Книга Блестящая партия - Вирджиния Хенли

Джорджина напустила на себя покаянный вид.

— Обещаю выслушивать со вниманием все ваши приказания и команды, ваша светлость.

Но она так и не смогла удержаться, чтобы не бросить ему вызов, и сказала, кривя губы:

— А потом буду делать так, как мне хочется!

— Неисправимая девчонка, — пробормотал он.

Когда они приехали в дом на Расселл-сквер, Джон вышел из кареты.

— Я велю лакею сопровождать вас и носить ваши покупки.

Джорджина вздернула подбородок и сказала задиристо:

— Не уверена, что мне хватит одного лакея. Мне нужно купить очень многое.

Через несколько минут появился лакей в сопровождении горничной, которая присела в реверансе и сказала, что ее зовут Энни. Когда слуги заняли свои места в карете, Джорджина благосклонно улыбнулась им, но в глубине ее все кипело. «Если он надеется, что я буду терпеть присутствие сопровождающих, он сильно ошибается. Когда вернусь, я скажу ему, что об этом думаю!»

Следующие четыре часа Джорджина покупала книги, карты, рисовальные принадлежности, игры и головоломки.

Когда она вернулась на Расселл-сквер, Джон посмотрел на часы и нахмурился.

— Вы опоздали.

— Как это я могу опоздать, если мое время принадлежит мне? — с вызовом спросила Джорджина. — И раз уж мы об этом заговорили, я совершенно не понимаю, зачем ты велел Энни ехать со мной. Разве только чтобы она за мной шпионила?

— Джорджина, принято, чтобы леди повсюду сопровождала горничная.

— А я намерена немедленно покончить с этим обычаем. Я не ребенок, а замужняя женщина. Мне не нужны дуэньи.

Они обедали втроем. Всем было очевидно, что Джонни рад тому, что занятия в школе закончились, и он проведет лето в своем новом доме в Уоберне.

Джорджина слушала с восторгом, когда он перечислял все, что хотел сделать во время каникул. Он был также в восторге от того, что в августе ему предстояло отпраздновать свой десятый день рождения.

— А когда мы поедем домой? — с нетерпением спросил он.

Джорджина посмотрела на Джона.

— Я за то, чтобы уехать сегодня вечером.

— Я тоже! — согласился Джонни. — Можно, папа?

Джон поднял руки, показывая, что сдается.

— Поскольку я в меньшинстве, что еще мне остается делать?

— Ура! Ура!

Было уже поздно, когда они приехали в Уоберн. Джонни крепко спал на сиденье кареты. Джон отнес сына на кровать, и Джорджина помогла уложить его спать.

— Я тоже иду спать. Завтра нас ждет много дел… Как будет интересно! Мне не терпится!

Джон взял ее на руки и отнес в их спальню.

— Тебе не нужно ждать до завтра, чтобы было интересно. Я никогда еще не спал ни с одной мачехой. Держу пари, это будет полезный опыт.

— Бедфорд, ты начинаешь увлекаться азартными играми!

Глава 29

— Это и в самом деле все мне? — спросил недоверчиво Джонни.

Он сидел в постели и смотрел на груду книг.

— А ты открой и посмотри, — сказала Джорджина.

Он открыл обложку первой книги.

— Здесь написано: «Лорду Джону от леди Джорджины». Кто это — лорд Джон?

— Лорд Джон — это ты… Лорд Джон Расселл. Разве ты не знал?

— Я никогда об этом не думал. Большое спасибо за книги, Джорджи. Лучшего подарка на день рождения ты не могла бы мне сделать.

— Это не подарок на день рождения… это один из подарков по случаю твоего приезда домой. Поспеши одеться. Когда позавтракаешь, мы поедем и выберем для тебя какую-нибудь зверушку.

Джонни разволновался.

— Я сам смогу выбрать?

— В разумных пределах. Не думаю, что твой отец отнесется одобрительно к тому, что по священным залам Уоберна будет бегать коза, но тебе разрешили выбрать любую собаку, какая понравится.

— А кошку? В последний свой приезд сюда я подружился с полосатой кошкой, что живет на конюшне. Она очень славная.

— Великолепный выбор. А как ты ее назовешь?

— Ммм, поскольку раньше Уоберн был аббатством, а кошки любят верховодить, я, наверное, назову ее Аббатисой.

Джорджина рассмеялась.

— Ты пошел в отца, Джонни… У тебя есть чувство юмора, только ты его скрываешь!

* * *

— За неделю, что Джонни прожил здесь, вы с ним стали неразлучны.

Джон снял жену с седла, после того как она во второй половине дня ездила кататься верхом.

— Разве это не чудесно? Я его просто обожаю.

— Это чувство взаимно. Когда я укладывал его спать вчера вечером, он спросил меня, можно ли ему называть тебя мамой.

Ошеломленная, Джорджина поднесла руку к горлу.

— Но ведь их мать Элизабет. Я никогда не посягну на ее место.

Лицо у Джона словно окаменело.

— Не будем говорить о ней.

Джорджина и виду не подала, что ее это ранило, и быстро заговорила о другом:

— Завтра у Френсиса и Уильяма завершаются экзамены. Почему бы тебе не съездить в Лондон за ними, а я подожду здесь? Вы сможете некоторое время побыть друг с другом без посторонних.

— Благодарю тебя… ты очень внимательна, Джорджи.

В первые дни пребывания дома старшие сыновья Джона держались с Джорджиной отчужденно, но после того как она предложила им выбрать для себя домашних животных и позволила их двум гончим носиться за ними по всему дому, начали оттаивать.

Она присоединялась к мужу и его сыновьям, когда те отправлялись ловить форель на реку, и вызывала мальчиков плавать наперегонки в озере. Она побудила их научиться гребле, делать и запускать змеев, давала им уроки рисунка и живописи. Заключала с ними пари, и все они учились сажать растения в собственных садиках, ухаживать за ними, а также за овцами и козами.

— У нас на ферме в Кинраре я всегда ухаживала за козами, — сообщила им Джорджина. — Вам следует быть настороже, потому что эти игривые маленькие негодяйки любят подойти сзади и боднуть.

Джон с изумлением смотрел, как его спокойные, сдержанные сыновья превращаются в озорных дьяволят, которые резвятся с утра до ночи. Джон радовался переменам, происходившим с сыновьями. Они стали более общительными и здоровыми, но самое важное — они были счастливы.

Поздно ночью, когда Джорджина засыпала рядом с ним, Джон часто с удивлением смотрел на нее. «Слава Богу, я нашел ее. Какой унылой и серой была бы наша жизнь без нее».

* * *

— Не убегай, мне нужно кое-что обсудить с тобой.