Книга Принцесса маори - Лора Вальден

Даниэль не мог скрыть слез, да он и не пытался этого делать. Напротив, он дал понять всем этим людям, как глубоко тронули его слова Евы. Девушка в смущении рассматривала носки своих туфель. А затем он объяснил публике, что не было бы счастья, да несчастье помогло. Архитекторы вынуждены были работать в стиле ар-деко, потому что восстанавливать старые викторианские здания было бы слишком дорого. И было бы слишком мрачно, если бы на фасадах остался голый бетон. Тут Ева подняла голову и окинула взглядом публику. Недалеко от себя она обнаружила знакомое лицо, оно просияло, когда их взгляды встретились. Старая добрая Харакеке! Ева очень переживала из-за того, как воспримет Люси встречу с сестрой, ведь после окончания праздника это неминуемо произойдет. Ева усмехнулась, но ее улыбка тут же померкла, когда она вдруг среди публики узнала еще одного человека. Береника Кларк торжествующе осклабилась, и Ева догадывалась почему. Именно эта девушка могла рассказать всем присутствующим о ее афере, причем с большим удовольствием.

Мини, Нейпир, апрель 1933 года

До последнего мгновения Ева не хотела принимать приглашение от мистера Хея, который просил ее присутствовать на открытии нового бюро. Однако Даниэль пригрозил, что, если она не приедет, он лично доставит ее в Нейпир в принудительном порядке. Еве пришлось клятвенно пообещать ему, что она прибудет вовремя. Собственно, у нее совершенно не было желания, потому что это было воскресенье, которое она обычно проводила в Мини на природе. В выходные она любила спокойно посидеть в усадьбе. Но теперь увильнуть явно не удастся. Только что Даниэль позвонил по телефону и сообщил, что из-за непогоды заберет ее в любом случае. В тот мартовский день было еще довольно тепло, но с утра как из ведра лил дождь. Взглянув на свои новые наручные часы, Ева поняла, что у нее есть еще немного времени, чтобы переодеться. Она открыла шкаф, и ее взгляд остановился на «платье принцессы». «Что за вечер!» — подумала она, тут же вспомнив о присуждении премии. От этих воспоминаний мурашки побежали по коже. Все, что превосходно началось, из-за Береники закончилось кошмаром. Хотя ее кузина ни словом не обмолвилась о происхождении Евы, она все время играла на ее нервах. Она появилась в сопровождении одного молодого архитектора из бюро мистера Хея, который безоговорочно подчинялся ей. Как только Береника познакомила их, ладони Евы сразу же стали влажными от волнения.

— Я позабыла, дорогая, где ты училась в Германии? — запела Береника.

— В Мюнхене, — невозмутимо ответила Ева.

И такие игры продолжались весь вечер, до тех пор, пока Ева не сказалась больной и не ушла с праздника, который проводился в ее честь.

Одной из причин ее нежелания идти на открытие бюро была именно Береника. Ева легко могла представить себе, как Береника вновь возьмется за дело, и от этого испытывала замешательство. Но что удивляло Еву больше всего, так это то, что Береника, очевидно, еще никому не открыла этой тайны, иначе до нее уже давно дошли бы слухи. Ева никому не рассказывала о подлостях Береники, хотя и очень хотела поделиться с Даниэлем. Но у того и так забот хватало — поддерживать хорошее настроение Элизабет. Девушка во время праздника вдруг стала неразговорчивой и отвечала односложно.

Ева твердо решила, что, если Береника сегодня вечером опять попытается ее шантажировать, она отведет ее в сторону и серьезно с ней поговорит.

Ева достала элегантное платье и надела его. Это темно-синее, с белым воротничком платье доходило до щиколоток и подчеркивало талию, к тому же внизу расходилось в широкую юбку. Раньше Ева никогда не относилась к одежде так серьезно, но теперь ей нравилось ходить по магазинам модного женского платья и покупать там элегантные вещи. Ева даже как-то побывала в Веллингтоне и отметила для себя новые модные тенденции.

Волосы она зачесала строго назад, губы подкрасила красной помадой. Еще один контрольный взгляд в зеркало убедил ее в том, что Ева и так знала: сейчас она выглядит стильной дамой. «Если бы только Адриан увидел меня такой», — подумала она и, вздохнув, отвернулась от зеркала. В последние недели ей уже несколько раз приходила в голову мысль, что нужно наконец-то провести погребение и оказать Адриану последнюю честь. Но каждый раз она отбрасывала эту мысль, хотя и была готова предложить это Люси.

Уже в коридоре Ева услышала взволнованный разговор между Харакеке и Люси. Обе сестры на празднике в «Нейпир Дейли Телеграф» просто молча обнялись. С тех пор они много времени проводили вместе, ведь Харакеке, продав свой дом, перебралась в Мини. Теперь не проходило и дня, чтобы они не ссорились. Ева, улыбаясь, подслушивала их перепалку.

— Ты злопамятная! — ругалась Люси. — Сколько раз я тебе уже говорила, что у меня не было иного выхода. Наш отец и Том! Ты бы пожертвовала собственным мужем?!

— Да ты просто не хочешь понять, что не из-за этого я так сильно обиделась, а из-за того, что ты мне все эти годы врала!

— Ах вот оно что, а что бы ты сделала, если б узнала, что я застрелила отца, великого вождя Канахау?

— Именно это я и имею в виду! — Голос Харакеке сорвался от злости. — Ты же знаешь, как он со мной обращался. Это ты была его принцессой, а на меня он смотрел как на пустое место. Но и этого мало. Он же хотел запретить мне врачевать, мечтал выдать замуж за старого целителя, полуслепого тщеславного старикана. Ты думаешь, я побежала бы в полицию, чтобы заявить на тебя и отомстить за то, что ты осталась с любимым человеком?

— Нет, конечно, нет, но…

— Ты просто мне не доверяешь! Вот что меня больше всего ранит. Я всегда была на твоей стороне. По крайней мере, когда объявился Хеху, ты просто обязана была сказать мне правду… — Голос Харакеке дрожал от гнева, в то время как Люси говорила все тише.

Наконец бабушка громко всхлипнула, Ева постучала в дверь, чтобы сестры не заметили, что она подслушивает.

Когда никто не пригласил ее войти, она осторожно приоткрыла дверь.

— Я пришла сказать, что сейчас за мной приедет Даниэль, — сообщила она.

Люси сделала вид, будто между ними ничего не произошло.

— Тебе так идет это платье, — пропела она, незаметно смахивая тыльной стороной ладони предательские слезы со щек.

Харакеке не могла так быстро переключиться. Ее лицо все еще было искажено от злости.

— Ты мне так и не ответила, дорогая Люси, — проворчала она, прежде чем обратиться к Еве: — А ты не притворяйся, будто не знаешь, что мы только что поссорились. Я знаю, что в коридоре слышно каждое слово, даже когда говоришь обычным тоном. А наши вопли наверняка разносились по всему дому. Почему, Люси, почему?

— Только не начинай все снова! — измученно простонала Люси.

— А ты, Ева? Ты считаешь, что это правильно? Ведь она даже тебе все рассказала, а от меня скрывала всю жизнь!

Еве очень не хотелось вмешиваться в ссору двух сестер. Но Харакеке не отступала:

— Ну, говори же!

Ева пожала плечами.