Книга Черный хрусталь - Алексей Бессонов

– Мы задержимся у вас на неделю, – заявил Эйно, разворачивая кресло к столу.

– А… потом? – осторожно поинтересовался Визель.

Эйно не ответил. Похлопывая ладонью по колену, он наблюдал, как девушка расставляет на столе миски с варевом.

«Наконец-то я поем по-человечески, – подумал я, внюхиваясь, – за столом, а не на корточках. Эх, поросенка бы сейчас с корочкой!»

Поросята откладывались до Пеллии… Визель сделал приглашающий жест и сел во главе стола. Даласси уселся справа от него, деловито положил мне кусок косули и ухватил кувшин разогретого вина.

– Тебя ищет Брорил, – произнес он, наливая вино князю.

Визель поднял лежавшие рядом с тарелкой щипчики и изящно взял с большого деревянного блюда ломоть белого хлеба.

– Это неудивительно, – ответил он. – Наверху многое переменилось.

– Кстати, а где Серро? Я был уверен, что он с тобой. Неужели он решился вернуться в обитель?

– Серро умер, – помрачнев, сказал барон. – Еще год назад. Я же говорю тебе: у нас многое переменилось. Власть захватили люди Тальдека. Никто не думал, что он решится… Но они поступили куда проще, чем можно было предполагать: просто перебили всех, кто мог сопротивляться. Брорил был с ними с самого начала.

– Вот как, – бесцветно отреагировал Даласси.

Суп оказался превосходным – а может, мой восторг объяснялся пережитым холодом и усталостью; я стремительно опорожнил свою миску, налил себе горячего вина и принялся за косулю. Над столом висело молчание, прерываемое лишь сложной гаммой жевательных звуков. От камина веяло жаром, и я почувствовал, что начинаю расползаться. Это меня не устраивало: я запил вино холодной водой из стеклянного кувшинчика и дал себе слово держаться до последнего.

– Итак, Череп у вас, – неожиданно заговорил Эйно, отставляя в сторону пустую тарелку.

Визель вздрогнул.

– Кстати, я могу поинтересоваться, откуда вы узнали?

– От Брорила. Он захватил моего наперсника Маттера, но был слишком неуклюж, и мы сумели отбить парня. Но прежде чем это произошло, господин Брорил задавал множество любопытных вопросов. Но дело, конечно же, не только в нем. Я нашел бы Череп при любом развитии событий: возможно, для этого понадобилось бы гораздо больше времени, денег и сил, но в таком деле мелочиться не следует.

– Для чего же он вам, князь? – Визель устремил на Эйно пытливый взгляд, но, осекшись на полуслове, быстро опустил глаза: Лоттвиц смотрел на него с таким пронзительно-серым холодом, что ему стало не по себе.

– Он чрезвычайно опасен. В руках любопытного он может наделать дел… случайно, конечно, ибо откуда кхуманам знать основы гравитационной физики, но все же.

– Основы… чего? – нахмурился Визель.

Эйно вытер губы шелковым платочком, откинулся на спинку кресла и бросил на меня довольно странный взгляд. Со стола вдруг звонко упала его ложка. Я было потянулся, чтобы поднять ее, но он остановил меня коротким жестом.

– Почему ложка падает вниз? – спросил он и обвел присутствующих насмешливым взглядом.

– Не понял? – удивился наш хозяин. – А разве она может падать вверх?

– В некоторых случаях – да.

Теперь и Даласси перестал ковыряться в куске дичины и посмотрел на Эйно с нескрываемой тревогой.

– Вы скажете мне, что она падает вниз, потому что она должна падать вниз. Или что она падает вниз по воле богов, устроивших наш мир. Не знаю, что там насчет богов, но во всей Вселенной действуют одни и те же базовые законы мироздания, поэтому ложка действительно падает вниз. Правда, в разных местах с разной скоростью. На поверхности Эттилы, к примеру, она будет падать куда медленнее. А на Энбисе будет вообще парить две-три секунды.

Я широко распахнул глаза. На поверхности луны? Что за чушь? Неужели он действительно нездоров?

