Книга Милая пленница - Кристина Скай

Глаза цвета морской волны сузились.

— И заодно у Телфорда появится новое оружие против вас, — язвительно предположила Александра.

Хоук отвесил ей насмешливый поклон.

— Да, и это тоже.

Александра швырнула вилку на стол.

— Чертов ублюдок! — прошипела она. — Оба вы ублюдки!

— А разве это для тебя новость? — холодно поинтересовался Хоук, забирая со стула свой плащ. Неловко набросив его на плечи, он, широко шагая, вышел из комнаты.

Когда на востоке небосклон начал светлеть перед восходом солнца, карета подъехала к лондонским окраинам. Александру разбудили хриплые крики точильщиков и трубочистов, предлагавших свои услуги. Несмотря на ранний час, по улицам уже катили экипажи и сновали прохожие. Не обращая внимания на герцога, Александра расчесала спутанные волосы и старательно расправила смявшуюся юбку, понимая, что после ночного путешествия выглядит не лучшим образом.

На Бедфорд-сквер карета остановилась, и девушка с некоторым испугом подумала о том, что ее ждет. Как ни старалась она держаться холодно и отстранение, ее, конечно, интересовал мальчик, ставший невинной жертвой войны между родителями.

Джефферс, бледный от усталости, опустил ступеньки кареты. Хоук, несмотря на ноющую рану, был полон энергии. Он выскочил из кареты, в два шага пересек тротуар и чуть ли не бегом бросился к элегантному особняку.

Александра, не торопясь, выбралась из кареты и сразу взяла из рук Джефферса корзинку, которую он снял с козел. Услышав недовольный писк под крышкой, девушка улыбнулась.

Хоук нетерпеливо ждал ее на площадке перед парадным входом в дом.

— Ну, что ты там застряла, черт побери!

— Застряла, и все! — огрызнулась Александра. — Я к вам в гости не напрашивалась, забыли?

Глаза Хоука сверкнули бешеной яростью, и Александру на мгновение охватил страх. «Никогда не загоняй дикого зверя в угол», — учил ее отец, когда они собирались на тигриную охоту… Эти слова вспыхнули в памяти девушки при виде злобного оскала Хоука.

— Ну, поднимайся! — прорычал он. — Пока я сам не втащил тебя! А уж тогда пострадает не только твоя гордыня!

Александра вызывающе вздернула подбородок и пошла вверх по ступеням, каждым своим жестом и шагом демонстрируя надменный гнев.

Когда герцог и Александра проходили мимо заспанных лакеев, те обалдело таращили глаза, а один неуверенно пробормотал:

— Но… но… Ваша светлость…

— Мисс Мэйфилд, — громко, с вызовом поправила Александра.

Особняк производил весьма сильное впечатление — это она должна была признать сразу. Роскошная мраморная лестница расходилась наверху в две стороны. Александра презрительно поджала губы: этот дом такой же огромный и напыщенный, как и его владелец.

Хоук быстро поднимался по лестнице наверх. Александра едва поспевала за ним.

— Скорее! — процедил он сквозь зубы. — Ты можешь идти поскорее?!

Хоук уже шагал по коридору.

— Я хочу, чтобы ты посмотрела мальчика, — напряженно бросил он через плечо, направляясь к одной из дальних дверей.

У двери спальни Робби уже стояла ожидавшая их сиделка. Бросив быстрый взгляд на подозрительно блестевшие глаза и раскрасневшиеся щеки женщины, Александра подошла к кровати. Мальчик был в полузабытьи, он тяжело и быстро дышал. Да, это был тот самый малыш, портрет которого она видела в Хоуксвише.

Дыхание Хоука прервалось, когда он склонился над мечущимся на подушках тельцем, сотрясаемым приступами кашля.

— Сейчас ему куда лучше, — елейным тоном произнесла сиделка, покачивая головой, на которой красовался белый чепец. — Мне даже кажется, он сейчас не такой горячий.

— Вы уволены, — коротко бросил герцог. От его взгляда тоже не ускользнули бегающие глазки сиделки и неестественный румянец. — Подите к дворецкому, он с вами рассчитается.

Женщина раскрыла было рот, чтобы высказать свое возмущение, но Хоук усмирил ее выразительным ругательством.

— Скажите только слово, — раздраженно добавил он, — и очутитесь на улице без гроша.

Сиделка, что-то гневно пробормотав под нос, пулей вылетела из спальни.

Хоук нежно погладил пылающие щеки сына, но мальчик даже не приоткрыл глаз. Он не слышал или не узнавал голоса отца. Хоук повернулся к Александре и посмотрел на нее потухшим взглядом.

— Ты видела такое прежде?

Александра коснулась пылающего лба мальчика и отметила, что на восковой бледности кожи выступили яркие пятна.

— Боюсь, это и в самом деле пневмония, — тихо сказала она. — Как это случилось?

Хоук, громко скрипнув зубами, процедил грубое проклятие.

— Я тебе потом расскажу, — пробурчал он, направляясь к двери. — Идем!

Доктор ожидал Хоука в кабинете, сидя за письменным столом герцога. Лицо Хоука окаменело, когда он увидел наполовину пустой стакан с бренди и одну из своих лучших китайских фарфоровых табакерок на столе перед врачом.

— Доктор Садбери, мисс Мэйфилд, — в одно мгновение покончил с формальностями герцог. Сев за стол, он впился взглядом в медика. — Как вы лечили мальчика, доктор Садбери? Он сгорает от лихорадки, он так слаб, что не может шевельнуть пальцем!

— Ничего другого и не следует ожидать при такой болезни, — ответил доктор, явно чувствуя себя не в своей тарелке под жестким взглядом герцога. — Без сомне ния, лихорадка через несколько дней утихнет. А мы тем временем будем продолжать регулярные кровопускания.

— Как часто? — резко спросил Хоук.

— Трижды в день, — холодно ответил лекарь.

— Так значит, за прошедшие два дня вы шесть раз делали кровопускания, черт побери! И это все? Чтоб больше этого не было, слышите? Мальчик и так совсем без сил!

— Извините, что вынужден возразить вам, ваша светлость, — начал Садбери, раздувшись от самоуверенности, — но было бы преступлением не провести полный курс кровопусканий. Мальчик юн, относительно крепок, и, по моему мнению, это лучший метод снять фебрильное состояние…

— Говорите по-английски, вы! — фыркнув, перебил его Хоук. — Давайте-ка посмотрим в лицо фактам: вы не знаете, что делать, но боитесь признаться в этом.

— У меня огромный опыт, — возмущенно заговорил медик, — и мне не раз приходилось лечить воспаление легких…

Александра, до этого момента молча сидевшая в углу кабинета, прервала его:

— Температура продолжает подниматься, доктор? Садбери изумленно оглянулся.

— Разумеется, иначе и быть не может! — Всем своим видом он демонстрировал, что не желает обсуждать вопросы лечения с какой-то женщиной. Кивнув Александре, он снова переключил свое внимание на Хоуксворта.

Но Александра задала новый вопрос: