Книга Петербург 2018. Дети закрытого города - Мария Чурсина

– Да, – сказала Вета растерянно, понимая, что не знает, как к нему обращаться.

– Товарищ полковник, – подсказал он, улыбаясь одними губами. Вете стало раз в десять неуютнее. Он уселся на свое место – прямо под распахнутое окно и предложил: – Рассказывайте. Так что вы видели?

Она не хотела ничего говорить, но вспомнила злую Руслану и заставила себя:

– Я работала учителем, и у меня в классе погибло двое детей.

Роберт медленно кивнул. Его руки спокойно лежали на столе, и Вета поймала себя на том, что сама хрустит суставами.

– Они ничего мне не рассказывали, но однажды подбросили записку. Что было в ней… я дословно не вспомню, но что-то вроде: «Пугало вернулось».

– Как-как, простите? – вежливо протянул Роберт.

– Пугало, – повторила Вета, чувствуя, как отчаянно краснеет. – Я, конечно же, подумала, что это шутка.

– Пугало, – повторил полковник, как будто чтобы лучше запомнить. – Так-так, я вас слушаю.

И Вета сообразила, что не знает, как перейти от смутных описаний к утверждениям.

– Потом я поняла, что оно существует на самом деле.

– Пугало? – снова уточнил Роберт, спокойно, будто к нему каждый день заявлялись сумасшедшие учительницы. – Да-да, продолжайте.

Она сглотнула и прислушалась: машины шумели по-прежнему, только теперь шелест шин по асфальту будто бы отдалился, а на первый план вышел низкий гул, как, бывает, гудят высоковольтные провода. Это радио, поняла Вета, она увела звук, но не решилась выключить совсем, когда вошел Роберт.

Вета обернулась на черный радиоприемник – зеленая лампочка сети не горела.

– Я его увидела. Ну, он ко мне сам пришел.

– Он? – переспросил полковник, складывая большие пальцы подушечками друг к другу. Тон его больше не казался Вете рафинированно вежливым. Нет. Скорее, холодным.

– Да, я толком не знаю, как его называть. Город? Тогда «он». А пугало…

– Город, – определился за нее Роберт, и Вета увидела, как он привык приказывать. Он, наверное, никогда и не говорил по-другому.

– Ладно. – Она снова вспомнила Руслану, чтобы не замолчать. Если она договорит, и тогда проблемы восьмого «А» перестанут быть ее проблемами. Пусть их решает этот человек, который привык приказывать. – Я шла домой, и он вышел ко мне. Он выглядел и правда очень похоже на пугало.

– И что же он от вас хотел? – почти перебил ее Роберт. Его мало интересовала внешность пугала.

– Он говорил мне «пойдем». – Вета поджала губы. Глаза полковника опустели. Похоже, он не верил ни в одно ее слово, и рука вот-вот потянулась бы к трубке телефона – вызывать врачей.

– Просто «пойдем», и все? – жестко проговорил он.

– Да, – прошипела Вета сквозь сжатые зубы, уже начиная терять терпение. Зря Антон привел ее сюда, он хотел помочь, но как бы это не навредило еще больше. – Просто «пойдем». Но я не пошла. И он меня оставил в покое.

На секунду повисло молчание. Роберт пожевал губами, глядя в стену.

– Хорошо, я вас понял.

– Что вы поняли? – сказала Вета, ощущая, как болезненно начинает колотиться кровь в висках. – Товарищ полковник, это пугало… то есть город убивал детей. Остальных нужно спасать, вот зачем я пришла. А не затем, чтобы развлечься.

– Я вас понял, – с нажимом повторил Роберт.

Шум машин давно потерялись за низким протяжным гулом, который Вета теперь чувствовала буквально кожей. Город дрожал, и дрожь передавалась ей.

– Но вы даже не спросили, как…

– Это лишнее, – отрезал полковник. – Вас проводят.

Она встала, запоздало сжимая зубы. Хотелось тоном Русланы закричать о трусости и несправедливости. В комнату вошел молодой человек в черной военной форме и кивком пригласил ее на выход. Вета развернулась на каблуках, замечая напоследок, что Роберт по-прежнему смотрит в одну точку на обоях, и взгляд у него все такой же холодный и пустой.

* * *

Ее довели до выхода, на стоянку вывели под руку и усадили в машину.

– Я сама могу добраться до дома, – сдавленно сообщила Вета, но лицо ее провожатого осталось каменным.

Дверца оказалась заблокирована.

– Вы что, с ума сошли? – поинтересовалась Вета. – Или у вас в сумасшедшем городе похищение человека не считается преступлением?

– Приказ маршала, – сухо объяснил ее попутчик.

Она со свистом втянула воздух и ничего не ответила. Гадкое ощущение, будто произошло что-то плохое и непоправимое, стало почти материальным. Гул в ушах не прекращался ни на секунду, изредка она не слышала сквозь него даже собственный голос. Но из скрежета железных труб и воя ветра в переулках больше не складывалось слов. Этот голос города походил скорее на плач.

Глава 25

Комната с видом на набережную

Давно пропали придорожные знаки. Вета следила за пейзажем, но очень скоро призналась себе, что не узнает эти места и одна отсюда не выберется. Тем более что улицы странно опустели. Окна казенных зданий смотрели на нее, как Роберт, холодно и пусто. У их фасадов сидели каменные демоны, а на крышах распростерлись силуэты женщин-птиц. Старый город.

– Вы слышите это? Это что? – спросила она и поняла, что за гулом уже совсем не различает своего голоса. Сердце как будто окатили кипятком. Вета несколько секунд не смела шевельнуться, глядя как завороженная на раскаленно-белый солнечный диск в конце дороги.

Водитель быстро обернулся на нее, но ничего не ответил. Серые громоздкие здания вырастали по краям дороги и кренились, и горело зарево в конце пути. Дорога мягко ложилась под колеса машины, и зарево быстро неслось навстречу.

Она видела, как по краям дороги появляются люди в черной форме, слишком выглаженной для действующих военных. Их машину пропустили через несколько заслонов и ворот – Вета сидела с прикрытыми глазами и ничего не слышала, кроме мистической оперы из гула со скрежетом на заднем фоне. Она ощущала себя беспомощной и глупой.

Ее вывели из машины, поддерживая под локоть, наверное, чтобы не свалилась раньше времени, провели через какие-то двери, пороги и ступеньки. Когда в глаза снова ударил яркий свет, Вета осознала себя на небольшой бетонной площадке. Впереди плескалась вода, накатывая на бетонный парапет, словно сдавленный гигантской ступней. Он смялся, как пластилин, и река теперь облизывала берег.

Еще один серый дом, и снова пороги-двери-ступеньки. Казенные голые стены. Опять люди в форме: краткие слова-приказы, лязг замков, черная форма. Вета осознала, что гул отступил, когда ее привели в холодную комнату, всю обстановку которой составляли стол и два стула.

К ней вышел мрачный офицер, но сосчитать звезды на погонах Вета не смогла, она до сих пор была ослеплена солнцем. Он не садился. Ходил от стены к стене и руки сцепил за спиной.