Книга Женатый мужчина - Кэтрин Эллиотт

– Он не каждый день приходит, – сказал Арчи. – Теперь всего три раза в неделю. Не по карману это нам.

– А-а. – Значит, я была права. Мы молча собирали помидоры. Наконец я остановилась и выпрямилась.

– Послушайте меня, мальчики, – я с бодрой улыбкой повернулась к ним. – Если дедушка вас отпустит, я хотела сегодня съездить с вами в Оксфорд и покататься на лодке по реке. Хотите?

– Круто! – Макс прыгнул ко мне на руки, а Бен, который сегодня утром даже не пошевелился, когда я взъерошила ему волосы, с улыбкой огляделся по сторонам.

– Мы на целый день едем? – подозрительно спросил он.

– Конечно, почему бы и нет? Вернуться мне надо к пяти. Вы же знаете, что сегодня вечером я еду к Джесс? – взволнованно проговорила я.

– Ну да, ты говорила, – неохотно признался он, но к счастью, не слишком ворчливо.

– Тогда идите, мальчики, – сказал Арчи, протягивая Бену миску. – Отнесите это Джоан, а потом езжайте с мамой, погрейтесь на солнышке.

– Я сделаю сэндвичи с яйцом, – пообещала я. Мы вышли из невыносимо жаркой теплицы на относительно прохладный воздух и зашагали к террасе через лужайку. – Можем еще взять персики и печенье.

– И конфеты? – с надеждой спросил Макс.

– И конфеты, – кивнула я, – все положим в рюкзак.

– И кучу имбирного пива? – поинтересовался Бен.

– Ладно, и пива. Ну, отнесите Джоан помидоры, а я посмотрю, чего это Лавиния так разволновалась.

Лавиния хлопала нам с террасы и размахивала руками, как регулировщик в аэропорту. За ее спиной у открытых французских окон сидел Джек в панаме и читал ту самую книгу в бумажной обложке, которая на днях так его заинтриговала. «Ничего себе работка, – с завистью подумала я. – Везет же некоторым».

– В чем дело, Лавиния? – крикнула я, не желая подходить слишком близко к Джеку после той ссоры. Мальчики исчезли на кухне.

– Вот ты где, а я везде тебя обыскалась! – Она засеменила по ступенькам, запыхавшаяся, порозовевшая, похожая на восторженную старшеклассницу. – Ты же не забыла? – встревоженно спросила она.

– Забыла что?

– Завтра – второе воскресенье месяца! Сегодня ты оформляешь цветочные композиции в церкви.

Я уставилась на нее. У меня отвисла челюсть. О господи, я же совсем, совсем об этом забыла!

– О боже, Лавиния, совсем из головы вылетело! А можно, я завтра сделаю? – И тут я вспомнила, что завтра буду лежать в уютной кровати под балдахином и потягивать утренний чай. И поспешно добавила: – После обеда, ладно?

Она рассмеялась.

– Цветы должны быть готовы к восьми тридцати завтра утром. Для святого причастия. Нет, надо сегодня обязательно сделать.

– Сегодня? Понимаешь… я сегодня обещала погулять с мальчиками.

– Так сделай вечером. Ничего страшного. На это уйдет от силы часа три.

– Часа три?!

– Ты же должна их собрать, срезать листву, привезти в церковь, выбросить старые, помыть вазы, расставить новые… да, на это немало времени уходит.

– Проклятье. – Я закусила губу, чувствуя, что Джек наблюдает за мной из-под панамы. – Нет, сегодня вечером я точно не могу, я уезжаю. Послушай, Лавиния, давай я на следующей неделе займусь цветами, а? Будь ангелом, замени меня сегодня.

– Я бы заменила, но сегодня у меня свидание! – Она просияла и развернулась вокруг своей оси. И тут я поняла, что она так похожа на школьницу пятидесятых годов из-за дурацкого бело-голубого полосатого платья. Не хватало только гольфов. Она пригладила подол. – Ну как?

– Прелесть, – соврала я.

– Родди ведет меня на обед в «Браун», – гордо провозгласила она.

– Родди?

– Родди Тейлор. Мы с ним у Рочестеров-Кларков на днях познакомились. Милый такой.

– Понятно. У него тоже приходской дом? Она прыснула.

– Увы, нет. Всего лишь несчастная подделка под эпоху Тюдор на краю поля для гольфа. Но, – тут ее лицо смягчилось, – он такой милый! И я ему, кажется, очень нравлюсь, – удивленно добавила она. – Он сказал, что уже давно хочет меня пригласить, только смелости не хватало. – Она слегка зарделась. – Он бухгалтер.

– О, Лавиния, это же здорово! – Я была за нее искренне рада. Вдруг представила, как она провожает муженька на работу и машет ему рукой у двери дома в пригороде – в фартучке и с метелкой для вытирания пыли. Может, это ее судьба. – Ладно, – смиренно произнесла я, – раз ты не можешь, ничего не поделать. Я сама займусь цветами, только вот… Мальчики будут так разочарованы.

– Почему? – Бен тут же выскочил у меня из-под локтя.

Я облизнула губы.

– Дорогой, я ужасно все перепутала. Напрочь забыла, что сегодня обещала сделать цветочные композиции для церкви.

Он уставился на меня.

– Значит, мы никуда не поедем?

– Сам подумай, Бен, как я могу? Я же обещала, понимаешь…

– Да, но нам ты тоже обещала!

– Я знаю, Бен, но все не так уж плохо. Вы можете мне помочь. Мы вместе соберем цветы, уверена, бабушка будет не против. А потом можем устроить пикник на поле с лютиками, как в первый день, когда мы приехали. А потом отвезем цветы в церковь, и вы поможете мне их расставить.

– Вот здорово! Какие-то идиотские цветочки, вместо того чтобы целый день кататься на лодке по реке? Ну уж нет, спасибочки! – сердито пробурчал он, повернулся и побежал к амбару.

– Ох, Люси, мне так жаль, – пробормотала Лавиния, коснувшись моей руки.

Я покачала головой.

– Ничего страшного. Не переживай. Это я во всем виновата. Мне кажется, Бен сейчас не очень-то счастлив. – Я закусила губу, глядя, как он несется по мосту, вверх по холму, открывает садовую калитку, бежит по дорожке и скрывается в доме. Через секунду на втором этаже задернулись шторы. Я знала, что он сидит на кровати в темноте и слушает плеер. И тут я поняла, что еще совсем недавно за моей спиной раздался бы голос: «Да не переживай ты, Люси, я их отвезу. Я покатаюсь с ними на лодке». Глупо, конечно, но я даже подождала минутку, надеялась, что он так и скажет. Я бы сама не стала его просить, слишком уж возмутительно его поведение, но все же… Тишина. Все еще не сводя глаз с амбара, я откашлялась.

– Понимаешь, – обратилась я к Лавинии и ко всем другим, кого это могло интересовать, – иногда дети должны разочаровываться. Все это часть взросления. Они должны понимать, что у взрослых людей есть обязанности и что с их планами надо считаться. Особенно если речь идет о таком важном деле, – добавила я, как заправская ханжа. – Особенно если речь идет о церкви.

Не удержавшись, я оглянулась, чтобы посмотреть, какой эффект возымела моя маленькая проповедь, но шезлонг был пуст. Джек ушел, оставив панаму в кресле, но забрав книгу.