– Я так и знал, что вы примете меня за сумасшедшего, – захохотал Эйно. – Но на самом деле это не так. Впрочем, речь сейчас не обо мне. Попробуйте дослушать меня до конца… Сила, заставляющая ложку падать вертикально вниз, а не как-либо иначе, называется гравитацией. Она во многом зависит от характеристик того солнца, под которым все мы живем. Для дела это не так уж и важно… а важно то, что небольшой предмет, скрытый под слоем черного хрусталя, является очень сложным, хитроумным механизмом, способным воздействовать на наше солнце и изменять законы мироздания, действующие на нашей конкретной планете.

– Кто же его создал? – вырвалось у Даласси.

– Прежние. Которые действительно владели этим миром, отнюдь не являясь при этом богами.

– Откуда вам это известно? – Визель даже побледнел от волнения. – Я читал… намеки, не более, никто не мог понять, о чем именно идет речь… Мы расшифровывали криптограммы на камнях Марибы, но не могли понять, о чем же именно в них говорится… но вы, вы – прочли?!

– Кое-что смогли прочесть задолго до меня, но дело не в этом. Нет, мои знания имеют совершенно другое происхождение. Я знаю истинную историю нашего мира, который стал последним прибежищем человечества.

Даласси облегченно вздохнул и потянулся за вином.

– Да, – сказал он, – да, я действительно подумал, что вы не в порядке. Но вы и в самом деле знаете все… Но скажите тогда, известно ли вам, откуда взялись эти странные плиты с зашифрованными надписями?

– А шифр очень прост для понимания, да? – усмехнулся Эйно. – Ну, сейчас уже трудно понять, что там случилось на самом деле, но есть версия, по которой сразу после Перехода выяснилось, что небольшая группа людей, изначально возражавшая против этого ужаса, не поддалась воздействию конвертеров и полностью сохранила личность. Понимая, что жить им недолго, они употребили все свои силы на то, чтобы донести до своих потомков правду. Которая звучит как обвинение…

– Какой кошмар, – выдохнул Даласси. – Я предполагал нечто похожее. О небо, что же им пришлось испытать!

– Да, они понимали, что умрут, не сумев передать своим детям даже малой части своих знаний. Кое-чему они их, конечно, научили – так появились могучие цари древних легенд. Но постепенно Переход сказал свое слово, и первые царства пали, оставив мир безмятежным собирателям кореньев. Лук и стрелы изобрели уже потом.

– Боюсь показаться невеждой, – негромко подал голос Визель, – но я не совсем понимаю вас. О каком переходе может идти речь?

– Ну, хорошо. – Эйно раскурил трубку и вновь посмотрел на меня. – Может быть, это и преждевременно, но все же… Маттер, ты становишься носителем очень старых тайн, раскрывать которые еще рано. Это не значит, что ты должен хранить их, как самое дорогое в своей жизни, но тебе придется многое осознать – многое, Мат, на это уйдет не один день и не одна бессонная ночь.

– Я…

– Молчи, не перебивай меня. Ты должен знать: пока еще мы не имеем права на слово, пока мы должны молчать и пытаться приблизить тот день, когда можно будет рассказать все – всем. Если, конечно, нам когда-нибудь поверят… Итак: начнем с самого начала. История человечества насчитывает отнюдь не пять тысяч лет, как учили тебя мудрые богословы. Первый корабль человечества, достигший звезд, стартовал больше тридцати тысяч лет тому назад. За эти тысячелетия люди расселились по огромным территориям и достигли могущества, которое и не снилось всем нашим богам, вместе взятым. Они выигрывали войны и гасили звезды. Они были одной из самых могущественных звездных рас в сфере диаметром в пять тысяч световых лет. Ты еще не знаешь, что это такое, но всему свое время… Приблизительно десять тысячелетий тому люди достигли вершины своего могущества. А потом начался закат. Причины его настолько сложны, что понять их смогут, пожалуй, только наши правнуки, а может быть, правнуки их правнуков. Человечество агонизировало долго. Были испробованы разные способы, так же чуждые для нашего понимания, как процессы, происходящие в мозгу вот этой вот косули… Ни один из способов не дал результата – люди катились вниз, теряя свои территории, теряя власть и влияние, с каждым столетием их становилось все меньше, и вот наступил момент, когда из тысяч планет в руках одряхлевшего человечества осталось всего две.