстро набросал на бумаге его изображение. — Во время революции французы носили его как эмблему освобождения.

Ученый показал ей набросок.

— Похоже на колпачок гнома, — весело заметила Кори.

— И вот на этом спектакле артисты кордебалета сопроводили мадемуазель Обри в святилище. Толпа приветствовала ее как богиню разума. После этого около двух тысяч французских церквей были аналогично переименованы в «башни разума». Но богиня, то бишь мадемуазель Обри, почтила своим присутствием лишь один собор.

— Итак, «наша Госпожа» превратилась в богиню разума именно в парижском кафедральном соборе.

— Именно так, Кори. Жми на газ. Нам надо успеть на рейс во Францию.

Глава 42

Лос-Анджелес

17.05

Джон Бринстон ехал по бульвару Ла Синеджа, окаймленному стройными рядами пальм, направляясь вместе со своей командой к терминалу лос-анджелесского аэропорта под названием «Меркурий», где их ждал частный самолет Армстронга. Ему не терпелось поскорее попасть в Вегас, найти там семью и поквитаться с Мецгером. Сидевшая рядом с ним Джордан связалась с Кори по телефону, стала расспрашивать, что там у них происходит. И когда отключилась, Бринстон спросил:

— Я так понял, они летят в Париж?

— Да. Им нужен Нотр-Дам.

В голове Бринстона не укладывалось: каким образом может быть связана Сцинтилла с этим знаменитым собором.

— У них все в порядке?

— Судя по всему, да. В башне Юнга они нашли Лукрецию Борджиа. Она мертва. Можешь себе представить?

Он покачал головой. После того как много лет назад Вёрм убил мать Лукреции, именно она стала главой Дома Борджиа. Именно она правила, была движущей силой, подталкивала членов своей семьи к поискам Радикса.

Теперь же ставки для Адрианы и ее клана поднялись необычайно высоко. Въезжая в ангар, Бринстон заметил:

— Надеюсь, что Борджиа не узнают, что Вёрм с Кори отправились в Париж.

Вашингтон, округ Колумбия

20.32

Александр Армстронг смотрел на идущего к нему Исаака Старра.

— Это секретные службы подсказали тебе, где меня искать?

Старр кивнул.

— Ты хотел узнать последние новости о Бринстоне. Так вот, его считают потенциальной угрозой национальной безопасности. Генерал Дельгадо мобилизовал специальную группу на его поиски и захват.

— Большая ошибка. Никакой угрозы Бринстон не представляет.

— Но при всем уважении, — пробормотал Старр. — АНБ в данном вопросе право. Нам необходимо доставить Бринстона сюда.

— Я ему доверяю. Этот человек знает, что делает.

— Понятно, ты веришь Бринстону и все такое прочее. Но нельзя ли узнать, на каком основании?

— Помнишь наше первое лето в Белом доме? — спросил Армстронг. — Я узнал о заговоре с целью похитить моего сына, когда он будет проводить каникулы с Элен в Пунта Кана.