Книга Удар иглы - Илья Стальнов

«Перевести стрелки и пустить вырвавшийся локомотив по другому пути» – так говорила Аля. В ее словах имелось какое-то зерно. Нужно немного передохнуть, сосредоточиться и обдумать положение. Я заперся в кабинете и полчаса просидел, тупо уставившись перед собой, пока ясно не сформулировал вопрос, на который должен найти ответ.

Не знаю, что подумал оперативник, которого послал в библиотеку за справочниками по астрономии. Как человек тактичный, он промолчал. А как дисциплинированный сотрудник, вскоре положил на мой стол три книжки.

Разбираться в диаграммах, цифрах, учитывая мою стойкую неприязнь к точным наукам, мне страшно не хотелось. Но ничего не поделаешь. День, месяц, апогей, фаза… Нашел!

В дверь настойчиво постучали.

– Войдите!

– Что такой потерянный? – спросил Володька, присаживаясь. Он бросил взгляд на книги. – «Астрономия. Краткий справочник». Ты чего, Вить, в клуб юных астрономов решил записаться?

– Ага, в юные друзья неба… Кстати, тебе известно, что означает знак скарабея?

– Никакого понятия.

– Древние египтяне почитали скарабея как одну из ипостасей Солнца. В более поздние времена, в средневековье, скарабей считался могущественным магическим символом. Колдуны изображали его на своих амулетах.

– И что с того?

– Ты знаешь, что Вампир все свои убийства совершал в полнолуние? А это самое время разгула мистических и дьявольских сил. – Я пододвинул Володьке справочник.

– Собачья чушь. Или… – Его брови поползли вверх. – Неужели какое-то подпольное общество?.. Достали эти придурки. То проповедники из-за кордона, то братства – синие и белые, то сатанисты Кинотеатры снимают, тусуются по подвалам. Чего, спрашивается, они в последнее время в нашу дыру повадились?

– Нравится им у нас.

– Ты голова, котелок твой милицейский порой варит неплохо. Чокнутым этим нескольких человек уделать, что нам с тобой разок перекреститься. Слушай, надо тянуть эту ниточку. Работаем спокойно, без суеты. Время у нас есть.

– У кого как! – сказал я слишком резко, и Володька удивленно посмотрел на меня.

Я подошел к окну. Заходящее солнце роняло на город красные отсветы. Скрипнула оконная рама. За окном кружил смерч. На миг он представился мне огромной черной птицей, парившей в небе в зловещем танце. Ее взгляд пронизывал насквозь, а глаз смотрел на меня с мрачным любопытством…

* * *

– Аргунов слушает.

– Привет. Это Аля. Узнал?

– Мы с вами где-то встречались?

– В твоей постели.

– Аля, ну не по телефону же! – осуждающе воскликнул я.

У некоторых моих коллег из параллельных органов время от времени случаются приступы бдительноети, тогда телефонные разговоры становятся лучшим способом для сбора досье на сотрудников.

– Извини.

– Как ты узнала мой рабочий телефон?

– По ноль-два.

– Куда ты пропала? Я звонил тебе домой.

– Дела. Нужно было срочно сдавать проект саратовцам. Заказчик попался нудный, необразованный, тупой как пробка, зато с полетом фантазии, как у пьяного ефрейтора.

– Ну и как, разделалась с проектом?

– Да… Виктор, у меня к тебе срочное дело. – Голос у Али дрогнул.

– Что случилось? – обеспокоенно спросил я.

– Мне кажется, то, что со мной происходит, касается наших общих проблем.

– Локомотив с того света?

– По-моему, да. Все может оказаться проще и прозаичнее. По-моему, за мной кто-то следит.

– Кто следит?

– Не знаю… Я не видела его. Хотя несколько раз мне почудилось, что я различаю его силуэт в толпе. Но я ощущаю его взгляд, будто за шкирку тебе сунули лягушку, я чувствую на затылке его дыхание.

– Ты уверена, что этот некто ходит за тобой? Может, он ведет наблюдение иным способом.

– Иным способом? Что ты имеешь в виду?

– Не знаю. Какая-нибудь телепатия, информационные фантомы, – бухнул я. Ну все, и я спешу записаться в лигу левитантов. Если сейчас на прослушивании моего телефона сидит оператор – этот разговор для него истинное наслаждение. Такое услышать из уст начальника уголовного розыска! Это тебе не банальные внеслужебные связи с преступными или подозрительными лицами. Тут желтым домом пахнет.

– Ну вот, и ты начинаешь осваивать новую терминологию, – хмыкнула Аля. – За мной именно следят. Ходят.

– У нас говорят-топают. А может, это тайный обожатель. Или какой-нибудь заурядный маньяк-убийца, которому ты приглянулась. Или шпик, нанятый конкурирующей фирмой.

– Нет. Он не наш. Он ОТТУДА.

– Ох оставь! – Я замолчал, оценивая ситуацию. Может, Аля сорвалась и ей начинают мерещиться черти? Или на самом деле за ней кто-то ходит? А есть основания ей верить? «Чувствую – и все». Чувствовать мало, надо точно знать.

– Ты откуда звонишь?

– Из дома.

– Я тебя жду через двадцать минут на Екатерининской улице, напротив кинотеатра «Сатурн». Ко мне не подходи. Вообще не подавай вида, что меня заметила. От кинотеатра иди в сторону своего дома. Поплутай по улицам, переулкам, не спеши. Потом сиди в квартире и не высовывайся. Жди моего звонка. Поняла?

– Поняла,

– Через двадцать минут у «Сатурна». Все.

Я положил трубку. Что предпринять? Привлечь кого-нибудь из сотрудников? Ну да, чтобы потом пошли разговоры, что Аргунов привлекает личный состав присматривать за своей любовницей. Даже если такие разговоры и не пойдут, я на это не имею права. Это мое дело.

Екатерининская улица являлась для нас примерно тем же, чем Арбат – для Москвы. Из бюджета отцы города наскребли средства для реставрации зданий и даже на установление желтых фигурных фонарей. Как и на Арбате, в пешеходной зоне сидели художники, предлагая свои поделки или рисуя за десять минут портреты, только числом поменее. Тусовалась группами молодежь, худой волосатик декламировал свои полуцензурные стихи. С другого конца доносились бряцанье гитары и нестройный хор. Под забором реставрирующегося особняка сладко сопел бомж-попрошайка, прижав к груди полупустую бутылку водки «Абсолют». В ряд стояли мелкие торговцы: доведенные до нищеты научные сотрудники и рабочие, который месяц сидящие без зарплаты и продающие вещи из дома, сигареты, шампунь, китайский ширпотреб. Среди них можно было увидеть и здоровенных бритоголовых хлопцев или крашеных девчонок – эти из породы челноков, тащат товар из-за бугра и распродают его на городских барахолках. Призывно сияли вывески кафе и ресторанчиков, но желающих оставить там сотню-другую баксов находилось немного. Патруль из трех омоновцев неторопливо обходил свои владения.