Книга Прекрасные тела - Лора Каннингем

— Марта, брось, я просто хотела немного подстраховаться. Мне же надо быть в форме, поэтому…

— Довольно! Это останется у меня, — объявила Марта, пряча косяк в сумочку от «Кейт Спейд».

Поступок Марты слегка встревожил Джесси, и она задумалась: почему Марта просто не выбросила самокрутку?

Тем временем Сью Кэрол открыла бутыль «Конквистадора» и предложила Нине попробовать (та уже давно протягивала свой бокал). Глотнув, Нина скорчила жуткую гримасу: по вкусу «Эль-Конквистадор» напоминал нечто среднее между уксусом и тормозной жидкостью.

— Боюсь, оно малость прокисло, — сообщила она подругам.

— Ой, мамочки… вот же! — вскрикнула Сью Кэрол и бросилась наливать Нине остатки австралийского вина из приватизированной ею, Сью Кэрол, бутылки.

— Вот же… простите меня, я столько выпила… — Сью Кэрол тяжело опустилась на стул. — Ч-черт, — пробормотала она, положив руки на стол и склонив голову, как провинившаяся школьница. — Ничего не получается, прямо как на работе.

Джесси подошла к ней и погладила ее по спине.

— Выбрось из головы, ты не на работе.

Но Сью Кэрол принялась с пафосом рассказывать о своих профессиональных неудачах. Вот ведь беда — роль Офелии она знает отлично, а список фирменных блюд выучить не может.

— Черт… Что, по-вашему, думают посетители, когда я предлагаю им «гамлет с мидиями» и «хрустящих недорослей»? Это вместо омлета и водорослей. За десять лет работы могла бы приноровиться, но я не в состоянии. Вы знаете, сколько мне лет?

— Тридцать шесть с половиной, — ответила Марта.

— Итак, я тридцатишестилетняя официантка…

— Но ты актриса, — возразила Клер.

— Офицактриса. Гибрид официантки с актрисой… профессиональная офицактриса, — уточнила Сью Кэрол. — И я нутром чую, что если в ближайшем будущем не получу роль, то окажусь всего лишь старой официанткой, чье дело не сесть в лужу, принимая заказ… «Дамы и господа! Позвольте вам предложить наш фирменный салат… из зеленых недорослей!»

— Ну послушай, — решила подбодрить ее Марта, — ты, по крайней мере, работаешь в самом новом, самом модном ресторане Нью-Йорка. — Она вдруг изменилась в лице. — Я ведь должна быть там сегодня. Кстати, как у вас кормят? Действительно так хорошо, как расписывают в рекламе?

— Да вроде неплохо, — пробормотала Сью Кэрол. — Жалко, что я не смогу обслужить вас с Дональдом.

— Слушай, Марта, — сказала Джесси, — а ты ведь еще можешь составить Дональду компанию — хотя бы за десертом.

— Водитель приедет за мной только в одиннадцать, — тоном, не терпящим возражений, объявила Марта. — Я послала его проветриться. За Дональда не тревожьтесь — уверяю вас, он все понимает. Мужчины не делают из этого трагедии. А в «Зеленый омар» мы еще сходим. — Она неожиданно просияла. — Я ведь уже забронировала второй этаж для свадебного ужина.

Минута радости длилась недолго, и вскоре Марта уже снова пытала Сью Кэрол:

— Так ты считаешь, его действительно хорошо покормят? Больше всего на свете он любит молодых морских ежей на кукурузной лепешке, гарнированных трюфелями в водочном соусе.

— Он, без сомнения, получит все, что пожелает… — Сью Кэрол всхлипнула и высморкалась в полотняную салфетку. — Эх, зря я об этом заговорила… Все уже поделено, и все останутся при своем — глупцы и мудрецы, дельцы и скопцы, и официанты… А я…

— А ты — прекрасная актриса, — с убеждением сказала Клер.

— Да? И какая же моя последняя роль? В той постановке «Оклахомы»? Но это даже не премьера — так, возобновление, а по правде говоря, просто старье…

Джесси заметила, что южный акцент Сью Кэрол, иногда почти неуловимый, сейчас проявлялся с удвоенной силой. Она говорила, проглатывая окончания и размазывая слова, как ореховое масло по галетам. Налегая на «Эль-Конквистадор», Сью Кэрол перестала следить не только за речью, но и за внешностью — она сутулилась и щурила глаза.

— Ты играла очень натурально и в то же время с изяществом, а пела так, что дух захватывало. Ты была… — Лисбет помедлила, давая подругам возможность присоединиться к ней.

— Великолепна! — закричали они хором.

— Это вы были великолепны, когда согласились на меня посмотреть, но с тех пор прошло три года. И было это в кафе-театре,[73]— Сью Кэрол всхлипнула опять. — Видите, «призрак ресторана» преследует меня даже как актрису.

— Хорошо, если ты считаешь, что твоя карьера пошла на спад, то почему бы тебе не родить ребенка? — спросила Марта.

— Марта, у меня много недостатков, но, по крайней мере, я себя не обманываю. — Последнее слово в устах Сью Кэрол прозвучало как «аманываю». — Для чего мне потомство, если я собираюсь поставить крест на своей жи… жинзи? — Ее улыбка была такой же кислой, как вино. — Решив порвать с Бобом, я подумала: «Что ж, у меня хотя бы есть карьера». Отличная шутка, да? Какая, к черту, карьера?

— Значит, теперь ты осталась на бобах, — подвела итог Марта. Эту фразу она произнесла без тени злорадства — скорее, задумчиво, стараясь получше вникнуть в жизненную ситуацию Сью Кэрол.

— Мадам, не желаете ли ознакомиться с меню? — резко спросила Сью Кэрол, клацнув зубами (от Мартиных слов у нее в полном смысле слова отвисла челюсть).

— Что с тобой? — удивилась Марта, не понимая причины агрессии. — Вот если бы ты меня послушалась, то могла бы уже окончить компьютерные курсы.

— Господи, Марта! — взмолилась Джесси, а про себя подумала, что пора срочно подавать следующее блюдо. Проклятье — ей ведь еще нужно нарезать эти дурацкие апельсины и залить их кассисом! Она ринулась «к станку» — на кухню, схватила тупой нож и начала срезать жесткую апельсиновую кожуру.

— Сью Кэрол еще получит прекрасную роль! — крикнула она. — Помяните мое слово.

— Нет, все кончено, все кончено… — стенала Сью Кэрол.

— Неправда! — Клер вскочила и потащила подругу к зеркалу. — Посмотри на себя — какое лицо, какие волосы! Прелесть. А тело? Полный восторг.

— Ты же у нас чудо! Просто цены себе не знаешь, — подхватили подруги.

Сью Кэрол недоверчиво оглядела свое отражение единственным видящим глазом и тут же взвыла:

— Боб переспал с другой!

— И у тебя есть доказательства? — молниеносно отреагировала Марта.

— Да!

— Уверена, твои подозрения напрасны, — вмешалась Джесси. — А вот и апельсиновые дольки в кассисе. Надеюсь, все будут?

Джесси стала собирать тарелки из-под горячего и на минутку загрустила, глядя на цыплячьи косточки. Ничто так не напоминает о бренности всего земного, как остатки праздничного обеда. К тарелкам прилипли листья салата, а засохшая подливка напоминала запекшуюся кровь.